Лариса Дубова - Клан Кеннеди
Не попав в число самых близких помощников Рузвельта по президентской кампании и тем более не став членом его «мозгового треста» (там оказались в основном либеральные профессора Колумбийского университета, находящегося в Нью-Йорке), Кеннеди был вынужден довольствоваться местом во второй шеренге помощников кандидата в президенты.
Это был эшелон финансовых тузов, которые в разной степени разделяли убеждение в том, что американская экономика требует оздоровления путем осторожного государственного вмешательства. Правда, личные денежные вклады этой когорты не были значительными, но в сумме они составляли тот минимально необходимый фонд, которым располагал Рузвельт в предвыборной борьбе. Джозеф Кеннеди пожертвовал 25 тысяч долларов и, кроме того, дал взаймы руководству Демократической партии еще 50 тысяч.
Но главное, Кеннеди занялся агитацией в пользу Рузвельта в кругу своих друзей и деловых знакомых. Привлечение каждого из них к кампании означало возникновение своего рода геометрической прогрессии, ибо это были люди весьма влиятельные, обладавшие широкими связями и крупными капиталами. Уже в первые дни благодаря стараниям Джозефа в копилке Рузвельта оказалась не одна сотня тысяч{92}. Бостонский капиталист Билл Дэнфорт предоставил в распоряжение Кеннеди свой самолет, чтобы он мог быстро передвигаться от одного финансового центра страны к другому с целью сбора средств или, как говорят американцы, для «поднятия денег», для создания фонда (money raising, fund raising).
В некоторых случаях пожертвования делались анонимно. Получив деньги наличными, Кеннеди выписывал свой чек. Он отнюдь не скрывал, что речь идет о средствах неназванных лиц, но внешне создавалось впечатление, что это именно он — тот самый щедрый капиталист, который не скупится на новые и новые взносы. Постепенно и отношение упрямого Хоува к Кеннеди стало меняться в лучшую сторону[15].
Между прочим, активное участие Кеннеди в президентской кампании Рузвельта имело для него один побочный, но очень важный и, по всей видимости, хорошо скалькулированный результат. На Уолл-стрит его стали считать чужаком, чуть ли не изменником. А это, в свою очередь, привело к тому, что, когда в апреле 1932 года началось сенатское расследование причин краха фондовой биржи и в качестве свидетелей-обвиняемых были вызваны «акулы денежного капитала», имени Кеннеди — одного из самых крупных и бессовестных дельцов — среди них не оказалось.
Более того, его явная бессовестность проявилась через несколько лет, когда в книге под названием «Я за Рузвельта» (о ней мы еще расскажем) Джозеф писал, как будто речь шла о чем-то не просто далеком от него, но и враждебном ему: «В течение нескольких месяцев страна привыкала слушать серию потрясающих разоблачений, в которых упоминались имена почти всех важных лиц в финансовом мире, разоблачений таких действий, которые по крайней мере были в высокой степени неэтичными. Вера в то, что люди, контролировавшие корпоративную жизнь в Америке, руководствовались мотивами чести и идеалов достойного поведения, была крайне расшатана»{93}. Ключевым в этой риторике было маленькое слово «почти», содержавшее скромный намек на то, что автор как раз и не входил в эту группу людей «неэтичного поведения».
Одной из существенных заслуг Кеннеди во время избирательной кампании было привлечение на сторону Рузвельта газетного магната Уильяма Рандольфа Хёрста. Сторонник Демократической партии и убежденный изоляционист, твердо придерживавшийся девиза «Америка для американцев», полагавший, что США не должны вмешиваться в дела за пределами континента, Хёрст вначале с подозрением относился к Рузвельту, памятуя, что во время Первой мировой войны тот был активным «интервенционистом», то есть сторонником прямого вмешательства страны в войну
Однако перед выборами Рузвельт занял значительно более осторожную позицию. В ответ на многочисленные вопросы о его отношении к Лиге Наций, в которую США не входили, он уклончиво говорил, что прежде всего надо решить внутренние дела, что время для вступления США в международную организацию не созрело, что в лучшем случае можно принять участие в Международном суде, созданном при этой организации.
В этих условиях Рузвельт отправил Кеннеди «в командировку» в Калифорнию, где в поселке Сан-Симеон находился замок могущественного газетчика. Кеннеди в значительной мере удалось убедить Хёрста, что Рузвельт теперь отнюдь не тот неистовый «интернационалист»^, каковым был пятнадцатью годами раньше, что другие кандидаты демократов в этом смысле значительно опаснее. Хотя решающего слова Хёрст не произнес, чаша весов слегка склонилась в пользу Рузвельта. В мае 1932 года Кеннеди был допущен в летнюю резиденцию последнего — курортный поселок Уорм-Спрингс в штате Джорджия, где доложил о благоприятных результатах своей миссии{94}.
В своих беседах Кеннеди с Рузвельтом установили, что основным соперником на предстоявших выборах из числа деятелей собственной партии будет губернатор штата Нью-Йорк Эл Смит. Но он окажется не единственным возможным оппонентом Рузвельта. Консервативное крыло демократов, выступавшее в защиту традиционного сегрегированного и сельскохозяйственного Юга, против существенного вмешательства в мировую политику, в свою очередь, искало приемлемую кандидатуру. Таковая была найдена в лице техасского политика Джона Гарнера, являвшегося в это время лидером демократов в палате представителей. Когда появился такой кандидат, Хёрст изменил свою позицию — его пресса стала высказываться за Гарнера и против Рузвельта.
Имея в виду заявления Рузвельта о необходимости вмешательства государства в экономическую жизнь, его обвиняли то в коммунизме, то в нацизме или фашизме (между всеми этими понятиями особой разницы не проводили, да и употреблялись эти слова не в качестве социологических терминов, а как грубые политические ругательства) и уж во всяком случае предрекали, что его присутствие в Белом доме приведет Америку к гибели.
Миссия Кеннеди, казалось, закончилась крахом, и он, обычно державшийся «крепко в седле», стал уже переживать, что поставил не на ту лошадь.
Однако обстановка менялась довольно быстро. Помимо трех названных возможных кандидатов (Рузвельт, Смит, Гарнер), появились и другие претенденты на высший пост от Демократической партии — например, мэр Кливленда Ньютон Бейкер, когда-то служивший военным министром в кабинете Вудро Вильсона. Особым влиянием он не пользовался, но его имя могло всплыть на поверхность в качестве компромиссной фигуры, некой «серой лошадки».
![Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]](/uploads/posts/books/28259/28259.jpg)
![Жюль Верн - Миссис Брэникен [Миссис Бреникен]](/uploads/posts/books/28288/28288.jpg)
