Владимир Гнеушев - Тайна Марухского ледника
Немного позже начали регулярно летать к перевалам маленькие самолеты Р-5 и У-2. Летчики в тех условиях проявляли героизм, когда кружили по тесному ущелью, садясь на площадках, куда в мирное время и не рискнули бы сесть. Они тоже доставляли на передовую боепитание, а обратными рейсами забирали раненых.
Бывший рядовой комендантского взвода 810-го полка Иван Романенко вспоминает:
– Во время одной из немецких контратак наши подразделения были несколько потеснены. Они отступили вплоть до водопада, который находился ниже рубежа, за какой отступать было нельзя. Создалось критическое положение, усугубляемое тем, что наши не знали количества немцев, противостоящих нам, и точного их расположения. Без этого трудно было распределить силы для собственной контратаки, необходимость которой стала очевидна всем. Как раз в это время сквозь расположение немецких стрелков прорвался, возвращаясь с задания, старший лейтенант, грузин по национальности. С ним шла небольшая группа бойцов, как и он сам, усталых и оборванных вплоть до нательных рубах. Они-то и рассказали майору Смирнову об обстановке на немецкой стороне. Вскоре фашисты были выбиты с занятых ими наших позиций.
Рассказы Лебедева и Романенко дополнили другие их земляки-херсонцы Александр Николаевич Пронин и Александр Степанович Леонов. Кстати, они довольно часто встречаются и до сих пор, вспоминают свои боевые дела как на Марухе, так и после него. Единодушно утверждают, что там, в горах, были самые тяжелые за всю войну бои и что тем не менее нигде после они не видели такой огромной дружбы и сплоченности солдат и командиров, людей разных национальностей, но одинаковых по духу и убеждениям.
Эта дружба защитников ледяной крепости не прекращалась до самого расформирования полка, и каждое пополнение воспитывалось на традициях ветеранов Марухской эпопеи.
Характерно и то, что, когда товарищи вспоминают своих друзей – живых или погибших, они перечисляют не только их фамилии, но и местности, откуда они были призваны в армию. Вот как хорошо они узнали и полюбили друг друга в те дни. Начальник особого отдела полка капитан Иванов, начальник ОВС полка старший лейтенант Стронгия (погиб на перевале во время бомбежки), командир минометного батальона старший лейтенант Александр Коломников, помощник начальника штаба минометного батальона лейтенант Иван Чумачек (проживает сейчас в селе Борщевка Балаклейского района Харьковской области), командир взвода разведки младший лейтенант Василий Толкачев, рядовые бойцы – Григорий Калиашвили со станции Хашури Грузинской ССР, Торус Октябрин из Ленинакаиа, Афанасий Ильин из Кировоградской области, радист Володя из Днепропетровска, фамилия которого забылась (в районе города Краснодара он был тяжело ранен, попал в руки немцев и те сожгли его), разведчик Петя, москвич, писал стихи; раньше воевал в дивизии Панфилова – вот далеко не полный перечень тех, кого вспомнили Пронин и Леонов. И через двадцать лет не забылись их имена, лица, улыбки и песни. И, как сказал Иван Борисович Романенко, “до смерти не забудутся...”
Примерно на шестой день боев немцы при поддержке сильного артиллерийского, минометного огня, а также нескольких “юнкерсов” пошли в атаку и захватили важную для нашей обороны высоту с условным наименованием “Огурец”. Появилась угроза окружения, и действовать надо было решительно и самоотверженно. Начальник штаба капитан Коваленко послал к высоте один взвод из батальона. Этот взвод ценой жизни всех бойцов удержал немцев на высоте, не дал им спуститься и завершить окружение батальона. Таким образом, тщательно продуманная операция фашистов цели не достигла и провалилась.
“...Все это происходило на северных склонах перевала, – вспоминают боевые товарищи, – а вскоре мы получили приказ отойти к воротам его. Группами стали отходить через ледник. Омытый дождями, лед был настолько скользким, что удержаться на нем было почти невозможно. Бойцы скользили и проваливались в глубокие трещины. Мы останавливались, чтобы вытащить их. Упавшие отчаянно звали на помощь, а немцы расстреливали нас. В это время взвод лейтенанта-грузина, фамилию которого, к сожалению, не помним, принял этот огонь на себя, затеяв буквально смертельную дуэль с фашистами. Эти герои, подвиг которых никогда не изгладится из нашей памяти, дали нам возможность вытащить из щелей 25 бойцов, трех офицеров.
Когда на перевалах шли так называемые “бои местного значения”, наши воины также повседневно проявляли настоящий героизм. Ходили в разведки. В одной из них погиб Петя-москвич. Его ранил немецкий снайпер. Петя сорвался со скалы и разбился. Похоронили его на перевале. Там же погиб и Коля-аджарец, житель какого-то селения, расположенного прямо у турецкой границы. Он отстреливался от наседавших гитлеровцев, пока были патроны, а потом бросился в пропасть и на лету подорвал себя последней гранатой”.
Из Баку, кроме Артема Прохоровича Иванченко, отозвались еще несколько участников боев: преподаватель педагогического института имени Ахундова Мухтар Мехтиевич Мустафаев, мастер цеха завода скобяных изделия Гарегин Михайлович Сарибеков, начальник механических мастерских комбината имени Ленина Валентин Гусейн-оглы Худовердиев, электромонтер Виктор Тарусов, Владимир Туровский, Александр Дарюшин, Сергей Ширшиков. Вслед за ними отозвались и многие другие участники боев на перевалах, жители Азербайджана: старшина Мелкумов, автоматчик Искендеров, пулеметчик Поздняков, политрук Милованов, военфельдшер Нуриев, техник-лейтенант Спиридонов, лейтенант Яуров. Дали знать о себе слесарь из “Орджонекидзенефти” С. Савельев, заведующий кафедрой истории КПСС пединститута имени Ахундова И. Мюсламов, руководитель бригады коммунистического труда Кировабадского приборостроительного завода С. Даниелян, сталевар Азербайджанского трубопрокатного завода Г. Фефелов, железнодорожник М. Багдасаров.
Мы решили съездить в Баку. Здесь мы разыскали и встретились с Валентином Худовердиевым, Виктором Тарусовым, Владимиром Туровским, Александром Дарюшиным и Сергеем Ширшиковым.
После победы все они возвратились в родной Баку, жили в этом большом городе, ходили по одним и тем же проспектам и улицам, купались на одном и том же пляже, но ни разу не пришлось им встретиться, а поэтому ничего не знали они друг о друге. И встретились лишь через 20 лет. Все они работают на различных промышленных предприятиях Баку.
В маленьком, но уютном домике Валентина Худовердиева как-то совершенно естественно организовалось нечто вроде временного штаба. Каждый вечер мода собирались на огонек бывшие однополчане. Первым приходил Александр Дарюшин – он живет рядом с Худовердпевым. Затем, поочередно тревожа большую и почти добродушную овчарку, подремывавшую в густом палисаднике, стучали в дверь крылечка остальные. Друзья обменивались несколькими обычными словами о работе, о погоде, о том, что недавний ливень снова размыл асфальт на какой-то улице...
