Александр Алтунин - На службе Отечеству
Признаться, несколько удивил меня этот вопрос. Ну задал бы его солдат или сержант — другое дело. Но ведь спрашивает меня офицер, человек, избравший своей профессией вооруженную защиту Родины. И я ответил лейтенанту совершенно искренне:
— Я в этом твердо уверен. Случись военная беда, и нынешнее поколение воинов — солдаты, сержанты, прапорщики, офицеры — так же стойко встанет на защиту завоеваний социализма, как мы в Великую Отечественную. Эту уверенность своим поведением, делами подтверждают воины современной армии и флота. Имена офицеров и солдат, проявивших и проявляющих сейчас отвагу, мужество, назовут вам в любом гарнизоне.
На тему о том, что и в мирное время для воина всегда есть место для подвига, написано и наговорено очень много. Думаю, повторяться нет смысла.
Но о героизме и самоотверженности, какие показывают наши военнослужащие, выполняющие свой интернациональный долг в составе ограниченного контингента советских войск в Афганистане, хочется сказать хотя бы несколько слов. Всей стране известны имена Николая Чепика и Георгия Демченко, посмертно удостоенных за подвиги звания Героя Советского Союза; Героя Советского Союза майора Руслана Аушева, многих других воинов.
Мне приходилось не раз беседовать с офицерами, несущими нелегкую военную службу в Демократической Республике Афганистан, и все они в один голос восхищаются мужеством и героизмом советских воинов, их готовностью идти в бой и, если надо, пожертвовать собой во имя спасения товарищей и выполнения воинского долга.
Пришлось мне ответить и на такой вопрос:
— Скажите, пожалуйста, имеет ли право молодой офицер на снисходительность, если он в боевой обстановке, особенно в первом бою, проявит слабоволие и не сможет обеспечить личным примером выполнение боевой задачи?
— Сначала давайте послушаем мнение ваших товарищей, — сказал я.
И меня очень порадовало, что все лейтенанты, принимавшие участие в разговоре, правильно понимали величайшую ответственность командира за выполнение боевой задачи.
А потом я рассказал собравшимся об одном случае, имевшем место в военные годы. Молодой офицер при выполнении первого боевого задания смалодушничал, сообщил командиру неверные сведения о противнике, якобы добытые им в разведке.
— Можете себе представить, к каким тяжелым последствиям это привело! Часть не выполнила боевую задачу, а главное — понесла большие потери в людях. Разве такое можно оправдать?
Довольно часто встречаясь с молодыми воинами, я всегда испытываю чувство глубокого удовлетворения, прекрасно понимая, что дело защиты социалистического Отечества находится в надежных руках, что смена у нас, фронтовиков, выросла достойная.
* * *После двух лет работы в Главном управлении кадров мне поручают другой важный участок военной деятельности. Современные средства ведения войны потребовали от государства создать новую систему оборонных мероприятий по защите населения и народного хозяйства от оружия массового поражения и для ликвидации последствий этого нападения. В июле 1972 года я вступил в должность начальника Гражданской обороны СССР — заместителя Министра обороны СССР. Это был период становления системы гражданской обороны. Эти годы службы — предмет особого рассказа.
* * *Идет время, посеребрились виски. Прожитое сохранилось в памяти. Особенно — уважение к людям, с кем столкнула судьба. Это, прежде всего, командиры, и которых зримо воплощались благородные черты: пламенная любовь к социалистическому Отечеству, верность интернациональному долгу, глубокое понимание своей ответственности за судьбу Родины.
Армейская молодость. Первый командир курсантского взвода лейтенант Ефименко. Он запомнился подтянутым, с твердым военным характером. Многое сделал для воспитания у нас высоких морально-боевых качеств: мужества, силы воли, стойкости, выносливости. Он много рассказывал о воинской службе, ее особенностях, о трудностях, которые ожидают нас.
К каждому у него был особый подход. Как-то в беседе со мной он сказал: "Саша! Ты коммунист, первый помощник командира в организации политико-воспитательной работы. Но чтобы быть хорошим помощником, ты должен постоянно помнить, что каждый курсант — это неповторимая личность, с только ей присущим жизненным опытом и отношением к службе. Поэтому к каждому человеку нужен индивидуальный подход, особое внимание".
Под руководством таких офицеров, как Ефименко, мы получили в училище глубокие теоретические знания, практические навыки, прошли суровую закалку. Все это очень пригодилось нам на войне.
Великая Отечественная война. Сколько храбрых, мужественных, отважных, знающих военное дело командиров встретилось на моем пути. В книге много сказано о боевых соратниках — моих командирах. В первые месяцы войны — это Тонконоженко, Бурч, Мешков, Андреев, в последующем — Павлюк, Кулябин, Модин и многие другие.
Люди моего поколения, беспредельно преданные социалистической Родине, воспитанные ленинской партией, вынесли на своих плечах самую жестокую из всех войн — Великую Отечественную. Боевую закалку мы получили, находясь на небольших армейских должностях, в числе тех, кто командовал взводами, ротами, батальонами, кто непосредственно на передовой с оружием в руках сражался за свободу и независимость Отчизны. Многие сверстники в послевоенные годы успешно окончили военные академии, находятся сейчас на ответственной работе в Советских Вооруженных Силах. Они принимают активное участие в укреплении оборонного могущества Родины.
Но многий мои сверстники не дождались Победы. Солдаты великой социалистической Родины, отдавшие свою жизнь за ее свободу и независимость, опознанные и безвестные, лежат на бывших полях сражений. Вечная им слава!
Обелиски, памятники, священный огонь на их могилах — проявление народной памяти и благодарности павшим сынам Отчизны.
Родина чтит память солдат, отдавших за нее свои жизни. В этом я убедился лично. Под Москвой погиб мой старший брат Михаил. По приезде в академию я пытался найти его могилу, но мои поиски в то время не увенчались успехом. Я знал, как много безымянных солдатских могил осталось на нашей земле. Наверно, и на могиле моего брата, решил я, колосится пшеница или пролегла через нее лента шоссе, а может быть, возводятся корпуса нового города.
Много лет ездил я по военным гарнизонам страны, прежде чем вновь попал в Москву. Слышал, сколько людей за это время нашли могилы своих близких, погибших в годы войны. И признаюсь, не особо веря в удачу, возобновил поиск. Каково же было мое удивление, когда узнал, что могила брата не безымянная в чистом поле, а захоронен он в Москве, на Преображенском кладбище, в одной из братских могил. Еду на кладбище. На мраморном обелиске одного из мемориалов среди выбитых фамилий вижу: Алтунин Михаил Терентьевич.
