Евгений Дворянский - В огненном кольце
А с высотки, справа и слева шоссе, уже спускалось более десятка танков. Сзади них двигалась цепь автоматчиков. Зенитчики заняли свои места, ждали команды. Они понимали, что предстоит тяжелый бой.
Когда танки подошли ближе, орудия Трупина и Тура ударили по группе, шедшей справа. Один танк загорелся, второй остановился и открыл огонь по батарее.
По другой группе били орудия младших сержантов Аверкина и Бондарева.
А на позиции снова загрохотали разрывы. Но теперь нельзя было укрыться в щелях - танки и пехота находились совсем рядом, приходилось стрелять то по танкам, то по пехоте.
Падали бойцы, сраженные осколками вражеских снарядов. Командира батареи ранило в руку, потом в ногу, но он не уходил со своего поста. Политрук Шатов сам встал у орудия.
Первая атака отражена. Зенитчики не успели помочь раненым, как начался новый артиллерийский налет. И опять в атаку пошли фашистские танки и пехота. Упал, сраженный у орудия, младший сержант Аверкин. Его заменил старшина батареи Закутный. Младший сержант Бондарев остался только с двумя бойцами, но орудие продолжало вести огонь и подбило еще один танк. Бондарев ранен, его заменил красноармеец Иванов. Красноармеец Аверин бросился к пулеметной установке и стал бить по фашистским автоматчикам, которые подошли совсем близко. Санинструктор Банкин, призванный из запаса, уже пожилой человек, увидел, как упал политрук батареи и поспешил к нему. Помочь он уже не мог: Шатов был мертв.
Большие потери понесла батарея, отражая эту атаку, но выстояла. Перед позицией горели танки, густой дым растекался по низине.
Наступило затишье. Но длилось оно не долго - фашисты вновь пошли в атаку. Начался обстрел со стороны Вороньей горы. Смирнов посмотрел туда и понял: враг потеснил наши подразделения. В этот момент раздался сильный взрыв на позиции. Командир батареи увидел страшную картину: снаряд разорвался рядом с орудием, расчет погиб, пушка разбита. В следующую секунду он почувствовал удар в шею и в глазах потемнело. Третье, тяжелое ранение вывело командира батареи из строя.
Батарею возглавил командир огневого взвода младший лейтенант Череменский. Зенитчики продолжали сражаться. Они до темноты стойко отражали натиск врага и не пропустили его к Красному Селу. К вечеру в батарее осталось только одно орудие.
12 сентября фашистские войска прорвались в Красное Село, а потом стали развивать наступление на Урицк и Пулково. 169-й зенитный артиллерийский полк снова встал на пути врага. Стойко отражала атаки танков 22-я батарея, которой командовал младший лейтенант Ширяков. Ее позицию прикрывала группа прожектористов во главе с лейтенантом Масиком. С рассвета 12 сентября и до 14 сентября зенитчики непрерывно вели бой и устояли, не пропустив врага. Героически сражались бойцы Кулаков, Грачев, Поляков и многие другие. Секретарь бюро ВЛКСМ прожекторного батальона тов. Гиберман дважды раненый, поднял бойцов в контратаку и был сражен вражеской пулей.
Сдержав натиск фашистов, наши стрелковые части нанесли удар в направлении Урицка. 169-й зенитный артполк мощным огнем поддержал контратаку 14-го стрелкового полка, обеспечив ее успех.
Врага здесь остановили.
"В самые напряженные дни сентября, когда фашистские войска с ходу пытались захватить город Ленина, батареи зенитно-артиллерийского полка оказали большую помощь стрелковым частям в предотвращении прорыва немецко-фашистских орд к Ленинграду... Зенитчики под яростным артиллерийским и минометным обстрелом стойко отражали налеты воздушного противника и атаки наземных сил".
Так писал командир 14-го Краснознаменного стрелкового полка Герой Советского Союза В. А. Родионов.
Высокую оценку действиям зенитчиков дал командующий артиллерией Красносельского укрепленного района комбриг Сухотин. "Подразделения 169-го зенитно-артиллерийского полка принимали активное участие в усилении наземной обороны района Петергоф - Красногвардейск - Красное Село, - писал он. Зенитные батареи, расположенные в районе Петергофа, Ропша, Высоцкого, Аррапокузи, Красногвардейска, успешно громили наступавшего противника и, как правило, отходили последними"{79}.
За образцовое выполнение боевых заданий и проявленные при этом доблесть и мужество 169-й зенитный артиллерийский полк был награжден орденом Красного Знамени.
Большое мужество и стойкость требовались от всех воинов ПВО: летчиков и зенитчиков, вносовцев и связистов, прожектористов и аэростатчиков. И они с достоинством выполняли свои задачи, прикрывая город, защищая подступы к нему.
На Пулковских высотах располагалась радиолокационная станция, начальником которой являлся лейтенант Черногуз. Это было одно из важнейших направлений действий вражеской авиации. Операторы не могли даже на минуту оторваться от экрана.
К 13 сентября станция оказалась недалеко от переднего края обороны и подвергалась артиллерийскому и минометному обстрелу. И все же расчет бесперебойно передавал данные о воздушной обстановке. В момент, когда на станции работал оператор Николай Курчанов, возле машины разорвался снаряд. Курчанов погиб на посту. Его место сразу же занял оператор с другой смены и станция продолжала действовать.
Когда фашисты подошли совсем близко, бойцы с винтовками и пулеметом заняли оборону и прикрыли отход станции на новую позицию.
Во время бомбежки и артиллерийского обстрела часто нарушалась проводная связь. Бойцы под огнем устраняли повреждения. Не раз в таких условиях выходили на линию сержант Мошкин и ефрейтор А. Ананьев. Работали они самоотверженно, обеспечивая бесперебойную связь. Постоянно вместе с бойцами делили все трудности командиры и политработники подразделений связи Н.Г. Смирнов, Н. И. Поглазов, Ф.Н. Гревцев, Б.В. Барышев, Е.А. Кузнецов, А.С. Арьев, С.Г. Сергеев, П.М. Петров и другие.
С выходом фашистов на подступы к Ленинграду возникла труднейшая проблема с ремонтом самолетов. На инженерно-технический состав корпуса, который возглавлял М.И. Плахов, с самого начала войны легла огромнейшая работа.
В воздушных боях и от артиллерийских обстрелов многие машины получили повреждения. Требовалось в короткие сроки, обычно ночью заниматься ремонтом, чтобы к утру самолет был готов к вылету.
Командование 7-го истребительного авиационного корпуса ПВО принимало все меры по ускорению ремонта самолетов. Политработники совместно со специалистами проверили на всех складах наличие запасных частей. Все было направлено в полки. Инженеры корпуса М. Плахов, К. Щербаков, А. Кальченко, инженеры полков тт. Ежегодов, Зимогляд, Попов, Талманов и другие делали все возможное, чтобы самолеты быстрее возвращались в строй. Устанавливался твердый срок ремонта каждой машины, устранения каждого дефекта.
