Феликс Керстен - Пять лет рядом с Гиммлером. Воспоминания личного врача. 1940-1945
Естественно, все это требует много времени, терпения и доброй воли, но дело того стоит. Если нам действительно удастся вернуть на землю хотя бы одного сына или дочь в семье каждого гражданского служащего, по той простой причине, что они родились на этой земле, то это уже будет громадным достижением. Затем мы дадим им высшее образование в наших сельскохозяйственных институтах и выделим фермы на востоке. Тем самым мы дадим возможность нашим ведущим семьям избежать «бед цивилизации» в городах. Ведя здоровую жизнь на лоне матери-земли, они станут прародителями новых германских семей.
Благоприятные условия жизни для правящего класса, связь с деревней, возвращение некоторых сыновей и дочерей на землю – вот путь к обновлению. Что рядом с этим значат первоначальные трудности! Рано или поздно станет непреложным фактом то, что каждый ведущий человек страны – в то же время земледелец. Люди больше не будут тратить время на пустые сплетни, а вместо этого, подобно фермерам, станут беседовать об управлении своими поместьями, и здравое деревенское мышление ляжет в основу всех наших политических и экономических решений. – Гиммлер с энтузиазмом продолжал: – Тогда начнется новый расцвет германской расы, и ее существование будет обеспечено на тысячу лет вперед. Мы должны заложить его основы, не позволяя себе опускать руки перед трудностями, которые многочисленны в начале любого великого предприятия. Прежде всего мы должны, как в этом, так и в других делах, начать, а затем следить, как идет процесс, продвигаясь шаг за шагом, делать то, что должны, исправлять ошибки и не переходить к новым целям, пока не будем вполне убеждены, что нашли верный путь.
5 января 1941 года
Сегодня разговор продолжился. Я заметил:
– Однако, господин Гиммлер, вы же не будете просить промышленника вести сельскую жизнь, забыв о том факте, что Германия – в первую очередь индустриальная держава и именно в этом ее сила.
– А вы забываете, что наши командиры промышленности – достаточно вспомнить одного Роберта Боша – зачастую обладают более сельским мировоззрением, чем наш урбанизированный правящий класс. Эти промышленники обычно сами владеют поместьями и знакомы со всеми соответствующими проблемами. И я только рад этому. С политической точки зрения это имеет первостепенную важность. Сельский образ мышления значит куда больше, чем обычно подразумевается под этой фразой. Он означает, что ваши мысли и решения черпают силу из корней земли и из внутренних резервов нации. К несчастью, наш правящий класс забыл такой образ мышления.
– Но что станет с подавляющим большинством ваших гражданских служащих и чиновников? Вы бросите их на произвол «бед цивилизации»? И как насчет рабочих? – спросил я Гиммлера.
– Это совершенно иная проблема, – ответил он. – Ее относительно легко решить как в деревне, так и в городах малого и среднего размера. Здесь нам нужно только поощрять движение за владение землей и недвижимостью. Оно приведет к революции в здравоохранении, которая будет распространяться на все более широкие круги. За образец здесь также нужно взять Вюртемберг. Это самый здоровый регион рейха, совершенно свободный от экономических проблем благодаря присущему ему особому сочетанию промышленности с мелкой земельной собственностью.
– В городе, – продолжал Гиммлер, – необходимы далеко идущие изменения и новое устройство, к чему фюрер приложит всю свою энергию после войны. Планы уже разрабатываются. Вместо огромных многоквартирных домов для рабочих мы будем строить дома, пригодные для проживания не менее четырех детей и сконструированные так, что освободят домашнюю хозяйку от многих ее обязанностей. Разумеется, дома будут снабжены ванными комнатами и туалетами. При каждом таком доме будет обширный сад.
Всюду, где только возможно, официальные должности будут подразумевать обладание землей в размере, сопоставимом с окладом данного чиновника, как раньше было у учителей. Это приобретет особое значение при выборе жены, так как служащий, зная, что ему придется управлять фермой, не станет выбирать настолько урбанизированную девушку или женщину, что она не способна справиться с таким делом. Дети из обузы превратятся в необходимость. Вы не объясните служащему, что он должен завести много детей, когда против этого выступают все обстоятельства его жизни – маленькое жалованье, отсутствие удобств и стесненные жилищные условия. Мы должны создавать условия, которые бы отвечали потребностям людей, иначе все превратится в поход за утопией. А вы всегда обвиняете меня в том, что мои планы утопичны, – закончил Гиммлер с ироничной улыбкой.
5 января 1941 года, вечер
Этим вечером я был в небольшом обществе коллег Гиммлера и для завершения картины поднял ту же самую тему, которую в течение нескольких недавних дней обсуждал с Гиммлером. Я пересказал все, что услышал от него, и получил в ответ единодушное согласие и подтверждение, выраженное в радостном и преданном духе. Эти суровые люди с большим энтузиазмом высказывались по данному вопросу, их глаза сияли, и пользовались они почти теми же самыми формулировками.
Я спрашивал себя, в чем причина такого поразительного проявления чувств, свидетелем которого я стал? Очевидно, я прикоснулся к их святая святых. Некоторые слова оказывали на них такой же эффект, как магические заклинания: «Назад к земле», «Новый фермер», «Будем владеть землей как свободные люди», «Так мы решим все проблемы», «Новый правящий класс», «Лучшее будущее», «Расовая селекция» – но в первую очередь идея о том, что «СС за все в ответе».
– Да, доктор, – сказал один из этих господ с величайшей серьезностью, – нам известно, за что мы без отдыха сражаемся день и ночь. Уже через одно поколение Германия совершенно изменится, а через два вы не отыщете в ней никаких признаков современной Германии. Это будет рай для германской расы.
Я задумался: не потому ли так спокойно все это воспринимаю, что слишком урбанизировался? Видя, какие сильные побуждения движут этими людьми, можно назвать это романтизмом, но в чем его источник? Гораздо более важно разобраться в причинах такого крестового похода против городской жизни и «бед цивилизации», найти источники, из которых черпают силу эти убеждения.
Возможно, причиной тому самые разные обстоятельства: ужасная скученность, в которой живут немцы и о которой красноречиво говорит эта неприязнь к городской жизни; дополняющий ее немецкий романтизм, рассматривающий деревню как осуществление своих мечтаний, как рай в противоположность городу, как цветение юности в противоположность старости и смерти. Гиммлер апеллирует к этим глубинным чувствам и демонстрирует своим людям силу СС, которые могут реализовать их чаяния. Нужно лишь выполнять свой долг, напрягать все свои силы, и каждый день будет еще на шаг приближать их к желанной цели. Каждый из тех, с кем я говорил, уже видел себя в роли аристократа-земледельца на востоке, главы типично немецкой семьи не менее чем с семью детьми.
