KnigaRead.com/

Святослав Рыбас - Русский крест

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Святослав Рыбас, "Русский крест" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

- Если бы ты знал, как я тебе благодарна! - Нина встала, схватила его за руку, лукаво смеясь, села обратно на стул.

Она не переступала границы приличия и не навязывалась. Она просто обманывала Симона, самым дерзким образом прибегала к уловкам, от которых ни у кого, даже у непотопляемого француза, не было защиты. "Я твоя рабыня, мой повелитель," - так звучало ее обращение.

И Симон улыбнулся, просияли самоуверенные глаза, как будто Нина вправду была в его руках.

Замечательно получилось. Почему она чуть раньше не сыграла с ним в эту турецкую игру? И она продолжала:

- Я иду на прием к Александру Васильевичу. Как ты думаешь, это уместно? Я никого там не стесню? - Нина захватила в горсть край подола. - Вроде платье хорошо, голубое и немного зеленого с белым. Идет к моим глазам, правда? Скажи честно, ведь я для тебя не женщина, а компаньонка.

- Кто тебя пригласил к Кривошеину? - спросил Симон, отвергая ее уловки с платьем. - Ты интригуешь за нашей спиной?

- Нет, что ты! Кто я по сравнению с твоим Обществом? Это приглашение пришло на Союз увечных воинов, я убедила их отдать его мне.

- Я не удивлюсь, если ты завтра окажешься во главе торгово-промышленного управления вместо этого жулика Налбандова, - сказал Симон. - Но ты не забывай - наши интересы...

- Конечно, - кротко кивнула Нина. - Главнокомандующий ценит Русско-Французское общество, это все знают.

- Хорошо. У тебя прекрасное платье. И платье, и глаза... Только никогда не пытайся меня обмануть. Русско-Французское общество - это корабль, который везет барона Врангеля. Благодаря нам Главнокомандующий вынужден придерживаться либерального курса. Я вижу, ты этого еще не поняла.

В голосе Симона прозвучала холодная нота, и Нина почувствовала, что он предостерегает ее от какой-то большой ошибки. Но какой именно, она не догадывалась.

- Конечно, я одинокая слабая женщина, меня легче легкого обидеть, сказала Нина. - Но к кому мне еще притулиться, Симоша дорогой? К нашим героям?

Он пожал плечами, как бы говоря: "Ваши герои никуда не годятся.

- Я как Ллойд Джордж, - продолжала она. - Одной рукой строю кооператив, а второй - собираю могильщиков своего дела. Мои инвалиды считают меня полубольшевичкой.

Симон снова пожал плечами и сказал:

- Это прискорбно. Большинство русских не в силах привыкнуть к свободе. Они ненавидят всех, кто хоть немного демократ.

Нина подумала, что Симон забыл о земской традиции, но потом вспомнила, что власти всегда подозревали самоуправление, и решила, что он прав.

Она произнесла слово, похожее на "ммны", потом спросила:

- Ты не боишься русских?.. Я и то боюсь. Ни ты, ни Врангель их не переделаете. Поскреби чуть-чуть, и за либерализмом - старый чиновник.

- Видишь, у тебя и меня одинаковые проблемы, - улыбнулся Симон. - Мы с тобой не против патриотизма, мы - против дураков под национальным флагом. Ты согласна?

- Согласна, согласна! - ответила она. - В Турции я была националистка, а здесь - космополитка.

Нина совсем запуталась в том, кто она на самом деле, как будто сейчас они с Симоном сочинили какой-то воображаемый портрет на фоне воображаемого народа, воображаемого патриотизма и т. д.

* * *

Летом двадцатого года Крым стал похож на Вавилонскую башню.

Из Парижа приехал Кривошеин, ближайший сотрудник преобразователя русской деревни и разрушитель патриархальщины Столыпина. Кривошеин дал согласие возглавить правительство только после того, как Врангель подписал закон о земле. В правительственном сообщении по земельному вопросу говорилось: "Сущность земельной реформы, возвещенной в приказе Главнокомандующего о земле, - проста. Она может быть выражена в немногих словах: земля - трудящимся на ней хозяевам".

Казалось, что возрождается наследие Петра Аркадьевича Столыпина, делавшего ставку на "сильного мужика", и одновременно с этим белая армия отказывается от помещичьей мечты и политики бывшего главнокомандующего Деникина.

Вслед за приказом о земле вышел приказ о земском самоуправлении, объявлялось, что сельскохозяйственная будущность России - в руках крестьян, а помещичье землевладение отжило свой век, "кому земля, тому и распоряжение земским делом, на том и ответ за это дело и порядок его ведения". Земское самоуправление отныне должно было стать главной опорой государственного строительства.

Казалось, что наконец великая реформа Освобождения завершается. Пусть завершается только на клочке русской земли, но зато дает надежду на мир и возрождение родины. Общество должно было объединиться на новых началах. Новые начала должны были вдохнуть жизнь в опустошенную, изверившуюся душу армии.

Отныне армия, взяв объединяющее имя Русской, признавала прежние ошибки "добровольчества", когда она воевала не только с красными, но еще с украинцами, грузинами, азербайджанами, и лишь чудо уберегло тогда от схватки с казаками, которые были ее частью.

За переменами в армии следовали перемены во всех сферах - от разрешения преподавать татарский язык в школах, что было немыслимо при Деникине, до широкой поддержки разных кооперативов. Казалось, все силы общества, все мнения должны были сплотиться вокруг Главнокомандующего.

В Крыму шла верхушечная революция.

Внутри этой революции действовала контрреволюция. Нет, это были не большевистские агенты, а тоже сторонники Врангеля. Но для них сменить вехи было тяжелее, чем умереть. Они уже закостенели в своей вере и привычках. Одни из них могли жить только как конкистадоры, другие - как небольшие торговцы, третьи - как чиновники, четвертые - как международные банкиры. И еще были пятые, шестые, седьмые... Чем можно было объединить офицера, который знал, что его семья в Севастополе или Феодосии живет впроголодь, и кооператора, который жаждал продать товар подороже. Большинство людей чувствовало себя старыми, изношенными, перемениться им было трудно.

Их могло сплотить что-то всеобщее - может быть, национальная идея, если она, конечно, еще оставалась жизнеспособной после германской войны и, особенно, после начавшейся польской. То, что за поляками и за Русской армией стояли французы, не было тайной ни для кого.

* * *

На приеме в Большом дворце у заместителя Главнокомандующего по гражданской части Кривошеина Нина встретила весь деловой мир Севастополя. Слышались давно знакомые слова о Минине и Пожарском, самопожертвовании, единении. Она приглядывалась, стараясь держаться до поры скромно, в тени Симона, который почему-то не отпускал ее, ведя вдоль белых колонн.

В искренность призывов она не верила, однако они предназначались не ей, а высокому, посеребренному сединой человеку со шрамом на щеке и бородкой клином - Александру Васильевичу Кривошеину. Симон тоже подольстился к врангелевскому премьеру и, оттеснив молодого черноволосого красавца, представил Кривошеину Нину.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*