Николай Ашукин - Брюсов
В юности Николай Сергеевич Ашукин (1890—1972) писал стихи, рассказы, очерки. В зрелые годы он говорил о себе: «я не писатель, я — литератор». Известный ленинградский букинист П. Н. Мартынов составил и решился опубликовать библиографию произведений Н. С. Ашукина и обратился к нему с просьбой «внести соответствующие коррективы по усмотрению». Николай Сергеевич ответил: «Вы, конечно, затратили немало времени на ее составление, и мне жаль ваших трудов. Кому нужна эта библиография? Зарегистрированные в ней юношеские мои стихи, мелкие случайные заметки и статейки давно канули в реку Забвения. И стоило ли вылавливать их оттуда?»
Ашукин стал известен как некрасовед, пушкинист, историк русской литературы, как знаток быта и старой Москвы. В новелле «Затворник» В. Г. Лидин пишет: «Рабочий стол для Ашукина был своего рода местом в жизни, существования, бодрствования, общения с великими людьми прошлого. "Пушкинские места в Москве", "Москва в жизни и творчестве Пушкина", "Живой Пушкин", "Александр Блок. Библиография", "Библиотека Некрасова", "Ушедшая Москва", "Крылатые слова" — названия некоторых книг Ашукина, а за этим — исследования и исследования, комментарии и комментарии, вступительные статьи, обстоятельное изучение творчества Валерия Брюсова, к которому Ашукин питал особое пристрастие…» (В мире книг. 1974. № 2).
Еще в молодости Николай Сергеевич близко познакомился с Валерием Яковлевичем, полюбил его поэзию, редактировал сборник «Семь цветов радуги» (1916 г.), участвовал в созданном Брюсовым томе «Поэзия Армении» (1916 г.), работал ответственным секретарем в журнале «Художественное слово» (1920—1921 гг.) под началом редактора Брюсова. После его смерти стал организатором кружка «Памяти В. Я. Брюсова».
Можно утверждать, что Ашукин стал первым брюсоведом. Им были подготовлены к печати неизданные брюсовские рукописи «Из моей жизни» и «Дневники» (1927 г.), книга «Валерий Брюсов в автобиографических записях, воспоминаниях современников и отзывах критики» (1929 г.), а также сборник стихотворений (1928 г.), отредактированный им вместе с А. А. Ильинским.
Прошли годы, и Ашукин решил выпустить книгу о Брюсове в расширенном варианте. К тому времени он собрал и интересный материал, но именно в эти годы государственные издательства стали более осторожно относиться к Серебряному веку. К тому же «официальные» критики не любили русского символизма, декадентской эротики, аполитичного индивидуализма.
Прошли десятилетия, а полное собрание сочинений Брюсова так и не вышло. Ему мешали войны, революции, диктатуры… Из 25 томов (издательство «Сириус», 1914 г.) вышли только восемь книг. В частном издательстве З. И. Гржебина подготовленные произведения Валерия Яковлевича лежали в верстке. В начале 30-х годов было объявлено, что государственное издательство «Художественная литература» выпустит 12 томное собрание сочинений В. Я. Брюсова под общей редакцией Н. С. Ашукина, И. М. Брюсовой и академика И. К. Луппола. Профессора К. Г. Локс, А. И. Белецкий, Д. Е. Максимов, Н. К. Гудзий написали прекрасные вступительные статьи и комментарии к томам. Но в 1938 году их огромный груд «заморозили».
Николаю Сергеевичу не удалось напечатать и второе расширенное издание своей книги. В 1943 году, когда он вернулся в Москву из эвакуации в Ташкент, то обнаружил, что собранный материал исчез. Надо было начинать все сначала, но у Ашукина опустились руки, и он решил переключиться на книгу «Крылатые слова», которая вышла в 1955 году в издательстве «Художественная литература», второе и третье издания, исправленные и дополненные, появились в 1960 и 1966 годах.
Чуть позже то же издательство решило выпустить десятитомное собрание сочинений В. Я. Брюсова, поскольку близился столетний юбилей поэта. Н. С. Ашукин, естественно, принял участие в его подготовке. К счастью, и я попал в команду брюсоведов. Работа над текстами и примечаниями брюсовских произведений шла медленно, ведь это было первое издание собрания сочинений. Но выяснилось, что длительный труд можно было «облегчить»: начальство предложило выпустить пятитомник вместо десятитомника. Говорили, что том стихотворных переводов надо исключить, так же как и пьесы Валерия Яковлевича… Собравшиеся редакторы, текстологи и комментаторы промолчали. А после тягостной паузы вдруг высказался Николай Сергеевич: «Срубили мы дерево, чтобы изготовить лодку, а сделали зубочистку!» Потом все долго спорили. В конечном итоге издательство решило выпустить семитомник.
Я ближе познакомился с Ашукиным, стал заходить к нему. Интересно было расспрашивать о Серебряном веке, о поэтах и писателях, копаться в его удивительной и богатой библиотеке… Николай Сергеевич стал для меня учителем. Иногда я ему помогал, работая в московских архивах, листая старые газеты, выписывая цитаты из книг.
Несмотря на разницу в возрасте, знакомство превратилось в дружбу. Придешь к нему «на минуточку» в маленькую квартиру в «хрущобе» и просидишь три часа, получая удовольствие от его рассказов о встречах с друзьями: пушкинистом М. Ю. Соболевым, писателем А Сухотиным, о его переписке с А. Блоком, К. Бальмонтом, В. Брюсовым…
Зимой 1972 года он тяжело заболел. Приходить и подолгу разговаривать с ним было уже нельзя – у него обнаружился рак легких. В феврале Ашукин прислал мне письмо: «Здоровье мое все хуже. Силы день ото дня слабеют. Большую часть дня – в постели. С трудом, изредка, дохожу до стола. Видно, не суждено мне закончить подбор дополнений в книгу о Брюсове. Помню Ваше согласие помочь мне. И очень бы хотел Вас видеть».
Р.Л. Щербаков. Март 2003 года.
Рем Леонидович Щербаков (1929—2003) не дожил до выхода этой книги, и ее издание мы завершаем краткими сведениями о нем самом. Трудно было найти более достойного наследника, чем тот, которого нашел для себя Н. С. Ашукин. С юности влюбленный в творчество Брюсова, книжник до мозга костей, умный и тонкий человек, талантливый журналист и опытный редактор, P. Л. Щербаков был человеком поистине энциклопедических интересов. Он окончил Бауманский институт, потом ускоренный курс мехмата, преподавал сопромат, редактировал журнал «Наука и жизнь», словом, был он человеком разносторонним и любознательным. Встреча с Н. С. Ашукиным, о которой он рассказал сам, заставила его осваивать еще одну отрасль знания — текстологию, историю литературы, и очень скоро он достиг в этой области замечательных результатов.
Его редкие, но исключительно добросовестные и выверенные публикации, главным образом, в томах серии «Литературное наследство» известны сегодня всем специалистам по литературе Серебряного века. В этой области его любимцами были и оставались Брюсов и Гумилев, третьим можно было бы назвать Бориса Садовского, с которым он успел даже познакомиться, посетив его незадолго до смерти в келье Новодевичьего монастыря.
