Владимир Архангельский - Петр Смородин
Жалко было видеть растерявшегося, тщедушного человечка в пенсне в эту грозную минуту. Со слезами на глазах он пояснил, что истратил на дела организации все свои деньги и положил для нее так много труда безвозмездно. И даже самые непримиримые члены совета пошли на компромиссное решение: с должности председателя снять, оставить управляющим делами.
В тот день Шевцов еще не повалился: он только зашатался. И вскоре ухватился за последнюю соломинку: 5 августа назначил торжественное собрание членов совета, что-то вроде банкета в честь скромного юбилея «Труда и света». Он огласил программу и устав. Но делегатам стало известно и о подачке Нобеля.
К этому дню во многих районах, в том числе и на Петроградской стороне у Смородина, райкомы были переизбраны, проект шевцовского устава отвергнут. Молодые большевики решили дать последний бой Шевцову. Он в радужных тонах толковал о перспективах организации. Но Вася Алексеев перехватил инициативу; разнес в пух и в прах всю деятельность Шевцова, его устав и «манифест» и заявил, что время «Труда и света» прошло, что рабочая молодежь не пойдет больше культурническим путем, а будет непосредственно участвовать в борьбе рабочего класса за политические и экономические права.
Он напомнил, что рабочая молодежь на своих митингах заклеймила эсеров и меньшевиков как поборников июльского расстрела рабочих. Молодежь посылает горячие приветствия Ленину, требует освободить арестованных большевиков, отменить смертную казнь на фронте и передать власть рабочим и беднейшим крестьянам.
— Так что не будем терять времени зря! — заключил Алексеев. — От имени большевистской части Всерайонного совета предлагаю распустить организацию «Труд и свет». А тех, кому дорога окончательная победа рабочего класса, призываю вступать в ряды Социалистического союза рабочей молодежи!..
После этого заявления Васи Алексеева большинство членов ЦК покинуло заседание. С Шевцовым осталась самая малая группа: Дрязгов, Цепков, Метелкин, Соколов и Голубева. Некоторое время держалась за Шевцова группа подростков с Выборгской стороны. Они первыми призвали молодежь Питера к объединению в масштабе всей столицы; они последними покинули своего временного «вождя». А позднее забрали все документы ЦК «Труда и света» и перебазировались в свой районный Социалистический союз рабочей молодежи.
«Труд и свет» был брошен на свалку.
Теперь подошли вплотную неотложные другие дела. Юнкера захватили дворец Кшесинской и цирк «Модерн» и разгромили Петроградский райком партии. К счастью, Скороходов и Прохоров укрылись от ареста по старым явочным квартирам на Выборгской стороне. Но попали в подвал главного штаба две их сотрудницы — помогавшие Петру в союзе Таня Граф и Паша Шибанова.
Всюду шли погромы большевистских комитетов и обыски на заводах: молодчики Керенского изымали оружие у рабочих. Скороходов перевел райсовет на завод военно-врачебных заготовлений, где был сильный отряд Красной гвардии. Но и там не удалось удержаться, да и потеряли много оружия: юнкера захватили четыреста винтовок.
Это был тревожный сигнал. И в первую же ночь Смородин со своими товарищами рассовал часть оружия под полом слесарной мастерской на фабрике Шаплыпша. А один ящик с винтовками сумели спрятать в угольном навале возле котельной. И на других фабриках удалось укрыть винтовки и пистолеты на чердаках, в штабелях досок и дров.
В напряженной обстановке острой борьбы реакции с революцией оживилось питерское «дно». Вылезли из нор всякие мазурики, по ночам действовали бандиты, налетчики, хулиганы. Красногвардейцы Петроградской стороны создали из молодых рабочих «летучий отряд», который был брошен против банды Петьки Пеца.
Все здоровые, крепкие парни Петроградской стороны спешили определить свое место в заводских отрядах Красной гвардии. Смородин был озабочен, как сохранить для них оружие, как научить их владеть винтовкой. Одновременно он каждый день выступал на молодежных митингах, готовя своих товарищей к первой городской конференции Социалистического союза рабочей молодежи.
На Петроградской стороне, да и в масштабе всей столицы, его дела помогли многим подросткам, юношам и девушкам понять в сложном переплете событий — где большевики, где меньшевики, где эсеры и анархисты. И все реже и реже молодежь шарахалась в сторону тех, кто кричал громче других и казался более радикальным.
Большевики не кричали на всех перекрестках, они вели свое дело не под литавры, исподволь готовя смену. «Старые члены партии, — вспоминал Смородин, — на заводах нам помогали, приходили и наталкивали, чтоб молодежь организовать».
Да и сам он занимался этим важным делом, и не только среди молодежи. В конце июля большевики выдвинули его кандидатуру на пост председателя фабкома у шаплыгинцев. На более крупных предприятиях столицы большевики возглавили почти все фабзавкомы еще в мае. И претворяли в жизнь ленинский лозунг: «Рабочий контроль над производством и распределением продуктов». Промышленный Петроград оказался в тяжелом положении: начались перебои с доставкой топлива и сырья, резко возросла безработица. Жизнь требовала от пролетариата решительной экономической политики, а ее вводили в свою программу только ленинцы, и совершенно естественно, что они стали преобладать в фабричных и заводских комитетах.
На первой конференции фабзавкомов Петрограда 31 мая, где был и Смородин, выступал о рабочем контроле Владимир Ильич, и его резолюция была принята почти единогласно.
У шаплыгинцев в фабкоме после февраля преобладали меньшевики. Но их соглашательская политика с буржуазией и требование не рабочего, а «государственного контроля» уже не стали пользоваться поддержкой. Поэтому кандидатура «молодежного председателя» большевика Петра Смородина получила полное одобрение.
Конечно, кому-то казалось, что он очень молод — всего двадцать лет. Ведь обычно избирали в руководители фабричного комитета людей старшего поколения, опытных производственников. Но это не помешало его избранию: на фабрике уже успели оценить плодотворную деятельность Смородина в фабкоме за последние восемь месяцев. Он проявил свой боевой пролетарский характер в дни октябрьской политической стачки 1916 года, к которой призывал ПК большевиков. ПК тогда объяснял причины продовольственного и хозяйственного кризиса и показывал, что есть лишь один выход: усиление борьбы против войны и царизма. Вместе со старшими товарищами-ленинцами Смородин так распалил шаплыгинцев, что они вышли на улицы одновременно с рабочими Выборгской стороны, Васильевского острова и Московской заставы. Бастовали три дня. Именно в это время к Смородину привязался полицейский «хвост», и товарищи по партии посоветовали ему укрыться на время в квартире господ Гардениных у Анны Петровны.
