Николай Черушев - Вацетис — Главком Республики
Находясь в Могилеве, решая множество задач оперативного характера, Иоаким Иоакимович тем не менее старался поддерживать связь с латышскими частями. А там происходили сложные процессы утверждения и защиты Советской власти на местах.
На оккупированной немцами части Латвии в ноябре-декабре 1917 г. стали создаваться отряды Красной гвардии. Исколастрел образовал ее центральный штаб и помогал в организации штабов на местах, он призывал демобилизованных стрелков вступать в Красную гвардию. При его содействии было налажено военное обучение красногвардейцев. К концу 1917 г. отряды Красной гвардии (по 30–40 чел.) были созданы при многих уездных и волостных Советах.
Одна существенная деталь — при осуществлении своих преобразований Советская власть в Латвии была вынуждена преодолевать сопротивление национальной буржуазии, которая вела курс на отделение Латвии от Советской России. Латышские стрелки, как и все трудящиеся Латвии, связанные с русским пролетариатом узами общей борьбы за социальную справедливость, всецело поддерживали лозунг социал-демократии Латвии: «Свободная Латвия в свободной Советской России». Стрелки поддержали запрет деятельности буржуазных обществ и закрытие газет, разжигавших национальную рознь.
Важное значение для определения задач латышских стрелков в борьбе за укрепление власти Советов в Латвии имел их 5-й съезд, открывшийся 7 декабря 1917 г. в Цесисе. На съезде было особо отмечено, что в революционном освободительном движении Латвии главная роль принадлежит им, латышским стрелкам. В резолюции «О положении в полках и очередных задачах» съезд обратился к стрелкам с призывом «выполнять распоряжения революционных органов, как бы тяжелы они ни были». Вместе с тем съезд предложил Исколастрелу принять меры по улучшению материального положения полков. В резолюции «О текущем моменте» съезд призвал стрелков активно поддерживать Советское правительство и энергично бороться со всеми контрреволюционными организациями{55}.
Встал вопрос и о дальнейших организационных основах существования латышских полков. Учитывая большой их вклад в революционные преобразования в Латвии, 5-й съезд латышских стрелков в специальной резолюции отметил, что «в интересах революции необходимо немедленно создать латышский стрелковый корпус». При этом съезд выразил уверенность, что он, корпус, «не свернет на чисто национальный путь, а всегда будет стоять на точке зрения классовой борьбы».
17 декабря 1917 г. Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко подписал приказ о сформировании Латышского стрелкового корпуса. Его командиром назначался И.И. Вацетис, начальником штаба — А.В. Косматов. 1-я и 2-я латышские стрелковые бригады переформировывались в дивизии. Командиром 1-й дивизии был назначен командир 7-го полка Г. Мангулис, командиром 2-й — командир 8-го полка П. Авен.
Однако начавшаяся работа по созданию корпуса была прервана начавшимся наступлением немецкой армии.
Сам И. И. Вацетис в январе 1918 г. получает новое назначение — ему поручено командование войсками, направленными на подавление антисоветского мятежа польского корпуса под началом генерала И.Р. Довбор-Мусницкого в Белоруссии.
ПРОТИВ ДОВБОР-МУСНИЦКОГО
Одной из крупных антисоветских акций конца 1917 — начала 1918 г. явился мятеж 1-го польского корпуса легионеров под командованием генерал-лейтенанта Юзефа (Иосифа Романовича) Довбор-Мусницкого. Этот корпус был сформирован в июле 1917 г. по решению Временного правительства из поляков, служивших в русской армии и военнопленных. С августа 1917 г. им командовал И.Р. Довбор-Мусницкий.
1-й польский корпус состоял из национальных формирований — трех пехотных дивизий, артиллерийских и кавалерийских частей. В их составе был высокий процент офицеров. Некоторые, так называемые ударные роты, состояли только из офицеров. Части корпуса дислоцировались на территории Минской, Могилевской, Витебской и Смоленской губерний. Во время похода казаков генерала Краснова на Петроград Керенский рассчитывал использовать части этого корпуса для борьбы с большевиками. Общая численность корпуса по состоянию на 15 января 1918 г. составляла 29 тысяч человек{56}.
С самого начала социалистических преобразований в России Довбор-Мусницкий был их противником. Он отказался выполнить постановление Советского правительства о демобилизации армии, запретил выборы в корпусной, дивизионные и полковые комитеты. Когда командующий Западным фронтом А.Ф. Мясников 7 января отдал приказ о расформировании и демобилизации корпуса, Довбор-Мусницкий отказался выполнять его. 12 января он открыто выступил против Советской власти и, предприняв наступление, захватил Рогачев, Бобруйск, Оршу и другие города. По пути легионеры грабили крестьян, разгоняли и арестовывали местные советы.
Вся тяжесть борьбы с мятежным польским корпусом пришлась на долю Полевого штаба, возглавляемого И.И. Вацетисом. Вот что об этом пишет уже упомянутый нами М.Д. Бонч-Бруевич: «…Как-то приехав в Могилев, Мясников сказал мне, что есть решение расформировать польский корпус, а командира его генерала Довбор-Мусницкого объявить «вне закона». Ликвидировать явно враждебный новой власти польский корпус не удалось, и вооруженная борьба с ним легла на плечи Полевого штаба. Полевому же штабу пришлось заняться и множеством других неотложных дел, начиная с преследования и розыска Корнилова и бежавших «быховцев» и кончая подавлением контрреволюционных мятежей и погромов, вспыхивавших то тут, то там.
Мне, занятому привычной штабной работой и безнадежно пытавшемуся наладить какой-то порядок в управлении совершенно дезорганизованной старой армией, казалось, что Полевой штаб только и занят тем, чтобы окончательно развалить штабную работу. Я наивно полагал, что уж кому-кому а мне большевики обязаны оказывать полное доверие. Но и Крыленко, и Мясников, и тот же Вацетис, и приветливый Тер-Арутюнянц относились ко мне с понятной настороженностью, и во многие вопросы меня не посвящали. Они, естественно, считали, что мое дело ликвидировать Ставку, а уж для борьбы с контрреволюцией найдутся люди, куда более подходящие. Они были правы…»{57}
Создалось чрезвычайно опасное положение. В Бресте советская делегация с большим трудом вела переговоры с Германией и ее союзниками, а тут, совсем рядом, в Белоруссии, мятеж целого корпуса. К тому же, заняв Рогачев и Бобруйск, основные силы корпуса двинулись на Жлобин и Могилев, угрожая захватить Ставку русской армии. Польские части, захватив железнодорожные узлы и станции, не пропускали эшелоны с продовольствием с Украины для северных областей, для Петрограда и Прибалтики, для армий Западного и Северного фронтов. Положение осложнилось еще и тем, что значительная часть Красной гвардии была занята подавлением очагов контрреволюции на Дону и борьбой с войсками украинской Центральной рады.
