Пу И - Последний император
Однако часто я приводил сопровождающих в замешательство. В детстве, как и все малыши, я любил побегать просто так. Свита старалась не отставать ни на шаг и бежала за мной; люди теряли на пути свои атрибуты, не в силах перевести дух. С возрастом я понял, что могу командовать в таких случаях: теперь, когда мне хотелось побегать, я приказывал им стоять в сторонке и ждать. Кроме младших евнухов, те, кто нес всякую утварь, отходили в сторону и, подождав, пока я набегаюсь, вновь пристраивались сзади. Позднее, научившись ездить на велосипеде, я приказал спилить пороги во всех дверях и воротах. Так я беспрепятственно мог ездить где вздумается, без сопровождающих, которым теперь тем более было не угнаться за мной. Однако когда я каждый день отправлялся на поклон к императорским наложницам или шел во дворец Юйцингун заниматься, за мной по-прежнему следовала вереница людей. И если ее не было, я чувствовал, что мне чего-то недостает. Я слышал разные истории о минском императоре Чунчжэне [31]. И когда рассказывали, что у Чунчжэня под конец жизни остался только один евнух, мне становилось немного не по себе. Но пожалуй, больше всего усилий, продуктов и денег шло на церемонию еды. Существовал целый набор специальных слов, которые употреблялись во время еды императора и в которых никому не разрешалось ошибаться. Слово "пища" заменялось словом "яства", вместо "есть" следовало говорить "вкушать". "Подавать на стол" заменялось "подносить яства", кухня именовалась императорской и т. д. Время для еды не было определенным, все зависело от решения самого императора. Стоило мне сказать: "Поднести яства", как младший евнух тут же сообщал об этом старшему евнуху в палату Янсиньдянь. Тот в свою очередь передавал приказ евнуху, стоявшему за дверями палаты. Он-то непосредственно и доносил приказ евнуху из императорской кухни в Сичанцзе. Тут же из нее выходила процессия, подобная той, которая бывает на свадьбах. Несколько десятков аккуратно одетых евнухов вереницей несли семь столов разного размера, десятки красных лакированных коробок с нарисованными на них золотыми драконами. Процессия быстро направлялась к палате Янсиньдянь. Пришедшие евнухи передавали принесенные яства молодым евнухам в белых нарукавниках, которые расставляли пищу в Восточном зале. Обычно накрывалось два стола с главными блюдами; третий стол, с китайским самоваром, ставился зимой. Кроме того, стояли три стола со сдобой, рисом и кашами. На отдельном столике подавались соленые овощи. Посуда была из желтого фарфора, расписанного драконами и надписью: "Десять тысяч лет долголетия". Зимой пользовались серебряной посудой, которую ставили в фарфоровые чашки с горячей водой. На каждом блюдце или в каждой чашке лежала серебряная пластинка, с помощью которой проверялось, не отравлена ли пища. Для этой же цели перед подачей любого блюда его сначала пробовал евнух. Это называлось "пробованием яств". Затем эти блюда расставлялись на столах, и младший евнух, перед тем как мне сесть за стол, объявлял: "Снять крышки!" Четыре или пять младших евнухов тут же снимали серебряные крышки, которыми накрывались блюда, клали их в большие коробки и уносили. Наступала моя очередь "принимать яства".
Какие же подавались блюда? Императрица Лун Юй каждый раз имела около ста главных блюд, расставленных на шести столах. Такой порядок она заимствовала у Цы Си. У меня было меньше — около тридцати блюд. Я нашел черновик одного меню, датированный вторым месяцем четвертого года правления Сюаньтуна, на котором записаны "утренние яства". Вот его содержание:
"Жирная курица с грибами; утка в соусе; вырезки из курицы; говядина на пару; вареные потроха; филе из мяса с капустой на пару; тушеная баранина; баранина со шпинатом и соевым сыром на пару; мясо духовое с капустой на пару; филе из баранины с редисом; вырезка из утки, тушенная с трепангами в соусе; жареные грибы; филе из мяса, тушенное с ростками бамбука; бефстроганов из баранины; пирожки из тонко раскатанного теста; жареное мясо с китайской капустой; соленые соевые бобы; ломтики копченостей; жареные овощи в кисло-сладком соусе; ломтики капусты, жаренные в соусе с перцем; сушения ароматические; мясной бульон".
Блюда, принесенные с такими церемониями, стояли на столах только для вида, другого назначения они не имели. После слов "Подать яства" они молниеносно появлялись на столе лишь потому, что были заранее, за полдня или за день, приготовлены в императорской кухне и грелись в ожидании подачи. Известно, что еще со времен императора Гуансюя император утолял голод вовсе не этими давно перепрелыми блюдами. Императрица и наложницы имели свою собственную кухню с первоклассными поварами, готовившими превосходные блюда; каждый раз таких блюд подавалось около двадцати. Они-то и ставились передо мной, а то, что готовилось в императорской кухне, находилось далеко в стороне.
Выражая свою нежную заботу и любовь ко мне, императорские наложницы не только присылали двадцать превосходных блюд, но обязали дежурного евнуха после каждого "приема яств" докладывать о том, как я ел. Это также являлось чистой формальностью. Что бы я ни ел, дежурный евнух, придя к наложницам, падал на колени и всегда говорил одно и то же:
— Раб докладывает хозяину: его величество владыка десяти тысяч лет откушал чашку желтого риса (или белого риса), одну пампушку (или печеную лепешку) и чашку каши. Вкушал с аппетитом!
На Новый год или в день рождения императорских наложниц (это называлось "тысяча осеней") в знак своего уважения к старшим моя кухня тоже приготавливала блюда, которые посылались наложницам. Эти кушанья были дорогими и красивыми, но невкусными и малопитательными.
Сколько же нужно было потратить в месяц денег, чтобы так питаться? Я отыскал книгу "ежедневных расходов императорской кухни на мясо и птицу за период с первого по тридцатое число девятого месяца второго года правления Сюаньтуна".
Судя по ней, на нашу семью из шести человек в месяц на питание уходило 3960 цзиней [32] мяса и 388 кур и уток. Из этого количества 810 цзиней мяса и 240 кур и уток предназначались для меня — пятилетнего ребенка. Нашу семью ежедневно обслуживало большое количество людей: члены Государственного совета, стража, наставники, члены Академии наук, художники, каллиграфы, почтенные евнухи, а также приходившие для ежедневных жертвоприношений шаманы и другие, которым также полагалась своя доля. Кроме того, каждый день подавались экстренные блюда, стоившие намного дороже обычных. В течение месяца, о котором идет речь, сверх нормы было израсходовано 31 844 цзиня мяса, 814 цзиней свиного жира, 4786 кур и уток, не считая рыбы, крабов и яиц. На все это дополнительно было истрачено 11 641,7 ляна серебра. Совершенно очевидно, что, кроме определенной части, которая просто расхищалась, почти все средства тратились впустую — с единственной целью лишь выразить уважение императору. В эти расходы не включались затраты на многочисленные печенья, фрукты, сладости и напитки, покупавшиеся в течение всего года. Если еды готовилось очень много и ее не ели, то и одежду, которая шилась в больших количествах, также не носили. Для императрицы и наложниц на одежду выделялись определенные ассигнования, а у императора никаких ограничений на это не было. Шили одежду круглый год, а что шили, я и сам не знал. Во всяком случае, я всегда надевал что-нибудь новое. У меня под руками имеется счет, на котором написано: "Стоимость материала на верхнюю одежду, сшитую в период с 6-го числа десятого месяца по 5-е число одиннадцатого месяца". Год на счете не указан. Согласно записям, в этот месяц мне сшили одиннадцать халатов на меху, шесть парадных халатов, две меховые жилетки и тридцать пар теплых курток и брюк.
