Семен Борисов - Фрунзе
Фрунзе выехал в Уральск. Город был полон воинскими частями: одни уходили на фронт, другие возвращались с позиций на отдых. В этом постоянном движении подчас трудно было разобраться. Сутолока усиливалась еще непрерывной ружейной стрельбой.
— Почему это такая стрельба? — спросил Фрунзе.
— А так, «палят по богу»...
Помощник Фрунзе, прикинув размеры пальбы, с ужасом заявил:
— Чорт знает, что такое. При этой стрельбе за сутки не менее двух миллионов патронов ухлопают...
По Уральску опасно было ходить. Бессмысленная стрельба не прекращалась. В частях 22-й стрелковой дивизии дисциплина была расшатана, политическая работа не велась, чувствовалась анархия. Даже командный состав не был дисциплинирован и подавал дурной пример подчиненным резкой и недопустимой критикой действий командования 4-й армии. Немногим лучше было и в 25-й дивизии.
Появление Фрунзе в Уральске, в двадцати верстах от фронта, когда ожидалось, что вот-вот враг внезапным ударом захватит город, вызвало ехидные вопросы некоторых командиров:
— Как себя чувствует его превосходительство генерал Фрунзе?
Фрунзе приказал навести порядок и решил устроить смотр частям.
Был ясный, морозный февральский день. Комбриг Плясунков неохотно вывел полки 25-й дивизии на парад. Части построились на площади в совершенном беспорядке. Равнения никто не держал, в строю курили, разговаривали.
Плясунков громко, не стесняясь, что его слушают бойцы, сказал:
— Старый режим генерал вводит... Парадами забавляется.
В строю начались разговоры:
— И зачем мы тут мерзнем...
— Жди, пока генерал кофею напьется...
— По домам надо...
— Спит, поди, еще генерал...
Фрунзе в это время заканчивал доклад на собрании парторганизации города Уральска. Не дождавшись прибытия Фрунзе, Плясунков подал команду:
— Бойцы Двадцать пятой стрелковой дивизии, по зимним квартирам марш.
Полки разошлись. Но многие поняли, что совершили тяжелое преступление, — действия комбрига Плясунков» по существу являлись мятежом.
Когда командарм приехал на смотр, площадь была пуста. Попадались лишь отдельные группы солдат. Фрунзе вызвал к себе командиров и сделал строгое внушение. Командиры молча выслушали и разошлись озлобленные.
Через некоторое время Фрунзе получил пакет:
«Командарму 4. Предлагаю вам прибыть в 6 часов вечера на собрание командиров для об’яснения по поводу ваших выговоров нам за парад.
Комбриг Плясунков».
Фрунзе оставил письмо без ответа. Часа через три последовал второй «ультиматум» такого же рода. Тогда Михаил Васильевич приказал подать лошадь. Сотрудники его отговаривали — кошмарное убийство Линдова еще не изгладилось из памяти. Взяв с собой ад’ютанта, Фрунзе поехал.
Командиры из бригады Плясункова, отправляясь на совещание, решили: если Фрунзе явится с охраной, нужно на всякий случай вывести дежурные части.
Командиры собрались в тускло освещенном помещении. Волны сизого табачного дыма плавали над сдвинутыми на затылок папахами. Шум был невероятный— каждый старался перекричать другого.
Фрунзе приехал без охраны. Собравшиеся были ошеломлены.
— Не трусливый генерал...
Многие все еще оставались в уверенности, что Фрунзе — царский генерал.
Фрунзе вошел. Плясунков не подал команды «смирно» и не обратился с рапортом. Чувствовалось напряженное состояние всех собравшихся.
Михаил Васильевич прошел вперед и сел за стол.
— Здравствуйте, товарищи.
Ответом было молчание. Вдруг кто-то - из задних рядов крикнул:
— Товарищи, что же это такое? Мы воюем, кровь проливаем, а приезжают некоторые из центра и боевых командиров учат маршировать!
— Это вам не старый режим!
— Линдова забыли?!
В переднем ряду кто-то встал и быстро подошел к столу, за которым сидел Фрунзе, вертевший в руках карандашик. Подошедший приветливо улыбнулся Фрунзе, повернулся к насторожившимся командирам и поднял руку:
— Стой, товарищи! Стой, дайте слово мне сказать. Львы вы, славная вы стая волкодавов, потерявшие славные свои головы в борьбе с капиталом, а своего поводыря что не отличаете?
— Кто он? — раздались голоса.
— Пролетарский вождь, член партии! Смелый! Трус бы не пришел к вам в берлогу. За что распалились?
— А мы думали — генерал царский...
— Сами виноваты, гордые...
— Мы взяли Уральск, а другой каштаны таскает...
— А вы об’ясните толком — Фрунзе все поймет...
Фрунзе встал. Водворилась тишина.
— Прежде всего заявляю вам, что я здесь не командующий армией. Командующий армией на таком собрании присутствовать не может и не должен. Я здесь — член коммунистической партии. И вот от имени той партии, которая послала меня работать в армию, я подтверждаю вновь все свои замечания по поводу отмеченных мною недостатков в частях, командирами и комиссарами которых вы являетесь и ответственность за которые, следовательно, вы несете перед Республикой.
Буйное настроение у слушателей стало спадать.
Фрунзе продолжал:
— Вы угрожаете мне. Этим вы меня не испугаете. Царский суд дважды посылал меня на смерть и не заставил меня отказаться от своих убеждений. Я безоружен и нахожусь здесь только со своим ад’ютантом. Я в ваших руках. Вы можете сделать со мною, что хотите, но я твердо заявляю по поводу сегодняшнего вызова меня сюда, как командующего, что в случае повторения подобных явлений буду карать самым беспощадным образом, вплоть до расстрела. Нарушая дисциплину, вы разрушаете армию. Советская власть этого не допустит.
Михаил Васильевич обвел собравшихся глазами.
— Имеете еще что-нибудь?
Командиры смущенно молчали.
Фрунзе медленно направился к двери. Кто-то вскочил и, пробежав вперед, открыл дверь:
— Пожалуйста, товарищ командующий.
— Качать его!
— Ура, Фрунзе!
— Умрем, надейся на нас!
— Пойдем до самого Каспия!
Через несколько дней после пресловутого совещания Плясунков, тот самый, который пред’явил Фрунзе «ультиматум», проникся полным доверием и уважением к командарму и обратился к нему с личной просьбой:
«Дорогой товарищ Фрунзе, — писал он, — так как красному командиру иметь при себе жену нецелесообразно, прошу вас взять ее с собой и отправить на родину...»
Фрунзе, прочитав записку, рассмеялся:
— Ну что ж, возьмем эту «нецелесообразную» жену и доставим по назначению[10].
Фрунзе и прибывший на фронт член Реввоенсовета Валерьян Владимирович Куйбышев развернули большую политическую работу в частях.
В. В. Куйбышев, член РВС Южной группы.
