Алексей Щербаков - Алистер Кроули. Привратник Сатаны. Черная магия в XX веке
Все эти впечатления не прошли для Розы даром. Ночью с ней случился истерический припадок — она визжала, кричала, кусалась и царапалась. Забегая вперед, стоит отметить, что это станет чуть ли не отличительной чертой женщин, которые, на свою беду, будут слишком много времени проводить в обществе Зверя. Что же касается Алистера, то ему поведение жены очень понравилось. Он опишет его впоследствии как «прекраснейший случай одержимости из всех, которые ему выпало счастье наблюдать».
Но вот тут-то все и случилось! Роза вдруг стала уверять мужа, что с ней вошел в контакт египетский бог Гор. Во дела! Кроули отправился с женой в местный музей, где хранились египетские раритеты. Она привела его к погребальной стеле, на которой был изображен бог Гор, принимающий жертву от умершего жреца Анх-ф-н-Хонсу. Что интересно — Роза прошла мимо нескольких изображений Гора и остановилась воле этого. Инвентарный номер экспоната был 666. Тогда Кроули подсуетился, предпринял магические действия и понял, что нужно слушать жену. Роза подробно и четко обрисовала ему порядок дальнейших действий. С 8 по 10 апреля ровно в полдень Кроули являлся в свою комнату, и некто диктовал ему текст, который Кроули добросовестно записывал. Таким образом появилась «Книга Закона» с которой начался новый этап в жизни Кроули.
Откровение духа
Такова легенда, которую с благоговением повторяют любители магии и прочей чертовщины. Насколько этому верить — каждый может решить сам. Рационалистическое объяснение бесед с Гором — Кроули настолько подчинил себе слабую на голову Розу, что она подсознательно стала делать то, чего очень хотелось Зверю. Еще более рационалистическое — это все красивая сказка. Потому как, занудно повторяю, это известно только со слов Кроули.
Что же касается магической интерпретации, то она такова. Алистеру Кроули продиктовал «Книгу Закона» наконец-то объявившийся «ангел-хранитель» — демон Айвасс. Персонаж этот не встречается в традиционной демонологии. Сам Кроули впоследствии утверждал, что товарища Айвасса древние египтяне почитали под именем бога Сета. Это довольно мрачное божество, бог пустыни, а она у египтян являлась символом хаоса, которому противостоял порядок цивилизации. (Стержень египетской цивилизации — война с пустыней, создание орошаемых земель.) В Египте Сет «заведовал» войной, эпидемиями и прочими стихийными бедствиями. Вот он-то Алистеру и напел текст. Себя Кроули объявил Священным писцом, призванным нести провозглашенный Закон людям.
Вот, значит, оно как… Только при чтении «Книги Закона» возникает недоумение: почему этот самый Айвасс так беспросветно банален? «Книга Закона» — это вульгаризированный Ницше. А если точнее — перелопаченный «Так говорил Заратустра». Даже манера изложения схожая — нечто донельзя претенциозное, среднее между прозой и поэзией. Только вот в поэтическом отношении Кроули по сравнению с Ницше — как «Запорожец» рядом с «Мерседесом». Зато высокопарность, свойственная и немецкому философу, тут прямо-таки захлестывает.
«Знайте же, что избранный жрец и апостол бесконечного пространства есть наследный жрец Зверь, и в женщине его, называемой Багряной Женою, сосредоточена вся сила. Они соберут детей моих в свое лоно и принесут сияние звезд в сердца человеческие».
«Я — Бесконечное Пространство с его Бесчисленными Звездами, и вы поступайте так: Не ограничивайте ничего! И не различайте меж собой одно от другого, ибо от этого вред».
«Я тайный Змей, свернувшийся кольцами, изготовясь к броску: в моем скручивании — радость. Если поднимаю голову свою, я и моя Нюит — одно. Если опускаю голову свою и выплевываю яд, тогда ликование Земли, тогда я и Земля — одно».
«И тогда пророк и раб Прекраснейшей произносит: Кто я, и что будет знамением? И она отвечала, склонившись; играющее голубое пламя, всезатрагивающее, всепроницающее, ее прекрасные руки над черной землей, податливое тело выгнуто для любви, нежные ступни не примяли даже малого цветка: Ты знаешь! Знамением же будет мой экстаз, сознание непрерывности бытия, вездесущность моего тела».
«Тогда отвечал жрец и сказал Царице Пространства, целуя прекрасное чело ее, и роса ее света омывала все тело его душистым ароматом пота: О Нюит, простирающаяся средь Небес, да будет так вовеки; да не скажут о Тебе: Нечто, но скажут: Ничто; пусть же не говорят о тебе вовсе, раз ты простираешься всюду!»
И вот все таким макаром. Впрочем, есть места, над которыми можно размышлять до скончания века. Например, такая глубокомысленная истина. «Каждое число бесконечно; тут нет различия». Этим-то и пробавляются нынешние поклонники Кроули — бесконечно чешут репы над эзотерическим смыслом подобных пассажей.
А суть-то в чем?
«Делай, что изволишь — таков весь Закон».
И подробнее:
«У нас нет ничего общего с париями и непригодными: дайте им умереть в их убожестве. Ибо они не чувствуют. Сострадание — порок царей; попирайте несчастных и слабых — вот закон сильных, вот наш закон и радость мира».
Ну, и для самых тупых:
«Я Змей, дающий Знание и Негу, и сияющую славу, разжигающий опьянением сердца человеческие. Чтобы поклоняться мне, возьмите вино и необычные наркотики, о которых я расскажу пророку моему, и захмелейте от них! Они совсем не повредят вам. Вся эта глупость, в ущерб себе, — ложь. Невинность, выставляемая напоказ, — ложь. Будь сильным, о человек! Вожделей, пользуйся всем, что есть чувство и наслаждение; не бойся, что какой-нибудь Бог отвергнет тебя за это».
Надо сказать, что в этом пассаже демон Айвасс выдал уже откровенный вторяк. Сравните:
«Поcему будьте красивы: одевайтесь все в изысканные одеяния, вкушайте обильную пищу и пейте сладкие вина и вина пенящиеся! Также берите и довольствуйтесь вашей долей любви, как того соизволите, когда, где и с кем соизволите».
Это Оскар Уайльд. Согласитесь, как-то мелковато для древнего египетского бога — пересказывать чужой текст, причем куда хуже.
Заканчивается «Книга Закона» комментарием:
«Делай, что изволишь — таков весь Закон.
Изучение сей Книги запрещено. Будет благоразумным уничтожить эту копию после первого прочтения.
Кто бы ни пренебрег этим, поступает так на свой страх и риск. Такие в наибольшей опасности.
Обсуждающих содержание сей Книги все будут сторониться, как разносчиков чумы.
Все вопросы, касающиеся Закона, следует разрешать только на основе написанного мной, каждый сам для себя.
