Александр Алтунин - На службе Отечеству
Оказавшиеся в нашем тылу войска врага сосредоточивались в лесах и перелесках в довольно большие группы под руководством опытных и решительных офицеров. Такие группы представляли серьезную опасность для тех, кто двигался вслед за передовыми соединениями и частями. Фашистские части находились на мехтяге, имели в своем распоряжении танки, самоходные орудия, артиллерию, что при разветвленной сети шоссейных дорог района давало им возможность широкого маневра.
Крупная группировка противника оказалась между Варшавой и Сандомиром. Войска фронта оставили се почти нетронутой. Уже на второй день прорыва фашисты стали давать о себе знать на правом фланге дивизии. Прорываясь, гитлеровцы дрались отчаянно. Их охватил страх, вызванный геббельсовской пропагандой, вопившей о том, что придут русские и не оставят от Германии и камня, а все население угонят в Сибирь.
В районе Бялочува на пути отступавшей фашистской механизированной колонны оказались медико-санитарный батальон и тыловые подразделения 149-й стрелковой дивизии. Огнем и гусеницами они были буквально стерты с лица земли. Противнику удалось занять город.
Командование корпуса приняло срочные меры. Наперерез прорвавшимся гитлеровцам были брошены усиленные батальоны от нашего и 828-го стрелкового Владимир-Волынского полков. Всю ночь шел бой за Бялочув.
Артиллеристы, расчеты противотанковых ружей жгли танки, штурмовые орудия, бронетранспортеры врага; минометчики, пулеметчики, стрелки уничтожали немецкую пехоту. Противник метался как загнанный зверь, искал выход из создавшегося положения, но везде натыкался на наш жесткий отпор.
От полного уничтожения врага спасла появившаяся в районе города Закжева новая фашистская механизированная группа. Для ее разгрома пришлось бросить часть находившихся в нашем распоряжении сил. Этим воспользовались окруженные гитлеровцы. Они сумели смять взвод противотанковых ружей и пулеметчиков на стыке двух батальонов. Однако вырваться удалось немногим.
Насколько трудно приходилось нам, можно судить хотя бы по численности противника. Только в бялочувской и закжевской группах прорывавшихся войск оказалось более 10 тысяч вооруженных гитлеровцев.
И не только страх толкал фашистов на отчаянное сопротивление. Надо сказать, что закат третьей империи видели еще далеко по все немцы, и даже тяжелая обстановка пока вносила мало поправок в характер действий гитлеровского солдата на поле боя. Он продолжал драться, как и раньше. Заметный подъем духа, судя по показаниям пленных, вызнала в немецкой армии наступательная операция в Арденнах. Фашистские солдаты и офицеры верили старательно раздуваемым пропагандой слухам, что после разгрома наших союзников германское командование бросит силы со всех фронтов против Советского Союза.
* * *Полк почти не выходил из боя. Роты, батальоны, специально сформированные отряды постоянно были в движении. Сегодня они наносят удар в одном месте, завтра — в другом. Нужно было успеть пересечь фашистам пути отхода, расчленить, по частям ликвидировать или пленить. Дело это нелегкое. Части противника, повторяю, были прекрасно оснащены техникой и оружием, во главе их стояли опытные офицеры.
Войска противника передвигались в ночное время. В каждой из колонн имелись танки, самоходные орудия, минометы, хорошо вооруженная пехота. Одна из таких групп гитлеровцев прорвалась к месту расположения командного пункта полка. В это время здесь находился второй батальон и батарея 76-мм пушек. Встретили врага плотным огнем. Беспокоила мысль: "Сил маловато, а с нами Знамя полка". Майор Павлюк обернулся к начальнику штаба Н. С. Модину:
— Спасай Знамя. Отходи к резервному батальону. Мы тут управимся сами.
Офицеры, связисты, расчеты противотанковых ружей, стрелки уничтожали вражескую пехоту и танки. Атака врага была отбита.
828-й стрелковый Владимир-Волынский полк совместно с 418-м отдельным истребительно-противотанковым дивизионом в районе Доробна-Воля несколько часов подряд вели бой с вражеской механизированной группой. Не подоспей на помощь красовцам другие части дивизии, врага не то что разбить, трудно было бы остановить.
Борьбу с прорывавшимися группами противника вели не только наша и соседние дивизии, но и танкисты генерал-лейтенанта И. П. Корчагина. Нам не раз с ними приходилось совместно громить врага.
Фашисты яростно сопротивлялись, во многих местах контратаковали, однако сдержать напор не удавалось. Гитлеровцы хотя и не так быстро, как хотелось бы нам, но пятились назад, а в отдельных местах бежали, бросая технику и оружие. Бой, марш, снова бой — таким порядком мы продвигались к Одеру. Пригодные автомобили, мотоциклы, повозки командиры подразделений приспосабливали для переброски личного состава, подвоза боеприпасов, имущества, снаряжения.
В эти дни мне особенно запомнился марш в район Бошкува. Полк продвигался по раскисшим грунтовым дорогам: ртутный столбик прыгнул на плюсовую отметку, валил мокрый снег. Командование дивизии торопило. Машины буксовали на подъемах, застревали. Не раз недобрым словом пришлось вспомнить "небесную канцелярию". Прямо с марша вместе с другими частями в ночь на 28 января вступили в бой за город Кребень. Основная тяжесть борьбы легла на нас. Вторую половину ночи и утро 29 января батальоны при поддержке артиллерии штурмовали городские кварталы. Продвижение шло медленно. Гитлеровцы дрались за каждый квартал, улицу, дом. То и дело приходилось ставить на прямую наводку артиллерию.
Часам к пити я оказался в батальоне Бухарина. Комбат охрипшим голосом отдавал распоряжения. Увидев меня, он обрадованно улыбнулся. В это время вражеский пулеметчик, залегший на крыше стоящего через улицу особняка, стеганул по окнам верхнего этажа здания, у которого мы стояли. Посыпались стекла, штукатурка вперемешку с деревянными щепками.
Бухарин поморщился, как от зубной боли, кивнул в сторону огневой точки:
— Ну что ты с ним поделаешь! Нечем взять, а пушкари отстали.
— Да, плохо. Не знаешь, почему застряли артиллеристы?
— В расчетах людей негусто. Потери за последние дни большие.
— Помоги им.
— И то верно, хотя и у меня народу осталось немного. Николай Яковлевич распорядился помочь артиллеристам. Вскоре прибыли два орудия. Расчеты довольно быстро расправились с пулеметом врага, начали прикрывать двинувшиеся вперед штурмовые группы. Одно орудие вело огонь по засевшим гитлеровцам, другое в это время перемещалось на новую огневую позицию.
Продвижение батальона пошло живее.
— Ну вот, Николай Яковлевич, дело-то двинулось, кажется. Как же это ты сам не сообразил? Или прижимистым становишься? Не похоже на тебя.
