Ареф Минеев - Пять лет на острове Врангеля
Я думал осуществить подкорм песца при помощи свободного раскладывания мяса по побережью. Когда я сообщил о своих соображениях туземцам, то они все в один голос возражали, утверждая, что если хотя бы в небольшом количестве пунктов вдалеке от жилья будет свободно разложено мясо, то приманки совершенно не будут посещаться песцом и капканы будут пустовать. Такая свободная подкормка песца свела бы на нет весь промысел. Я поэтому отказался от мысли подкармливать песцов таким способом. Других методов подкорма я не нашел, и подкорм песца так и не производился.
Песец гнездует на острове Врангеля в целом ряде мест. Для этого он выбирает преимущественно возвышенные места, не заливаемые водой, чаще всего облюбовывает песчаные холмики и в них выкапывает свои норы.
Мне не приходилось наблюдать индивидуальных нор. Холмы, заселенные колонией, изрыты бесчисленным множеством ходов. Хотя песок, связанный растениями, и был довольно плотен, все же он во многих местах проваливался.
Особенно большое количество гнездовищ наблюдалось в районе бухты Песцовой, на северо-западе острова. Поэтому я этот участок острова выделил, как заповедный, и там не разрешал охотиться не только на песца, но и вообще охотиться, чтобы не распугивать животных.
Кроме бухты Песцовой во многих местах острова также наблюдались большие колонии песцов, при чем чаще всего ближе к берегу.
Однажды мы возвращались со сбора гусиных яиц. Ехали руслом реки Мамонтовой. Совершенно неожиданно для нас собаки резко свернули к берегу и бросились к небольшому холмику. Мы, не видя впереди ничего, что могло бы привлечь внимание собак, были удивлены их поведением, но через несколько мгновений псы, добежав до холма, артелью начали разгребать песок. Оказалось, что мы напали на гнездовище песцов.
Так как это было в первой половине июня, то-есть когда у песцов уже была выведена молодь первого приплода, то все семьи находились «дома». Из-под земли неслось глухое угрожающее урчанье. Что мы ни делали около этого гнездовища, мы так и не смогли побудить ни одного песца выйти на поверхность.
Спариваясь во второй половине марта и в начале апреля, самки в конце мая щенятся, принося, по словам туземцев, до десяти щенят. Недели через три семья начинает выходить из норы и артелью бродит сначала недалеко от гнезда, а со временем уходит все дальше и потом вовсе не возвращается в родное логово. Что у песцов существует период пестования, видно из следующего. В 1932 году мы заготавливали живых песцов для Московского зоосада. Я просил эскимосов добыть несколько молодых песцов. В средине июня эскимоска Инкаль доставила четырех песцов. Три из них одной семьи были пойманы в расщелине в камнях поблизости от фактории. В тот момент, когда к месту, где спрятались песцы, подошла Инкаль, самка выскочила и ушла. С Инкаль не было собак, и песец, отбежав, уселся неподалеку и наблюдал за действиями эскимоски. Щенята были достаточно велики, близ фактории песцовых нор никогда не замечали, — следовало предположить, что семья артелью охотилась вдалеке от гнезда. Туземцы рассказывали, что они неоднократно наблюдали песцовые выводки, бродящие с мамашей. Когда кончается период пестования, трудно сказать.
Спариваются ли самки вторично на протяжении одного и того же года, выяснить не удалось. Туземцы же дают разноречивые ответы.
Основной пищей для песца служит пеструшка-лемминг[23]. Но это не значит, конечно, что песец питается только леммингом. Песец — «не горд» и потребляет все, что считает съедобным.
С прилетом тундровой птицы, особенно мелкой, которая не может сама справиться с хищником, песец превращается в тундрового разбойника. Он беспрестанно переходит с места на место, снует от кочки к кочке, ощупывает, обнюхивает каждую ямку, кустик, каждый камень. Время от времени он попадает на место расположения гнезда какого-нибудь кулика, пуночки или еще какой-нибудь птицы.
Если гнездо наполнено яйцами, то от них остаются только скорлупки. То же самое с молодью, которая еще не летает, — она часто становится добычей песца. Даже такая крупная птица как гусь — сама по себе беззащитна. Неоднократно приходилось наблюдать, когда громадные стаи гусей, сидевшие в тундре, принуждены были перелетать с места на место, потому что вокруг них бродил песец.
Мне туземцы неоднократно рассказывали о коллективной охоте песцов на гусей. Два, три, а иногда и больше песцов, отыскав пасущихся гусей, делятся на две партии. Часть залегает за камнями или другими прикрытиями, а другие тем временем гонят гусей в нужном направлении. Песец снует в отдалении в разных направлениях, медленно приближаясь к гусям, а гуси постепенно уходят от него, сохраняя все время безопасное для себя расстояние. Когда гуси подойдут вплотную к засевшим в засаде песцам, последние бросаются на птиц и, пока обалдевшие гуси соберутся лететь, некоторые из них перестают летать навсегда. Я отказывался верить этим рассказам. Мне трудно было представить у песца наличие таких сложных стратегических способностей, но туземцы уверяли меня, что это действительно так.
На гусиные гнездовища песец почти никогда не нападает, потому что гуси, как правило, гнездуют в непосредственной близости у гнезда совы. Сова, защищая свое гнездо, тем самым защищает и гнездо гусей.
Песец вообще большой любитель птичьих яиц. В поисках гнезд, наполненных яйцами, он решается пускаться вплавь на песчаные островки, разбросанные по бухтам, где гнездуют гага обычная и разные чайки, при этом он выказывает себя хорошим пловцом, успешно покрывая значительные расстояния.
Только совы, крупные чайки, вроде бургомистра, поморники, вороны — сами расправляются с песцом. Поэтому обычно в тех местах, где расположено гнездо одной из этих птиц, песец появляться не рискует.
Летом для песца в отношении пищи — обильная пора; он успешно выкармливает молодь. Зимой песцу приходится туго. Лемминг уходит глубоко под снег, а снег, уплотненный ветром, не всегда доступен для когтей песца. Вся птица с острова, кроме ворон, улетает, поэтому песец принужден перекочевывать с земли на лед и там бродяжить в поисках съестного.
Некоторые полагают, что песец уходит на лед потому, что он там подбирает остатки пиршества белого медведя. Это верно, конечно, что маленький песец даже в объедках медведя найдет для себя много съестного, но не все песцы могут существовать во льдах только за счет остатков пиршества белого медведя. Во всяком случае нам за все время не приходилось наблюдать такой «кооперации» медведя и песца. Наоборот, есть основание утверждать, что песец и белый медведь друг к другу особенной приязни не питают. Белый медведь, проходя мимо приманки и увидев в капкане песца, обычно разрывал его в куски, мясо же, находящееся в приманке, съедал.
