Петр Врангель - Воспоминания Петра Николаевича Врангеля
В ночь на 21 октября красные обрушились на сальковскую позицию, прорвали было фронт Дроздовской дивизии и на плечах ее ворвались на Чонгарский полуостров, но контратакой были отбиты, и положение восстановлено. Части 2-го корпуса заняли перекопскую позицию.
Решительная битва в Северной Таврии закончилась. Противник овладел всей территорией, захваченной у него в течение лета. В его руки досталась большая военная добыча: 5 бронепоездов, 18 орудий, около 100 вагонов со снарядами, 10 миллионов патронов, 25 паровозов, составы с продовольствием и интендантским имуществом и около 2 миллионов пудов хлеба в Мелитополе и Геническе. Наши части понесли жестокие потери убитыми, ранеными и обмороженными. Значительное число было оставлено пленными и отставшими, главным образом из числа бывших красноармейцев, поставленных разновременно в строй. Были отдельные случаи и массовых сдач в плен. Так, сдался целиком один из батальонов Дроздовской дивизии. Однако армия осталась цела, и наши части в свою очередь захватили 15 орудий, около 2000 пленных, много оружия и пулеметов.
Армия осталась цела, однако боеспособность ее не была уже прежней. Могла ли эта армия, опираясь на укрепленную позицию, устоять под ударами врага? За шесть месяцев напряженной работы были созданы укрепления, делающие доступ врагу в Крым чрезвычайно трудным: рылись окопы, плелась проволока, устанавливались тяжелые орудия, строились пулеметные гнезда. Все технические средства Севастопольской крепости были использованы. Законченная железнодорожная ветка на Юшунь давала возможность обстреливать подступы бронепоездами. Не были закончены лишь блиндажи, укрытия и землянки для войск. Недостаток рабочих рук и отсутствие лесных материалов тормозили работу. Наступившие небывало рано морозы создавали особенно неблагоприятные условия, так как линия обороны лежала в местности малонаселенной и жилищный вопрос для войск становился особенно острым.
Еще в первые дни по заключении мира поляками, решив принять бой в Северной Таврии, я учитывал возможность его неблагоприятного для нас исхода и того, что противник, одержав победу, на плечах наших войск ворвется в Крым. Как бы сильна ни была позиция, но она неминуемо падет, если дух обороняющих ее войск подорван.
Я тогда же приказал генералу Шатилову проверить составленный штабом, совместно с командующим флотом, план эвакуации. Последний был рассчитал на эвакуацию 60 000 человек. Я отдал распоряжение, чтобы расчеты были сделаны на 75 000; распорядился о срочной доставке из Константинополя недостающего запаса угля и масла.
Как только выяснилась неизбежность отхода нашего в Крым, я отдал распоряжение о срочной подготовке судов в портах Керчи, Феодосии и Ялте на 13 000 человек и 4000 коней. Задание объяснялось предполагаемым десантом в районе Одессы для установления связи с действовавшими на Украине русскими частями. Дабы полнее скрыть мои предположения, были приняты все меры, чтобы в версию о подготовке судов для будущей десантной операции поверили. Так, штабу было приказано распускать слухи, что десант намечается на Кубань. Сама численность отряда была намечена в соответствии с общей численностью войск, так что не могла возбудить в лицах даже осведомленных о численности армии особого сомнения. На суда было приказано грузить запасы продовольствия и боевые.
Таким образом, имея в Севастопольском порту некоторое число свободного тоннажа, я мог, в случае несчастья, быстро погрузить в главнейших портах – Севастополе, Ялте, Феодосии и Керчи – 40–50 тысяч человек и под прикрытием отходящих войск спасти находящихся под их защитой женщин, детей, раненых и больных.
20-го вечером прибыл в Джанкой генерал Кутепов. Он выглядел наружно спокойным, однако в словах его проскальзывала тревога. Он, между прочим, осведомился, приняты ли меры на случай несчастья. Мой ответ его, видимо, успокоил. 21-го прибыл генерал Абрамов. Переговорив с обоими командующими армиями, я 22 октября отдал войскам директиву:
оборона Крыма возлагалась на генерала Кутепова, в руках которого объединялись войска;
от Азовского моря до Чувашского полуострова включительно располагалась 3-я Донская дивизия, до смены ее на этом участке 34-й пехотной дивизией, которая, в свою очередь, подлежала смене на правом участке Перекопского вала 1-й бригадой 2-й Кубанской дивизии 24 октября;
1-я и 2-я Донские дивизии должны были сосредоточиться в резерве в районе к северу от Богемки; на этот же участок должна была оттянуться после смены 3-я Донская дивизия;
средний участок Сиваша оборонялся Донским офицерским полком, Атаманским юнкерским училищем и стрелковыми спешенными эскадронами конного корпуса;
конному корпусу с Кубанской дивизией приказано было сосредоточиться в резерве в районе к югу от Чирика;
Корниловская дивизия к 26 октября должна была сменить на левом участке Перекопского вала 13-ю пехотную дивизию; последняя временно, до подхода Марковской дивизии, оставалась в резерве 1-го армейского корпуса в районе Воинки; Дроздовская дивизия должна была сосредоточиться к 26 октября в Армянском Базаре;
Марковская дивизия, отходившая по Арабатской стрелке к Акманаю, подлежала перевозке по железной дороге в район Юшуни.
По завершении перегруппировки всех частей 1-й армии к 29 октября правый боевой участок от Азовского моря до Чувашского полуострова включительно должен был обороняться частями 2-го армейского корпуса генерала Витковского; левый участок, от Чувашского полуострова до Перекопского залива, передавался 1-му армейскому корпусу генерала Писарева.
В ночь на 22-е я выехал в Севастополь. Малейшая паника в тылу могла передаться в войска. Необходимо было сделать все, чтобы этого избегнуть. Немедленно по приезде я вызвал представителей прессы и ознакомил их с общим положением. Последнее было обрисовано мною как не внушающее особых опасений.
Одновременно появилось сообщение штаба:
«Официальное сообщение Штаба Главнокомандующего Русской Армией.
№ 661.
Ставка. 21 октября / 3 ноября 1920 года.
Заключив мир с Польшей и освободив тем свои войска, большевики сосредоточили против нас пять армий, расположив их в трех группах у Каховки, Никополя и Полог. К началу наступления общая численность их достигла свыше ста тысяч бойцов, из коих четверть состава – кавалерия.
Сковывая нашу армию с севера и северо-востока, красное командование решило главными силами обрушиться на наш левый фланг и бросить со стороны Каховки массу конницы в направлении на Громовку и Сальково, чтобы отрезать Русскую армию от перешейков, прижав ее к Азовскому морю и открыв себе свободный доступ в Крым.
