Ральф Ингерсолл - Совершенно секретно
Вообще говоря, система руководства военными действиями посредством органа, объединяющего начальников генштабов обоих государств, под эгидой глав этих государств, лично договаривающихся между собой о принятии исторических решений, оказалась чрезвычайно эффективной. Нет никаких сомнений, что такая система командования союзными вооруженными силами по своей действенности является беспримерной в истории войн. Величайшим ее достоинством была простота организации и тот факт, что она, во избежание недоразумений, опиралась на личное общение, на переговоры без посредников. Но для понимания хода войны важно ее то, насколько плавно работал механизм объединенного Совета начальников генштабов, а та противоречивость в английских и американских интересах, которая обнаруживалась во всех принимаемых решениях, и которую этот механизм сглаживал, смягчал и маскировал. Эта противоречивость была весьма ощутительной и коренилась она в следующем:
И Британская империя и Соединенные Штаты Америки стремились к полному разгрому вооруженных сил германской, японской и итальянской империй.
Соединенные Штаты это свое стремление почти ничем не ограничивали, другими словами, они хотели разгромить вооруженные силы противника в кратчайший срок и ближайшим путем, считаясь только с риском понести излишние потери людьми, и нисколько не считаясь с затратами материальных ресурсов. В своем желании выиграть войну Соединенные Штаты не считались и с политическими соображениями, — они с одинаковой готовностью шли на сделку с каким-нибудь Дарланом, если это могло обеспечить им успех в Африке, и не противились успехам Сталина на Балканах, лишь бы и то и другое приближало окончательную победу над вооруженными силами держав оси. Американские цели войны можно было сформулировать так: "Разгромить вооруженные силы держав оси — и точка".
Британская империя тоже хотела разгромить вооруженные силы держав оси — но только при помощи такой стратегии, которая наилучшим образом служила бы сложнейшим экономическим и политическим интересам Британской империи. «Чистой» военной цели для Британии вообще не существует, — разве только в военной операции масштаба не больше, чем мелкая стычка. Англичане всегда примешивают политические мотивы к военным.
Я не обсуждаю здесь сравнительные достоинства этих двух позиций. Я просто хочу изложить фактическую сторону дела, не выходя за рамки того впечатления, которое на основании личного опыта прочно сложилось у нас в Англии к декабрю 1943 года.
В течение полугода мы изучали стратегию войны в целом и следили за военными действиями, вытекавшими из решений союзнических конференций. Нашей задачей было — постигнуть собственно военную сущность событий. Ведь мы, совместно с нашими союзниками, готовили грандиознейшее в истории вторжение. К декабрю 1943 года американская армия уже обладала двухлетним опытом войны, включая успешные походы в Африке и Сицилии и начало итальянской кампании. Глубокое противоречие между американской и английской политикой уже было для нас неоспоримым фактом. Мы смотрели на это как на стихийное бедствие, как на одну из военных-трудностей, если хотите, которую нам, плановикам-стратегам, приходилось учитывать.
Когда центр военных событий передвинулся к Европе, противоречие между американскими и английскими целями войны проявилось, прежде всего, в споре о том, должен ли основной путь в Европу проходить через Средиземное море или через Ла-Манш.
История этого спора томительно однообразна и состоит почти сплошь из повторений. "Исторической конференцией" принимается решение нанести удар в сердце Германской империи через Ла-Манш. Конференция закрывается, и, казалось бы, оба государства должны без промедления взяться за выполнение поставленной задачи. Но ничего подобного не происходит. Снова конференция, и снова принимается решение в первую очередь осуществить вторжение через Ла-Манш. Участники конференции защелкивают свои портфели и разъезжаются по домам, и опять, в силу какого-то таинственного стечения обстоятельств, подготовка вторжения через Ла-Манш откладывается. И снова собираются главы государств и начальники генеральных штабов, и снова выражается пылкое желание немедленно схватиться с врагом, — и снова, как только конференция закрыта, что-то, почему-то, каким-то образом парализует намеченные действия.
Но однообразие на этом не кончается: при каждой отсрочке вторжение во Францию через Ла-Манш заменяется какой-нибудь новой операцией в Средиземном море. Уточняю:
В начале 1942 года Рузвельт и Черчилль условились о том, что вторжение через Ла-Манш будет предпринято осенью текущего года. Когда американский военно-морской флот заявил, что он не готов и не может взять на себя переброску войск через пролив, на выручку пришла американская армия. Генерал Соммервелл создал на мысе Код инженерно-десантную службу и поручил ей собрать, обеспечить экипажами и держать наготове необходимое количество десантных судов. Но едва только летом 1942 года в Англии началась подготовка войск и строительство десантных судов, как вторжение было признано неосуществимым. Однако Англия была битком набита войсками как британскими, так и американскими, и мировое общественное мнение требовало действий. Итак, войска, которые, оказалось невозможно перевезти через пролив шириной в двадцать миль, были погружены на транспорты и переброшены за тысячу миль по открытому морю для высадки в Африке. Через несколько недель после событий в Пирл-Харбор президент Соединенных Штатов сказал, что Средиземное море — это английская проблема, и что Америка должна сосредоточить свои усилия на главной цели — европейском континенте. И вот, тем не менее, целая американская армия высаживается на африканском берегу Средиземного моря и начинает поход, который поглощает все наши ресурсы.
Когда президент Соединенных Штатов и британский премьер-министр снова встретились в Касабланке, весь мир предполагал, что обсуждаться будет не ближайшая фаза африканского похода, а следующая после ближайшей. Армии на фронтах фактически уже перевыполнили все поставленные перед ними задачи. Но никакого приказа о том, что делать дальше, не было, не было даже согласованного плана.
Военная промышленность и мобилизация в Америке еще только разворачивались: африканский поход исчерпал все имевшиеся у нас резервы. Он был первоначально задуман как хорошее средство занять американских солдат, посланных в Англию для ныне отставленного вторжения во Францию. А теперь этот поход высасывал из нас все соки.
Правда, африканский поход должен скоро кончиться, и скоро участвующие в нем войска смогут быть использованы. Но ведь они будут в Африке, — а где взять транспортные суда, чтобы переправить их обратно в Англию для вторжения через Ла-Манш, как было условлено? Для переброски войск из Англии в Африку транспортные средства нашлись, но для возвращения их из Африки в Англию вдруг не оказалось ни одного суденышка.
