Наталия Ильина - Иными глазами Очерки шанхайской жизни
— Прямых больше не носят, я вам говорю… вы видите, у Леночки весь живот в сборку, а бока обрисованы… бюст теперь моден пышный… мадам Бук, вы можете радоваться… вы бы на себя, моя милая, поглядели…
Прокричав напоследок «шур», «свелл» и еще что-то, американцы стали прощаться.
Домой супруги Бук ехали в мрачном молчании. Муж сначала был весел и все пытался рассказать какой-то анекдот, но, не встретив поддержки, замолчал. Приехав домой, мадам Бук сказала:
— На наше Рождество мы должны устроить коктейль. Теперь все устраивают, и непременно надо достать хоть двух-трех американцев. Теперь у всех американцы. Только у нас не как у людей. Я не понимаю, почему это только вы до сих пор не имеете американских знакомств?
Муж мадам Бук поспешными шагами удалился в ванную и закрыл дверь. А она подошла к зеркалу и долго с горькой улыбкой глядела на свой длинный жакет.
НА ВЕНЕРЕ СИНИЕ ЛИСТЬЯ»
Всем известно, что ни про одну европейскую страну столько не врали, сколько про Россию.
Невежество иностранцев в отношении нашей родины не устает поражать. Русские едят свечи. Водку русские пьют из самоваров. Ходят в кокошниках с утра до вечера. Все мужчины обряжены в черкески. Любимым развлечением русских является битье посуды и стрельба в кого ни попало из огнестрельного оружия.
В конце прошлого века Европа неожиданно «открыла» Россию. Англичане, американцы, французы и немцы восхищались русским балетом, русской музыкой, запоем читали Чехова и Толстого. И хотя восхищение было искренним, но было в нем нечто от оскорбительного удивленья: «Смотрите, мол, на что оказались способными эти дикари Европы».
После этого все русское вошло в моду и русские имена замелькали на страницах иностранных романов. И встречая в таком романе русское имя, сразу же болезненно вздрагиваешь: твердо знаешь, что сейчас начнется торжество невежества и глупости, сейчас начнешь краснеть за автора, читая про какую-нибудь роковую женщину Ольгу, которая хлещет водку стаканами.
…а на утро в недрах бани,
И под колокола звук,
После долгих возлияний
Паром парился грандюк.
А дюшесса Цикцикуцки
В белом платье, как была,
Так на койке на грандюкской
Растянулась и спала.
(Дон Аминадо)
Вспомним американские и французские фильмы из русской жнзни, вспомним это «незабываемое» начало картины «Анна Каренина», где офицеры пью водку, крестятся перед каждой рюмкой, лазают почему-то под стол, потом всей компанией парятся в бане и хором поют: «Ва ку, ва кузнице, ва ку, ва кузнице, ва кузнице молодые кузнецы»…
Ах, все это было бы смешно,
когда бы не было так грустно…
Теперь стали врать про Россию Советскую.
Чего только не пишут, не говорят, не врут про эту страну!
Тут к вранью присоединяются и некоторые русские, уязвленные тем, что в России прекрасно обходятся без них, и со страстной жадностыо ищущие указаний на то, что без них все же обходятся с трудом и живется скверно.
Не будем повторять всего того, что говорилось о «колоссе на глиняных ногах», о «провале пятилеток» и т. д. и т. д. — это уже достаточно набило оскомину.
К тому, что иностранцы не желают стряхнуть с себя лень и серьезно поинтересоваться тем, что же, в конце концов, представляет собой Россия, — мы уже привыкли.
Но как могли некоторые наши соотечественники, с уму непостижимым упрямством, в течение долгих лет отворачиваться от всего того, что касалось их родины — это понять невозможно!
Ни малейшего желания узнать о том, что происходит в СССР, как там живут люди и какие там законы!
Если иностранец спрашивает: «Скажите, а в России человек имеет право иметь собственных два-три костюма, граммофон и радио?» — то не надо раздражаться: он — иностранец. Если он спрашивает, правда ли, что русские едят свечи и водку пьют из самоваров, — тоже не надо выходить из себя. Надо спокойно ответить: нет, свечей не едят. И кротко ждать дальнейших вопросов.
Если же подобные вопросы задают русские (а в городе имеются библиотеки, а в библиотеках советские журналы и книги) — это уже совсем дико!
На каждом шагу приходится слышать: «А может ли человек в СССР иметь собственную квартиру и лишнюю нару ботинок?»
Почему бы просто не почитать, какие в СССР законы?
В результате собственного невежества, русский эмигрант, настроенный как будто просоветски, вдруг принимает за чистую монету какую-нибудь чушь, сказанную иностранцем о советской России. Выслушав и поверив, этот «русский» бежит, округляя глаза, повторять услышанную чушь своим знакомым.
— Вот, знаете, победы победами, а как там люди живут-то!
А ведь никто так не врет об СССР, как иностранец, поживший полтора дня проездом в Москве.
— Там, знаете, за всеми такая слежка… Выхожу из отеля, а тут человек просит прикурить. Очень странно!
— Чего ж странного? Не было у человека спичек. Вот и все.
— Именно, именно. Значит, у них спичек нет. Народ страдает!
Вспомним о всех тех, кто на два дня останавливался в местном
Кэтэй Отеле, а потом, возвратившись на родину, долго и вдохновенно врал о Китае. Проехавши на автомобиле по Бабблинг Велл род, недрогнувшей рукой писал о китайском народе. Печально, что до сих пор эти преступления остаются ненаказуемыми… Но вернемся к иностранцу, проведшему два дня в Москве.
— Он пригласил на коктейль двух русских девушек-гидов, — рассказывал мне один знакомый, — девушки были хорошо одеты и все такое. Но вот, через какое-то время, одна из девушек смертельно побледнела и, пробормотав какое-то извинение, исчезла…
— Ага, — сказала я, с детства воспитанная на подобных историях, — все ясно. Она, конечно, была шпионкой и ей нужно было сбегать в Чека и донести. А смертельно побледнела она потому, что успела за час влюбиться в иностранца, и ей тяжело было его предавать… Киносценарий: девушка, нервно играющая вилкой. Дальше крупным планом: страдающие глаза, на лице борьба: любовь или долг? Агент Чека, замаскированный под ресторанного скрипача. Грозный знак левым глазом… Крупным планом: левый глаз скрипача. Доверчиво смеющееся лицо иностранца. Кадр из картины: «Olga the spy»[33].
— Вы все шутите, — раздраженно перебил меня мой знакомый,
— но я правду говорю: девушка побледнела и исчезла!
— Так, — сказала я, — ну и что?
— Как «ну и что?» Очень подозрительно!
— Слушайте, — сказала я, вздохнув, — ну мало ли за какими надобностями человек может исчезнуть? Особенно девушка, не привыкшая к большому числу коктейлей…
