Александр Голубев - Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев
Очень любил Леонид Ильич игру в домино, мог часами стучать костяшками по столу вместе с другими любителями этой игры из своего окружения, в частности, Подгорным или Кириленко, с помощниками, даже с охраной. Сам Брежнев говорил: «Эта игра чрезвычайно полезна, так как требует точности счета, умения хитрить, чувствовать партнера. Даже в безнадежной ситуации сделать рыбу – сохранить хорошую мину при плохой игре». Подобное высказывание многое говорит и о самом Брежневе.
Любил Брежнев прогулки на яхте, на Москве-реке или на Черном море, и нередко приглашал на эти прогулки своих зарубежных гостей. Много плавал – практически ежедневно на даче в бассейне и тем более во время отдыха на Черном море. Нередко уплывал далеко от берега, и охрана вынуждена была плыть рядом с ним.
Брежнев был заядлым курильщиком, о чем Р. Никсон оставил забавное свидетельство: «Брежнев демонстрировал типично русское сочетание высокой дисциплинированности в одних случаях с ее полным отсутствием в других. Забавным символом такой несовместимости был его новый смешной портсигар с вделанным в него счетчиком, который автоматически выдавал одну сигарету в час. Это был способ, которым он боролся с курением. В начале каждого часа он церемонно вытаскивал выделенную сигарету и закрывал портсигар. Потом, спустя несколько минут, он лез в карман пиджака и доставал другую сигарету из нормальной пачки, которую тоже носил с собой. Таким образом он мог продолжать свое привычное непрерывное курение до тех пор, пока не срабатывал счетчик и он мог достать заслуженную сигарету из портсигара…»
Но настоящей страстью Брежнева были автомобили. Он был опытным, умелым и, главное, чрезвычайно лихим водителем. Он уверял, что быстрая автомобильная езда для него – лучший отдых.
Осталось много воспоминаний о том, что, когда Брежнев был за рулем, окружающие боялись за его жизнь, а оказавшись в машине, которой он управлял, начинали бояться уже за свою. Как-то в Крыму машина, которую вел Брежнев, чудом не сорвалась в пропасть, в другой раз его «Роллс-ройс» столкнулся с самосвалом – но все обошлось.
Прощание в Колоннам зале Дома Союзов.
Как вспоминал Киссинджер, «однажды подвел он меня к черному «Кадиллаку», который Никсон подарил ему год назад по совету Добрынина (советский посол в США. – А. Г.), Брежнев сел за руль, и мы помчались на большой скорости по узким извилистым сельским дорогам, так что можно было только молиться, чтобы на ближайшем перекрестке появился какой-нибудь полицейский и положил конец этой рискованной игре. Но это было слишком невероятно, ибо, если здесь, за городом, и имелся бы какой-либо дорожный полицейский, он вряд ли осмелился остановить машину Генерального секретаря партии. Быстрая езда окончилась у причала. Брежнев поместил меня на катере с подводными крыльями, который, к счастью, он вел не самолично. Но у меня было впечатление, что этот катер должен побить тот рекорд скорости, который установил Генсек во время нашей поездки на автомобиле».
Есть не менее красочное описание, как во время визита в США в загородной резиденции американского президента Кэмп-Дэвиде Брежнев не удержался, чтобы не опробовать только что подаренный ему Никсоном автомобиль. Как пишет Никсон, «он сел за руль и с энтузиазмом подтолкнул меня на пассажирское сиденье. Глава моей личной охраны побледнел, когда увидел, что я сажусь в машину, и мы помчались по одной из узких дорог, идущих по периметру вокруг Кэмп-Дэвида. Брежнев привык беспрепятственно продвигаться по центральной полосе в Москве, и я мог только воображать, что случится, если джип секретной службы или морских пехотинцев внезапно появится из-за угла на этой дороге с односторонним движением… Брежнев ехал со скоростью более 50 миль в час, когда мы приблизились к спуску. Я подался вперед и сказал: «Медленный спуск, медленный спуск», но он не обратил на это внимания. Мы достигли низины, пронзительно завизжали покрышки, когда он резко нажал на тормоза и повернул… Дипломатия не всегда легкое искусство».
Траурная процессия с гробом Брежнева.
В декабре 1981 года Леонид Ильич отметил 75-летний юбилей. Помимо очередной Звезды Героя он получил и достаточно оригинальный подарок. Как раз исполнялось 50 лет со дня его приема в партию, и по этому поводу был учрежден памятный значок «50 лет пребывания в КПСС». Понятно, что им были награждены многие ветераны партии, но значок с номером 1, изготовленный из золота (остальные были серебряные), получил Леонид Ильич. Потоком лились славословия (вскоре все поздравительные речи и телеграммы были изданы отдельной книгой). Всех превзошел Э. А. Шеварднадзе, заявивший, что на плечах Брежнева держится равновесие мира…
В марте 1982 г. Брежнев был в Ташкенте и приехал на завод, где строились советские шаттлы – «Бураны». В цеху собралась огромная толпа рабочих, в том числе на лесах, окружавших корпус корабля. Леса рухнули, придавив и Брежнева, и первого секретаря ЦК компартии Узбекистана Ш. Р. Рашидова. Охранники тут же вытащили обоих, но у Брежнева оказалась сломана ключица. Ему предлагали вернуться в Москву, но он остался в Ташкенте, выступил на торжественном заседании, наградил Рашидова, словом, выполнил всю программу визита. Даже критически относящийся к Брежневу Л. М. Млечин признает: «Это был мужественный поступок для пожилого и очень больного человека».
Семья Брежневых в день похорон Леонида Ильича. Москва, ноябрь 1982 г.
Ключица как следует так и не срослась, и после этого случая Брежнев начал угасать.
7 ноября, как всегда, Брежнев был на трибуне Мавзолея, вместе с членами Политбюро приветствовал военный парад и демонстрацию. Чувствовал себя вполне удовлетворительно и даже сказал лечащему врачу, чтобы тот не волновался и хорошо отдыхал в праздничные дни.
Рано утром 10 ноября охранник вошел в спальню, чтобы разбудить Брежнева и помочь ему одеться. Жена Виктория Петровна встала раньше, полагая, что муж спит. На самом деле он тихо скончался во сне несколько часов назад. Срочно вызванному Чазову осталось только констатировать смерть и вызвать Андропова, незадолго до этого ставшего вторым секретарем ЦК.
Известие о смерти Брежнева (а население страны за небольшим исключением узнало об этом лишь 11 ноября), было встречено с тревогой. Никто не радовался, но и истинной скорби не чувствовалось. Люди ждали, что же теперь будет и кто после 18-летнего правления Брежнева встанет во главе страны, переживавшей очевидный кризис. И когда 12 ноября было объявлено, что Генеральным секретарем ЦК избран бывший председатель КГБ Ю. В. Андропов, практически вся страна (включая либерально настроенную интеллигенцию) вздохнула с облегчением.
