Светлана де Роган-Левашова - Откровение
После работы патологоанатома в её теле не осталось ни одного органа, который был бы не повреждён скальпелем. Вскрывали даже череп и вынимали мозг. Я не сомневаюсь, что вскрытие тела Светланы не было обычным, особенно если учесть, какое внимание власти уделяли всему этому. Власти прекрасно знали (правда, далеко не всё), кем была при жизни Светлана, и пользуясь полной своей безнаказанностью и без(с)контрольностью, вне всякого сомнения, взяли для изучения образцы тканей, а может быть и весь мозг… Очень уж интересует паразитов, каким образом человеческий мозг может делать невероятное с их точки зрения. Никак не могут понять паразиты своим скудным умом, что все возможности формируются на тех уровнях, которые недоступны для скальпеля патологоанатома, и всё продолжают искать… чёрную кошку, в чёрной комнате, когда её там нет…
В один из дней посещения Светланы, я обратил внимание на то, что из швов после вскрытия продолжает сочится сукровица даже на десятый день после смерти… И этот факт, как мне объяснила Надежда Яковлевна Аншукова – врач, всю свою жизнь проработавшая в медицине, говорит о том, что смерть была насильственной. Так как, если человек умирает естественной смертью, в его организме вырабатывается много адреналина, и кровь быстро сворачивается. Если же смерть насильственная и очень быстрая, то надпочечники не успевают выработать адреналин, со всеми вытекающими последствиями… Так что и это подтверждает факт убийства Светланы…
Каждый день кожа Светланы становилась здоровее, её цвет, эластичность. Конечно, это было связано и с тем, что каждый день я проводил по два часа рядом с телом Светланы и гладил её лоб и волосы. Моя жизненная сила наполняла её, и клетки тела понемногу оживали, но… но, после вскрытия, не могло быть и речи о том, чтобы ожила и сама Светлана. Если бы я был рядом с ней, когда всё это случилось, то я бы смог всё-таки вернуть её к жизни… Скорее всего, если бы я был рядом с ней, ничего не произошло бы вообще или мы погибли бы одновременно. Светлана всегда говорила мне, что она ни за что не останется одна, без меня, и что её мечта, что когда придёт время, мы ушли бы вместе… но исполнилась только первая часть её желания – один остался я… уйти вместе у нас уже не получится никогда…
С каждым днём приближался момент, когда тело Светланы исчезнет в пламени навсегда, исчезнет тот сосуд, в котором была её прекрасная и храбрая сущность. Всё в моей душе противилось этому, её тело – это всё, что у меня оставалось от неё в этом мире, и хотя я мог беседовать с её сущностью, мне этого было мало. Я часто вспоминал и вспоминаю слова Светланы о том, что она хочет увидеть победу света именно этими глазами, именно в этом теле, каким бы несовершенным оно бы и ни было, ибо мы прошли всё именно в этом теле, и именно в этих далёких от совершенства телах, мы совершили и совершаем то, что ранее нашим сущностям не удавалось никогда, и не только нашим сущностям…
И вот наступила среда, 24 ноября – день, когда я в последний раз увижу свою Светлану своими собственными глазами. Мы с Александром подъехали к моргу к девяти часам утра, чуть позже подъехала машина из похоронного бюро, и начались последние приготовления к похоронам. Я привёз одежду Светланы и передал работникам морга. Через минут десять-пятнадцать мне разрешили последнее свидание. Светлана уже лежала в гробу, и это выглядело совершенно неестественно для меня… Но реальность оставалась реальностью… Ещё пару дней назад я отрезал часть волос Светланы и, не зная будет ли такая у меня возможность, попросил работника похоронного бюро сделать то же. Перед тем, как закрыть крышкой гроб навсегда, он начал отрезать ножницами волосы и я попросил отрезать её хвостик полностью, что он и сделал. После чего я сам расправил её волосы так, чтобы даже после такой «стрижки» лицо Светланы красиво обрамляли её прекрасные волосы… Волосы Светланы…
Несколько лет назад ей сделали очень плохо причёску, и сделал именно французский парикмахер, который видно позавидовал её прекрасным волосам. После чего ей пришлось сделать ещё одну стрижку, чтобы исправить причёску, после чего волосы стали довольно-таки короткими. И тогда Светлана обратилась ко мне с вопросом, смогу ли я ей вырастить волосы вновь, как это сделал Ричард своей суженой Келен, в книге Терри Гудкайна «Правила волшебника»? Я сказал, почему бы и не попробовать… и стал работать с этим. Несмотря на непрерывные стрессы, которые не способствуют хорошему росту волос, а совсем наоборот – стрессы часто становятся причиной, почему человек теряет свои волосы, мне удалось это сделать. Правда смерть Светланы не позволила мне вырастить волосы такие, какие хотела Светлана, но, тем не менее, удалось уже сделать в этом направлении довольно много. Буквально дней за десять до убийства Светланы, она села перед камерой с распущенными волосами. Её прекрасные волнистые волосы, переливаясь в тусклом свете настольной лампы, каскадами падали на плечи, на грудь… Светлана мне сказала, что её волосы уже ниже пояса и продолжают расти, что само по себе было невероятным даже для неё. Светлана ещё говорила о том, что теперь она может окончательно придать своим волосам ту форму, которую она хочет, и тогда я могу продолжить выращивание её волос… И вот теперь, её прекрасные волосы, в очередной раз обрезаны неумелой рукой, но на этот раз – не по злому умыслу…
Когда тело Светланы переложили в гроб, её руки оказались открыты, и я взял её правую руку, и она легко поддалась, я поцеловал её руку, потом взял её пальцы и скрестил со своими и прижал к своему лицу. При этом в пальцах не было никакого окоченения, они были только прохладными и... никакого окоченения... Её пальцы оставались гибкими, как у живого человека. Наверное, позже церковь объявила бы её мощи нетленными, но никто и никогда не сможет использовать в своих целях тело Светланы. Она, по традициям наших предков, хотела, чтобы её тело после смерти было сожжено…
Минут через десять появилась комиссар полиции и когда крышка гроба была намертво закреплена на её глазах шурупами, она опечатала воском гроб… и в таком состоянии его увезли в здание крематория. Мы на своей машине проследовали за машиной похоронного бюро и внесли в наш навигатор местоположение крематория. До прощальной церемонии оставалось ещё три часа, и мы решили вернуться в Замок. В Замке меня уже ждала Фредерик с цветами, которые я попросил её заказать. Первого декабря 2010 года исполнялось 19 лет со дня нашей свадьбы, и я попросил Фредерик заказать 19 орхидей лимонного и зелёного цвета. Светлана очень любила орхидеи, особенно такие, с огромными прекрасными цветами. А 15 декабря у Светланы должен был быть День Рождения, и я попросил заказать ещё и огромный букет жёлтых роз… На прощальную церемонию приехало немного людей – те, кто уже знал о её гибели. Я не стал сообщать нашим друзьям о похоронах, и в 14 часов дня в траурном зале собралось всего несколько человек. На гроб с телом Светланы я положил все цветы, так же, как и цветы всех остальных, кто пришёл проводить её в последний путь. Всё было в прекрасных цветах. Она сама была прекрасным цветком жизни и уходила в окружении прекрасного. Служащий похоронного бюро сказал обычную в таких случаях речь на французском языке, даже не понимая, какого необычного человека – женщину-воина – он провожает своими стандартными словами, но это было неважно, важно было то, что каждый из присутствовавших чувствовал в своей душе… в силу своего понимания того, кем была Светлана. Все пришедшие люди искренне скорбели о ней. Вся церемония продлилась минут двадцать, после чего гроб с телом Светланы плавно опустился в зал крематория, правда пришлось сначала снять часть цветов. Я хотел, чтобы все цветы ушли в пламя вместе с телом Светланы, но орхидеи были такие огромные, что мешали работе автоматики печи. Поэтому на гробе с телом Светланы остались россыпью только жёлтые розы – розы, которые были для её Дня Рождения. Когда всё было подготовлено… раскрылось зево печи крематория, и гроб с телом Светланы медленно ушёл в пламя, окружённый жёлтыми розами… Прекрасный цветок жизни, каким была и есть Светлана, точнее – её физическое тело – уходил, окружённый прекрасными цветами… Через минуту заслонки печи сомкнулись, навсегда отрезав от окружающего мира то, что ещё совсем недавно было телом самого дорого для меня человека…
