Павел Козлов - Конструктор
Затем Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение о создании на территории завода № 22 в Москве нового авиазавода — № 23, что и было осуществлено.
… 24 марта 1951 года — день выхода решения правительства — стало днем начала возрождения ОКБ В.М. Мясищева. Этот же день стал официальной датой начала рабочего проектирования, точнее, процесса создания СДБ. Именно официальной датой, так как мы знаем, что думать об этом Мясищев и Назаров, а также некоторые руководители ЦАГИ начали значительно раньше.
М.В. Хруничев постарался, чтобы правительственное решение, развернутое в специальном приказе Министерства авиапромышленности, было доведено до исполнителей немедленно.
— И здесь все завертелось в нарастающем темпе, — вспоминал Г.Н. Назаров. — С беспощадностью урагана десятки неотложных, первостепенных дел обрушились на Мясищева и меня. Но, если продолжать сравнение, ураган этот был радостный, его ветер надувал наши паруса, окрылял нас.
Мясищевцам повезло в том, что директором завода № 23 тогда был Сергей Михайлович Лещенко — крупный специалист-технолог, авиационник по призванию. Для него новое дело, возглавляемое Мясищевым, сразу стало главным.
— Директорский автомобиль ЗИС рано утром поступал в мое распоряжение, — продолжал вспоминать Г.Н. Назаров, — и я ехал в очередное КБ или институт. Там отбирал необходимых нам специалистов, прежде всего бывших мясищевцев, составлял списки и передавал их в отдел кадров завода № 23 для оформления. Скажу без преувеличения, — усмехался Георгий Николаевич, — люди по моим спискам приходили к нам тут же, нередко буквально на следующий день. Следом за переводимыми к нам специалистами перевозили оборудование их рабочих мест — столы, кульманы, стулья и прочее.
С.М. Лещенко поначалу выделил для конструкторов один из производственных корпусов. Его и стало обживать новое ОКБ.
Первыми прибыли мясищевцы, работавшие у А.С. Яковлева. Александр Сергеевич и здесь проявил себя дисциплинированным исполнителем правительственных решений.
— В жизни так иногда бывает: отдельное крупнейшее событие врезается в память благодаря какому-то пустяку, казалось бы никакого отношения к этому событию не имеющему, — вспоминает Виктор Николаевич Некрасов. Уже более четырех лет мы работали у Яковлева, вроде бы прижились, освоились. Изредка, конечно, вспоминали Мясищева, знали, что его очень уважают в МАИ. Время летело. Но вот однажды приходит ко мне домой Л. Л. Селяков и сообщает, что В.М. Мясищеву разрешено организовать новое ОКБ и он собирает своих бывших сотрудников. Новость потрясающая, требовавшая действий. Мы решили пойти на квартиру к Владимиру Михайловичу (я жил недалеко от него) и поздравить его с таким важным событием. Помнится, купили бутылку шампанского, пошли…
— Оказалось, что Мясищев болен, — продолжает Некрасов, — он лежал на диване под одеялом, покашливал. Рядом с ним в кресле сидел Назаров и, видимо, что-то записывал — у него на коленях лежала папка с бумагами.
Мы поздравили их обоих с возрождением ОКБ, и Селяков предложил отметить это событие. Леонид Леонидович энергично отвернул проволочный замок на бутылке, раздался выстрел, и вылетевшая пробка попала в окно, разбила стекло… Таким и запомнился мне очередной крутой поворот в моей жизни, — улыбается. Некрасов.
— В конце марта 1951 года, — вспоминают ветераны-мясищевцы, — нас вызвал к себе А.С. Яковлев. Он объявил нам приказ министра авиапромышленности об организации нового ОКБ во главе с В.М. Мясищевым и возвращении туда всех бывших работников завода № 482. Александр Сергеевич поздравил нас с возрождением конструкторского бюро замечательного творца авиационной техники Владимира Михайловича Мясищева, поблагодарил за работу в его, Яковлева, ОКБ и пожелал нам успехов в выполнении очень сложного правительственного задания. В заключение он сказал, что сейчас откомандировывает всю группу мясищевцев, но если у кого-либо из нас не сложится работа на новом месте, то двери его ОКБ всегда для нас открыты…
На следующий день эта группа конструкторов во главе с Л.Л. Селяковым уже заполняла анкеты в отделе кадров завода № 23 и получала постоянные пропуска на завод.
— Проходите, пожалуйста, товарищи, — радушно встречал Мясищев группу своих конструкторов в кабинете директора завода. В безукоризненно сидящем на нем генеральском мундире, сияющий своей обаятельнейшей улыбкой, Владимир Михайлович был предельно внимателен. Каждая черточка его красивого лица, вся его ладная фигура источали неподдельную радость от встречи с давними соратниками — группой проектантов.
Взволнованные необычностью момента, Селяков и его товарищи в то же время отмечали великолепную форму и радушие своего любимого начальника. А когда главный, в ответ на крепкое рукопожатие Селякова, порывисто обнял его, у Леонида подступил ком к горлу и он, вместо подготовленных приветственных слов, буркнул что-то нечленораздельное.
— Дорогие товарищи, друзья мои! — взволнованно обратился к собравшимся Мясищев, когда все заняли места за столом. — Долгожданное, а для некоторых из вас, может быть, и нежданное событие произошло: правительство не только дало указание о возрождении нашего ОКБ, но и поручило нам ответственное, чрезвычайной сложности и важности задание.
— Прежде всего, вы должны знать главную особенность нашего бытия, — после небольшой паузы продолжал главный конструктор. — Особенность, вероятно, столь же уникальную, как и самолет, который мы должны создать. Обстоятельства так сложились, что мы должны одновременно выполнить следующие работы:
— Разработать подробную компоновку и уточнить проект нашего стратегического дальнего бомбардировщика, который будет идти под шифром 103М.
— Подготовить и выдать нашим КБ технические задания на конструкторскую разработку всех основных агрегатов и систем самолета.
— Подготовить и выдать исполнителям технические задания на разработку и изготовление аэродинамических моделей самолета для испытаний в ЦАГИ.
Мясищев, внимательно следивший за лицами своих слушателей и уловивший их недоумение, прервал сам себя:
— Да, друзья мои, вы вправе спросить меня: как можно параллельно справиться со всей этой уймой дел, да еще и столь немногочисленным составом? Я честно вам отвечу: как сделать это, не знаю. Но сделать необходимо, другого выхода у нас нет.
Мясищев замолчал, и в кабинете стало тихо… Он прошелся по кабинету, как бы про себя рассуждая:
— А ведь нам в это же время требуется сформировать конструкторские бригады, разместить их, обеспечив рабочими местами, инвентарем…
