Заяра Веселая - 7-35. Воспоминания о тюрьме и ссылке
На нижней полке расположилась хорошо одетая женщина с мальчиком, мы с ней перекинулись парой слов. Когда стали пить чай, она угостила меня печеньем, я, в свою очередь, выложила на стол плитку шоколада «Золотой ярлык» — купила на радостях в пристанционном буфете.
Вскоре женщина с мальчиком сошли, проводница, убирая со стола стаканы, сунула в карман едва начатую плитку. Я собралась было сказать, что шоколад мой, но вовремя сообразила, что услышу в ответ: «Будет врать-то!» — и промолчала.
Вокзал в Петропавловске, где мне предстояла пересадка, напоминал вокзал в Свердловске времен эвакуации.
Я встала в длинный хвост, но вскоре обнаружилось, что на Караганду билетов нет.
Перешагивая через ноги сидевших и спавших на полу, направилась прямиком в привокзальное отделение МГБ: я — человек казенный, меня, ясное дело, отправят первым же поездом.
Уполномоченный МГБ, сидевший в небольшом кабинетике за совершенно пустым столом, выслушал меня неприязненно, мою бумажку, пробежав глазами, отпихнул от себя по столу пальцем:
— У меня не билетная касса.
— Разумеется. Но в кассе билетов нет, говорят, люди стоят в очереди сутками…
— Вот и стойте.
— Очень вас прошу: посодействуйте мне! Вы же видите: семнадцатого мая — крайний срок, опоздаю — будет считаться побег!
Он ответил:
— А мне-то что?
В самом деле: ему-то — что? Я взяла со стола бумажку и вышла. Встав в недвижимую очередь, услышала ворчанье какой-то старухи:
— Выходит дело, у кого мошна тугая — тот езжай… А ты — майся тут с дитём…
— Как это — езжай? — спросила я.
— Сейчас сказывали: из Москвы поезд прибывает, мол, в мягкий вагон есть билеты, — старуха кивнула на открытое окошко кассы. — Поехала бы, да больно дорого, не по карману…
Дорого?.. Я понятия не имела, сколько может стоить билет в мягкий вагон. Ни жива ни мертва подошла к кассе: ну как не хватит денег! Да еще, пожалуй, как раз тех, что истратила на «Золотой ярлык»!
— Один до станции Агадырь…
Хватило! Хватило, даже сдачи дали. Крепко сжала в кулаке билет, вышла на платформу. Ага, вот и поездМосква — Балхаш.
Проводник мягкого вагона, покосившись на кирзачи и телогрейку, на холщовую торбу с веревочными лямками у меня в руке, придирчиво изучил мой билет — только что на зуб не попробовал.
Когда поезд тронулся, я подумала, что судьба явно ко мне благоволит: уж теперь-то наверняка поспею! Разве что поезд сойдет с рельсов…
Примечания
1
В 1956 году, с посмертной реабилитацией отца, была названа дата его смерти — 2 декабря 1939 года. По сведениям, полученным в 1988 году в Военной коллегии Верховного суда СССР, Артем Веселый расстрелян 8 апреля 1938 года.
2
7 и 35 никогда не разделялись в речи и даже в официальных бумагах писались через дефис; я полагала, что это — 35-й пункт 7-й статья (по аналогии с 58–10). Между тем это статья из двух разделов Уголовного кодекса: в 7-й говорилось о категории лиц, в отношении которых «применяются меры социальной защиты», а в 35-й — об этих мерах.
3
О том, что в 37- м сажали совершеннолетних детей, я тогда не знала.
4
Глазок, по теперешнему утверждению моих знакомых, одновременно со мною сидевших на Лубянке, был, и женщины говорят, как они страдали от унижения, потому что в него то и дело заглядывали надзиратели. Я же и мысли не допускала, что глазком в такой ситуации пользуются, не замечала этого, вот и отложилось в памяти, что его не было.
5
Тут и в дальнейшем деньги в их тогдашнем исчислении.
6
Здесь кое-что было. (По преданию, последние перед казнью слова Андре Шенье, погибшего на плахе в июне 1794 г.)
7
Сейчас посмотрела по карте: не иначе, это была Колывань.
