Сара Брэдфорд - Диана. Жизнь, любовь, судьба
Позже Эндрю Паркер-Боулз говорил Найджелу Демпстеру, что эта история лжива от начала и до конца. Чарльз не был с Камиллой накануне свадьбы: вместе с Дианой он устраивал вечеринку в «Маркс Клабе» в Мэйфере для тех своих помощников, которые не были приглашены на свадебный бал [123]. По окончании вечеринки Диана вернулась в Кларенс-хаус, а Чарльз – в Букингемский дворец. Посмотрев фейерверк в Гайд-парке, он некоторое время стоял у окна, наблюдая за толпами на Мэлле и беседуя с леди Сьюзен Хасси.
В Кларенс-хаусе рядом с Дианой накануне свадьбы находилась ее сестра Джейн. Диана страшно нервничала, ее тошнило. Но в тот вечер Чарльз прислал ей кольцо-печатку, украшенное гербом принца Уэльского, и нежную записку: «Я так горжусь тобой. Когда ты завтра пойдешь по проходу собора, я буду ждать тебя у алтаря. Брось только один взгляд на приглашенных, и они хлопнутся в обморок от восторга». Из Кларенс-хауса Диана слышала грохот фейерверка в Гайд-парке, устроенного в честь ее свадьбы. Действительно, менять что-либо было уже слишком поздно.
6. Начало сказки
Главная причина этой трагедии в том, что, выходя за него замуж, она была действительно влюблена в него…
Виктор Эделстайн, кутюрьеВ день свадьбы, которая состоялась 29 июля 1981 года, Диана стала международной медиазвездой. Это было величайшее событие в истории королевской семьи – телевидение транслировало церемонию на весь мир. Семьсот пятьдесят миллионов человек следили, как «леди Ди» стала «принцессой Ди». С этого момента Диана всегда находилась в центре внимания. Она превратилась в такую же культовую фигуру, как Мэрилин Монро или Джеки Кеннеди. В ослепительной красавице почти невозможно было узнать ту застенчивую, пухлую девочку, какой она была в день помолвки всего пять месяцев назад. Стройная, хрупкая, в шелковом платье цвета слоновой кости с длинным шлейфом, Диана буквально источала сияние. Воздушную вуаль удерживала фамильная тиара Спенсеров. За тем, как на балконе Букингемского дворца влюбленная невеста целует в губы своего не столь влюбленного жениха, наблюдали миллионы людей, для которых это было живое воплощение сказки.
Архиепископ Кентерберийский скрепил союз Чарльза и Дианы, и в эту минуту произошло окончательное – и опасное – слияние частного и публичного лица английской монархии. Романтика королевской свадьбы привела к росту популярности монархии. Опросы показали результаты, каких не было ни во время коронации королевы Елизаветы, ни в дни двадцатипятилетия ее восшествия на престол. Свадьба Чарльза стала высшей точкой развития монархии в XX веке. Но она же представляла огромную опасность для Дианы: мир воспринимал ее жизнь как свою собственную историю, сказочная принцесса и ее принц стали егособственностью.
Чарльз и Диана под приветственные крики толпы проехали по улицам Лондона. Люди кричали, размахивали флагами, плакали. Стояла прекрасная погода, ярко светило солнце, и все забыли о своих сомнениях и терзаниях. Диана, несмотря на охватившую ее предыдущим вечером печаль, сумела справиться с собой. Подаренное Чарльзом кольцо вселило в нее уверенность в будущем. Во время свадебной церемонии произошел неприятный инцидент: семья Спенсеров не пожелала видеть на свадьбе Барбару Картленд, сводную бабушку невесты, а Диана категорически запретила Камилле и леди Трайон появляться на свадебном завтраке.
В соборе Святого Павла главной заботой Дианы был отец. Джонни все еще неважно себя чувствовал, и ему нелегко было довести дочь до алтаря. Один из присутствовавших на церемонии священников рассказывал друзьям, как трогательно было видеть отца с дочерью. Диана почти несла отца на себе, они двигались очень медленно. У алтаря невесту ждал Чарльз. «Я была так влюблена в мужа, что не могла оторвать от него глаз, – вспоминала Диана. – И была уверена: я – счастливейшая девушка в мире» [124]. «Ты прекрасна», – шепнул ей Чарльз. «Я прекрасна для тебя», – ответила она.
Ревность к Камилле, которая терзала ее во время помолвки, исчезла. Чарльз был ее мужем, а «другая женщина» – всего лишь лицом в толпе. Шествуя об руку с Чарльзом, Диана заметила среди публики в соборе Камиллу в светло-сером костюме и шляпке-таблетке. Ее сын Том, крестник Чарльза, стоял за ней на стуле. Тогда Диана подумала: «Ах, вот ты где… Надеюсь, на этом все кончится…» [125]
Однако семейство Паркер-Боулз было неразрывно связано с королевским окружением. Муж Камиллы, Эндрю, в качестве командира первого и второго батальонов полка почетного караула ехал за королевской каретой в собор Святого Павла и обратно во дворец, а затем сопровождал Чарльза и Диану, когда они выехали из Букингемского дворца в Бродлендс, где им предстояло провести первую часть медового месяца.
Несмотря на царившее вокруг всеобщее безумие, Диана сохраняла присутствие духа. Она присматривала за отцом, заметила, что у одной из девочек, которые несли ее шлейф, пятилетней Кэтрин Кэмерон, распухло лицо и слезятся глаза – у нее оказалась аллергия на лошадей, а девочки ехали в Букингемский дворец в конном экипаже. На снимке, сделанном Патриком Личфилдом, ясно видно, как Диана волновалась за девочку. Диана наклоняется, чтобы утешить ее, а королева ласковым жестом протягивает к Кэтрин руку. «Я удивился, как быстро Диане удалось успокоить ребенка, – вспоминал Личфилд. – У нее было столько забот: предстояло выйти на балкон приветствовать толпу, снова и снова сниматься на групповых фотографиях – у нее минутки свободной не было, и все же она нашла время для больного ребенка. Это было очень трогательно…» [126]
Ближе к вечеру Диана выкроила время и на то, чтобы позвонить и поблагодарить всех, кто ей помогал, в частности стилиста Барбару Дэли. «Я была удивлена и растрогана, – вспоминала Дэли. – Немногие бы так поступили в день свадьбы. В мире много хороших людей, но Диана была особенной. Она с искренней симпатией относилась к людям, у нее было любящее сердце, способное на сочувствие» [127].
Свадьба проходила в теплой, семейной обстановке, и свидетельством тому стал неформальный снимок Личфилда: уставшая Диана рухнула на пол в облаке кремового шелка и тафты, ее окружили хихикающие подружки, радостный муж и сдержанно улыбающиеся братья мужа. Когда молодожены уезжали в открытом экипаже, за ними волочился хвост из пустых жестянок и воздушных шариков – это постарались Эдвард и Эндрю. Даже королева побежала за экипажем, махая рукой. Все бросали в воздух конфетти. «Атмосфера была абсолютно семейной, – вспоминала внучка Маунтбаттена Индия Хикс, которая была одной из подружек невесты, – пока они не выехали за ворота. И тогда все изменилось…» [128]
Первые два дня медового месяца Диана и Чарльз провели в загородном доме Маунтбаттена Бродлендс, который ныне принадлежит Нортону и Пенни Ромси. Всего десять лет назад Чарльз ухаживал здесь за Камиллой. Молодожены спали в той же спальне, где в ноябре 1947 года проводили медовый месяц Елизавета и Филипп. Затем Чарльз и Диана (к неудовольствию испанцев – испанская королевская чета не посетила свадьбу) вылетели в Гибралтар, где их ожидала яхта «Британия». Медовый месяц на яхте с экипажем из двухсот человек трудно назвать романтическим приключением. Вот что пишет официальный биограф Чарльза: «Даже интимный ужин при свечах не был чисто личным делом, поскольку за столом собирались старшие офицеры, а музыку исполнял оркестр королевских моряков» [129].
Все романтические надежды Дианы растаяли, как только они покинули Бродлендс. «На вторую ночь Чарльз углубился в книги ван дер Поста, которые еще не успел прочитать. В свадебное путешествие он взял с собой семь его книг. Мы читали их, а за обедом каждый день обсуждали», – вспоминала Диана [130]. Когда фрейлина в Балморале делилась с Дианой ужасами медового месяца, та заметила: «Думаю, ваш муж по крайней мере не читал постоянно книги старикана по имени Юнг!» [131]
Никакой романтики нет и в корреспонденции молодожена. «Могу сказать лишь, что свадьба была очень веселой и нам очень хорошо вместе на „Британии“, – писал он на второй день круиза. – Диана с удовольствием болтает с моряками и коками на камбузе. А я веду отшельническую жизнь на верхней палубе, наслаждаясь одной из книг Лоуренса ван дер Поста…» [132]
Судя по всему, книги доставляли Чарльзу куда больше наслаждения, чем общество юной супруги. Он напоминает спокойного хозяина, который с улыбкой наблюдает за проделками только что купленного щенка. Кроме того, медовый месяц на «Британии» омрачила тень Камиллы, с которой, как Диана надеялась, он расстался навсегда. «Она звонила ему каждый день, – вспоминала подруга Дианы. – И на „Британию“ тоже. Я точно это знаю, потому что бедная девочка очень страдала и рассказывала об этом после возвращения» [133]. Когда из бумажника Чарльза в один прекрасный день выпали две фотографии Камиллы, Диана была просто раздавлена.
