Вилем Балинт - Жизнь в родной земле
Надо сказать, что каждый славянин, а в особенности русский человек, по своей природе большой философ и вечный искатель правды и справедливости. В жилах многих коммунистов течет тоже славянская кровь. Конечно, когда коммунист в трезвом состоянии, он не выскажет сомнений в правильности коммунистической идеи даже родному брату. А вот когда напьется, тогда дело другое. Между прочим, ведь коммунистам по партийному уставу строго воспрещено пить спиртные напитки, но тем не менее пьют.
На всяких интимных торжествах и попойках я слышал различные дебаты между советскими светилами. Интересно, чем больше выпивали водки, тем высказываемые мысли становились более интересными и смелыми. И могу вас заверить, что Сталина, в действительности, не любят даже коммунисты.
Среди коммунистов Сталин имеет сторонников самое незначительное число, просто единицы, и все это больше коммунистические неудачники, ничтожества, но, притом, большие честолюбцы. И если, например, пьянствует 20 коммунистов, то между ними не больше как один сторонник Сталина. Все это публика, связанная долголетней совместной идейной работой; это не коллеги по общей работе, но задушевные друзья, спаянные общими делами, политыми человеческой кровью. Несмотря на это, в повседневной жизни, они очень осторожны во взаимных отношениях. А вот когда выпьют, как, напр., на торжестве о котором я вам рассказывал, бывают более откровенны друг с другом. Под влиянием водки начинают открывать друг другу свои сокровенные мысли, делиться всем наболевшим. Появляется самокритика, но чаще острая критика всеобщего состояния дел в СССР. При всех этих интимных обменах политических мнений в пьяном состоянии, каждый предполагает, что свои друзья не выдадут, совсем не предполагая, что найдется иуда-предатель. Последний мотает себе все на ус, а когда подойдет удобный момент, тайно летит в Москву и докладывает все в соответствующем месте.
В центре, в подобных случаях, бывают хороши и старорежимные способы для расшифрования чужих думок. Там твердо помнят старую русскую пословицу: «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Вдруг ни с того ни с сего, с коммунистической точки зрения заслуженных людей сажают в тюрьму, а потом расстреливают. Предатель-друг, конечно, благодаря доносу, делает себе карьеру, несколько улучшает свое материальное положение.
Арест коммунистов там обставлен очень хитро. Например, Шеболдаев в один прекрасный день получает из Москвы предписание о переводе в Москву, на высшую должность нежели та, которую он занимал в Ростове. Друзья-коммунисты его с повышением поздравляли. Перед отъездом устроили прощальную выпивку. Тройку: Ларина, Шеболдаева и Каширина, как закадычных друзей, во всем крае называли — «главная Ростовская тройка жуликов».
На прощальной выпивке главные тосты держали остающиеся в Ростове «жулики» — Ларин и Каширин. Парень уехал в Москву, но попал прямо в подвалы Лубянки. Конечно, Ларин, Каширин и остальные местные советские вельможи, когда узнали об аресте Шеболдаева, были в страшнейшей панике. В «Молоте» в тот же день появилась статья за подписью Ларина. В этой статье Ларин не называл уже Шеболдаева «дорогой друг, заслуженный товарищ революции и рабочего класса», а шаблонным советским стилем мешал Шеболдаева с грязью. В унисон Московской «Правде» в этой статье слова: «дохлый пес, собака, подлый гад, шпион, диверсант и т. д.» фигурировали от начала до конца.
Прибежал ко мне в тот день с «Молотом» один мой хороший приятель-коммунист и с большим волнением спрашивает: «Андреич, читал сегодняшний Молот?» Нет, отвечаю.
«Ну, брат, так ты, значит, ничего еще не знаешь, что за потеха творится в наших партийных рядах. Гляди, читай, что пишет Ларин. Ну, брат, и чистит же он Шеболдаева. А, ведь, еще не так давно, на прощальной вечеринке, где я присутствовал как представитель от Азовских товарищей, Ларин такие дифирамбы пел по адресу Шеболдаева! А теперь вот тебе — возьми, смотри. Сам чорт не разберет, что сейчас на свете белом творится: вчера герой, сегодня дохлый пес. Но пикантнее всего, что ведь и Ларин-то не сегодня-завтра последует за Шеболдаевым».
А почему ты так думаешь? спрашиваю коммуниста, будучи поражен его уверенным тоном.
«Э-э, брат, знаю. Все это наделала водка, водка, брат. Если бы не было водки, не получилось бы так глупо. Раньше говорили — язык наш враг, а теперь, вот, язык и водка наши враги. Вот и поделись с кем либо из своих ребят под пьяную лавочку», закончил свое умозаключение приятель и понесся куда-то дальше распространять последнее сообщение «Молота».
Прежде чем закончить делиться с вами своим мнением по заданному вопросу, не могу не обратить вашего внимание на то, что в СССР сейчас расстреливают коммунистов интеллектуально очень сильных: места же расстрелянных занимают коммунистические ничтожества, умственный багаж которых не особенно разнится от нуля. Это явление население в душе очень приветствует, ибо полагает, что с ничтожествами будет позже легче рассчитаться. Конечно, как я вам уже говорил, расстреливают там коммунистов и просто за воровской инстинкт. Посеяли, а теперь жнут.
— Ну, а Троцкий имел какую либо связь с расстрелянными коммунистами? — спрашиваю.
— Какой чорт! Этот тип давно уже свою песенку спел. Смешно даже об этом говорить. Нет, Троцкому-Бронштейну дорога к сердцам населения в СССР навсегда и совершенно отрезана. Даже коммунисты о нем иначе теперь не говорят, как «вонючий жид» — иудушка. Одним словом, «паршивый жид» теперь там не при чем, просто советские вельможи — головотяпы из Кремля — завели государство в тупик и не знают, как из него выбраться. И вместо того, чтобы как главные виновники всеобщего кабака, покончить с собой — расстреливают других.
18. Хождение по мукам
— Вас уволили с работы, после краха предприятия, в котором вы работали, в январе месяце 1937 года, — при новой встрече обращаюсь я к моему собеседнику. — Уволили вас с «волчьим билетом», устроиться с которым вновь на работу, по вашим словам, вещь безнадежная. Уехали вы из СССР в конце мая, сбережений, как вы говорили, несмотря на то, что вы беспрерывно работали 20 лет, было у вас на прожитье всего лишь на одну неделю. Скажите, пожалуйста, как же вы сумели все таки, несмотря на все это, прожить до отъезда на родину без работы целых 5 месяцев, а кроме того, откуда вы взяли средства для отъезда? Ведь, что ни говорите, семейство ваше довольно многочисленное — шесть человек, прокормить такую ораву не так просто!..
Мой собеседник задумался…
— В течение этих пяти месяцев была не жизнь, а хождение по мукам. Представьте себе две горы, вершины которых соединены между собой канатом. По этому канату заставьте кого либо ходить над бездонной пропастью. Вот когда представите себе подобную картину и переживания человека на канате над бездонной пропастью — получите полную картину моей жизни за последние пять месяцев в СССР.
