Клеменс Подевильс - Бои на Дону и Волге. Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942–1943
7 августа
Чтобы ввести в заблуждение противника, для которого перегруппировка и развертывание сил немецких войск накануне не остались без внимания, начало наступления было перенесено на 5 часов утра. Ибо он привык к тому, чтобы ожидать нас с первыми лучами солнца.
До сих пор меня отправляли с поручениями на фронт, туда, где бой приобретает смысл и касается тебя самого. Часто человек, находясь в эпицентре боевых действий, не видит, однако, всего того, что называется «обстановкой». Рядом с тобой разрывается снаряд, кто-то вскрикивает. Вдалеке танк, который едва можно увидеть невооруженным глазом, превращается в столб черного дыма. Солдат идет вперед или же отступает, однако не может ничего понять, составить для себя представление о положении дел, так как находится в первом эшелоне.
Но сегодня я нахожусь в самом эпицентре операции, в командирской машине Хубе.
При отсутствии данных наблюдения можно видеть боевые действия и линию соприкосновения противника лишь через бинокль, да и то только на редких участках. Реальные события войны уменьшаются до чертежей и схем, нанесенных на карте офицером-ординарцем. В донесениях с поля боя указываются результаты, касающиеся инициативы и численности, а практически физического взаимодействия людей и техники сторон, противостояния сил и средств. Удар наших войск, сопротивление противника, продвижение наступающих, пройденная местность, поставленные цели, показатели пройденного расстояния, потерь, пленных, соотношения сил и средств. Только тогда, когда командирская машина, в которой мы находимся, подвергается огневому воздействию, наступает время именно войны. Однако отсюда можно сделать ложный вывод, что современная война с использованием новейшей технологии доводится в командном центре до автоматизма, донесения с поля боя влекут за собой соответствующие приказы. Однако система, посредством которой осуществляется командование в дивизии, скорее всего, свидетельствует о том, что как в бою, так и при управлении боевой техникой человек значит у нас так много, как никогда. При этом заслуживает внимания то, как сочетается в Хубе, в одном из самых отважных танковых командиров, смелость с осмотрительностью. Он не подвергает напрасно опасности себя и свою машину, а использует местные условия и, как только отдает приказ, снова исчезает в складках местности.
«Я считаю, что лишь некоторые обладают храбростью и осмотрительностью. Но дерзостью, лихостью, неустрашимостью без осмотрительности – очень многие: мужчины, женщины, дети и животные», – говорит Платон[37].
Боевые действия предполагают выдержку. Нескончаемыми кажутся часы, когда в ходе боев не поступает никаких донесений, обстановка остается неясной, или же противник наносит неожиданный ответный удар. Но Хубе не предоставляет своим младшим командирам возможность осуществлять первоначальный план по своему собственному усмотрению. Он ожидает исхода боя, когда русские танки атакуют с фланга его танковые подразделения, наступающие в первом эшелоне. Иногда он ждет этого, сидя и подремывая в полуденную жару и даже засыпая глубоким сном. А мимо него следуют колонны. Способность спать у всех на глазах является для остальных показателем доверия. «Старик спит», – передается из уст в уста. (Солдаты называли Хубе Человек – и это имело особое значение. – Ред.) Но если его разбудить донесением, то он, не смущаясь ни секунды, начинает разговор о прошедшей обстановке.
Итог сегодняшнего дня. Имея перед собой превосходящие силы противника (автор ошибается – советские войска перед фронтом мощной 6-й немецкой армии уступали немцам как в численности, так и в технике. – Ред.), дивизия продвинулась вперед на 50 километров. Как часто бывает, мысленно размышляешь над вопросом: каким образом удается добиться таких успехов против превосходящего противника? Наши танки, несомненно, обладают более эффективными оптическими приборами, прежде всего прицелами, у противника отсутствует (была недостаточной. – Ред.) радиосвязь между танками, и этим объясняются проблемы их управления. Однако размышления возвращаются всего-навсего потому, что Квинтон, как командир французских диверсионных отрядов, почерпнул во время сражений на истощение[38] Первой мировой войны: «Основными техническими средствами являются храбрецы». Связь отваги с интеллектом, умственными способностями, которые могут раскрыться при свободе принятия решения. (Очень скоро для немцев наступит момент истины – в страшных уличных боях в Сталинграде, а затем в катастрофе зимы 1942/43 г., где наглядно проявились черты мирного русского человека, когда его доводят до последней черты, – немцы и их последователи до сих пор анализируют то, что произошло, но понять до конца не могут. – Ред.)
8 августа
Мы овладели цепью высот перед Доном.
Ехал в танке во время наступления. Танковая дуэль с Т-34. Противник, выдав себя вспышкой при выстреле из пушки, находился в тени зарослей на опушке смешанного леса. Обмен бронебойными снарядами. Наконец, над Т-34 появился столб дыма, стрельба из этого танка прекратилась. Я во время перестрелки лежу на днище танка: общая судьба в счастье и в горести.
Когда заходит солнце, мы, уже не встречая сопротивления, продвигаемся вперед с удвоенной энергией, чтобы до наступления темноты достичь господствующей высоты. Однотонные поля и цепи пологих холмов в степи внезапно переходят в возвышенности с глубокими долинами и котловинами, похожими на овраги, склоны покрыты свежей зеленью дубового леса. В глубине леса находился хутор с лугами для скотины.
И наконец, мы у Дона! Здесь я должен его снова назвать рекой, а не потоком. Реку сужает берег, у нее бурный напор. На нашей стороне – крутой спуск к воде, на той стороне – голая равнина степи, без деревьев, до самого горизонта. Перед нами далеко на том берегу находится Калач с вокзалом и небольшими фабриками; а так привычная картина небольших домов: чрезвычайно примитивные дощатые хибары. Мы давно миновали симпатичные мазанки, выкрашенные светлой краской.
На восточном берегу видны автомобили, отъезжали грузовики. Они поспешно удалялись от берега. И отдельные русские танки отходили от берега Дона, покидая свои окопы. Это хорошо видно с господствующих высот с нашего берега. Экипажи танков не могут не поддаться соблазну. Начинается беспрестанная стрельба, над рекой тянутся следы трассирующих пуль. Но они не долетают, а снаряды не попадают в отъезжавшие автомобили, которые вскоре находятся вне зоны досягаемости. Возможно, это продолжалось полчаса, при этом не была поражена ни одна цель. Тут из тыла поступает раздраженный приказ: «Немедленно прекратить безобразие». Тем временем выдвинутый вперед артиллерийский наблюдатель, рядом с которым я сидел на броне танка, обнаружил важную цель вниз по течению реки, и туда был направлен огонь батареи, расположенной на обратной стороне высоты. Большой паром пересекает в темноте ярко-голубую гладь реки. Наверное, он едва отчалил.
