Игорь Талалаевский - Три фурии времен минувших. Хроники страсти и бунта
Эльза. Я все время о тебе думаю, просто живу рядом с тобой, и живу душа в душу. Когда приедем, не знаю. Иной раз скучаю по вас, по своим, до слез, и когда удачи, и когда неудачи.
Лиля. 46 год. Посылаю тебе 2 кг сахара, 3 пакета кофе, 0,5 кг икры, 2 бутылки водки, 2 куска мыла, журналы «Знамя» и «Огонек». Я чудовищно устала — еле ползаю. Мечтаю лежать на песке, смотреть на море и небо. С ума схожу по Осе, не знаю, как мне быть… И как ты можешь думать, что я нарочно тоскую по Осе? Неужели ты совсем не понимаешь того, что со мной делается?
Эльза. 48 год. Жизнь трудная. Заплатив чудовищные налоги, мы остались без ничего. Какой там домик, лишь бы выжить… Мне твои посылки — большое облегчение в хозяйстве. «Знаменитый» Арагоша худой, злой и замученный.
Я не худая, но злая, замученная и совсем не знаменитая! Совсем в загоне. Все, кто хочет обидеть Арагона, коммунистов, Францию, Россию, женщин, обижают меня. Эти сукины дети простить себе не могут, что дали мне премию и торопятся зарыть меня поглубже…
Лиля. 49 год. Эличка! Твои романы прочла залпом, не отрываясь, подряд. Я не знаю ни одного писателя, который бы с такой абсолютной точностью описывал человеческие чувства, ощущения, мысли — тончайшие нюансы. Весь лабиринт человеческого нутра. Твои книги — колдовство. Мне кажется, что когда их будут читать через триста лет, это будет путешествие по нашей сегодняшней жизни.
Трудилась над Володиным 2-томником. Вася дописывает комментарий. Без устали ходим на балет, на Плисецкую. На днях Тышлер начнет писать с меня серию портретов. В шляпах, с вуалями! Вуаля!
Эльза. 50 год. Всю ночь ты мне снилась, и утром у меня было такое ощущение, как будто я с тобой повидалась. Своего сейчас ничего не пишу, некогда и негде. Спасибо за икру. Буду ею кормить Пикассо. Нас по-прежнему безостановочно поносят в газетах. Вот так и живем, как на тонком льду. Не жалуемся, пока тепло и не дует. Маюсь зубами. Старею. И все кажется, что уж больше некуда, а выглянешь — и окажется, что есть куда! Сегодня, наконец, купили дом! С мельницей!
Лиля. 61 год. Родные мои, кто-то слышал вас по радио, а мы прозевали, жаль. Вчера весь день просидела у телевизора: смотрела встречу Гагарина на аэродроме. Проезд по Москве, Красная площадь — фантастика! А вечером были в музее Маяковского — годовщина смерти Володи. Очень много народа!
Эльза. Написала Любе Орловой относительно пьесы «Милый лжец». Это из переписки актрисы Пэт Кэмбэл и Бернарда Шоу. Весь диалог — из их писем! Она идет здесь в переводе Кокто, постановка ослепительна. Всего он и она, почти без декораций. Если Люба Орлова и, скажем, Черкасов, хотели бы это сыграть, я бы с удовольствием перевела. Предложили составить антологию русской поэзии от истоков и до наших дней.
Посылаю тебе пластинку. Имей в виду, сердце на пластинке бьется настоящее. Наш сердечный ритм, с одной стороны, соответствует та-та-та, а с другой — рок-н-роллу. Вот послушай! Это так удивительно, что Арагоша написал страничку для обложки и замечательную статью об этом.
Лиля. Мы пришлем тебе для «Антологии» всех наших лучших поэтов. А пишут сейчас на очень высоком поэтическом уровне. Ходили с Васей на площадь Маяковского, где было несколько тысяч молодежи. Мы были поражены качеством стихов! Вообще, чтение стихов под памятникам Володе и на памятнике, и на эстраде с прожекторами и громкоговорителями — очень волнующе! Какой-то парнишка влез на памятник и читал «Облако в штанах». Самый болыиех успех был у Евтушенко — его унесли на руках, он очень популярен у молодежи. Я к нему равнодушна. Щедрин написал новую симфонию. Плисецкая потолстела и еле втиснулась в новую пачку. Просто беда!
Эльза. Лиличка. Поздравляю заранее с днем рождения! Лучше раньше, чем никогда. Пожелания — все известные. Я, должно быть, повторяю их с тех пор, как научилась говорить… Понравился мне Булат Окуджава — кто он? Что написал? Случайно это хорошо, или он настоящий писатель? Демьян Бедный — это до того плохо, что мне не найти переводчика. Вчера 33 года с нашей с Арагошей встречи. Обычно мы празднуем, а на этот раз забыли, и я узнала из какой-то газетенки. Арагоша побежал за цветами — и конечно принес ослепительной красоты змейку с алмазом и эмалью.
Лиля. 62 год. Элик мой! Арагошенька! Спасибо вам за чудесные шесть недель с вами — давно у меня не было такого счастливого и спокойного состояния. И вы оба в этот раз мне очень и очень понравились, и я вас обоих звереки люблю. Твои книги, Элик, в октябре идут в набор. Премьера «Лжеца» будет в ноябре, а музыку к спектаклю написал — угадай кто? — Чаплин!
Эльза. Расскажу тебе необычайную вещь. Один художник рассказал мне, что, переходя через мост напротив Академии, — Мост искусств, — увидел намалеванный на мостовой Лилин портрет! Мы с Арагошей сразу же поехали туда. Там разместились уличные художники, которые живописуют на асфальте. И вот стоят 3 паренька, лет по 20, и в ногах у них огромно увеличенная обложка книги «Про это» — так и написано — и вокруг по-французски и по-русски Володины стихи. Лиля — ярко черно-белая, а стихи немножко размылись — ночью была страшная гроза. Поговорили: художник — югослав, другой — поэт, третий, немец, — фотограф. Интересное чудо? Фольклор! А еще там на асфальте были намалеваны пресвятые девы и изображены под Пикассо. Плюс подпись: «Цена вместе с мостом — 1 новый франк»!
Лиля. Ходили в Володин музей на вечер воспоминаний о Маяковском — воспоминатели врали и не краснели. Больше ходить не будем! До чего же беспардонные твари! Как вам повесть Солженицына «Один день Ивана Денисовича»? Я потрясена. Вчера полдня проплакала. И как написана! Писал он ее, совсем не думая, что ее напечатают. Так, для себя. Прочел своему приятелю, а тот возьми и отнеси без ведома автора в «Новый мир»…
Эльза. Повесть прекрасная. У меня вся душа исковеркана, как после автомобильной катастрофы — одни все типы и проблемы. Что тут скажешь? Все мы виноваты перед Иваном Денисовичем своим доверием. Фальшивомонетчики не мы, но мы распространяли фальшивые монеты по неведению. Сами принимали на веру. Значит, шлагбаум поднят, дали зеленый свет, и сейчас все начнут жарить…
Лиля. 67 год. На днях смотрели изумительный спектакль о Маяковском в театре на Таганке. Режиссер — Либимов. Я, да и все в зале, плакали. Не потому что спектакль грустный, а потому что — настоящая лирика. Очень хорошо читают стихи. Не кричат. И все актеры молодые. А вчера смотрели снятую по Васиному сценарию «Анну Каренину». Успех ошеломляющий. Эличка, не переговоришь ли ты с Аленом Рене по поводу экранизации поэмы «Про это»?
