Неизвестен Автор - Из бездны вод - Летопись отечественного подводного флота в мемуарах подводников (Сборник)
- Немец!- слышится сверху.- Всплывай!
Сразу на душе становится возбужденно-весело. У всех в глазах пробегает огонек.
Вот уже открыт люк, в него на шесте просунут сигнал по международному своду, приказывающий купцу немедленно остановиться. "Бум, бум",- слышатся орудийные выстрелы, сотрясающие корпус лодки,- это мы подтверждаем свой сигнал угрозой.
Внизу все кончено, и я вылезаю наверх.
Невдалеке от нас, с застопоренной машиной, стоит громадный купец, и на корме у него развевается только что поднятый германский флаг.
- Попался, голубчик!- радостно и взволнованно восклицает командир.
"Сразу легче стало, когда поднял флаг и определил свою национальность. А то, черт его знает, кто он такой? Марок хотя и нет, а вдруг, при ближайшем рассмотрении, окажется шведом или датчанином?"
Но этот оказался настоящим, очень обстоятельным и дисциплинированным немцем. На наш второй сигнал: "Возможно скорее покинуть судно",- он даже поднял ответ, что было уж совсем шикарно, и сейчас же начал спускать шлюпки.
Было видно, какая беготня началась у него на палубе. Встревоженные люди, среди которых были и две женщины: одна, по-видимому, жена капитана, а другая ее горничная,- выбегали из различных помещений корабля и проворно спускались в шлюпки...
Немцы, сами не щадящие людей, привыкли к крутым мерам и теперь, по-видимому, не придавая значения нашему сигналу, спасались с необыкновенной быстротой, почти стряхиваясь в шлюпки с борта. Через две минуты все население, состоящее из 23-х человек, на шлюпках отвалило от парохода. Они направились к лодке, ожидая наших распоряжений.
По приказанию командира я объявил капитану, крупному человеку со здоровым цветом лица и русыми волосами, что ему дается 10 минут для того, чтобы доставить нам с парохода все документы и карты. Он, видимо сдерживая свое волнение, повернул к пароходу и пошел за нужными нам вещами.
В это время наш штурман предложил поднять Андреевский флаг. Неудержимо хотелось показать немцам, которые будут отпущены и, очевидно, возвратятся в Германию, свою национальность.
Конечно, командир только приветствовал это предложение.
К тому же шесту, на котором перед этим поднимали сигнал немцу, пристопорили наш Андреевский флаг. Я тоже помогал и все торопил штурмана, но он, едва справляясь с жесткими веревками, удерживал меня.
- Надо основательнее привязать. Если сорвет, то это будет плохой признак.
Да, конечно, не надо суетиться,- получится неважное впечатление, а мы, моряки, все народ суеверный.
Взявши свертки карт, немецкий капитан отвалил от борта и пошел к нам. Когда он достаточно отдалился от парохода, мы, нацелившись, выпустили мину.
На поверхности воды сразу обозначилась резкая белая полоса, все растущая по направлению к пароходу.
Немцы тоже ее заметили и привстали на шлюпках, наблюдая последние минуты своего парохода.
Этот момент приближения мины к своей цели особенно волнует и даже, я бы сказал, доставляет какое-то острое наслаждение.
Что-то могучее, почти сознательное, дорогое и артистическое по своему выполнению, со страшной быстротой мчится на врага. Вот "оно" уже близко, но пароход еще идет невредимый и исправный - он еще жив, вполне здоров. В нем вертится точно пригнанная машина, идет пар по трубам, трюмы аккуратно нагружены грузом, во всем виден человеческий гений, приспособивший и подчинивший себе эти силы для преодоления стихии. Но вдруг страшный взрыв другого, еще более сильного оружия, изобретенного для борьбы между людьми,- и все кончено! Все смешалось: рвутся стальные листы, лопаются под давлением железные балки, образуется громадная пробоина, и вода, отвоевывая свои права, добивает раненого и поглощает в бездне своей гордое произведение рук человеческих.
Раздался взрыв,- поднялся столб воды и черного дыма, полетели в воздух осколки различных предметов, и пароход, сразу сев кормой, начал свою агонию.
Я видел, как в этот момент немецкий капитан, бывший на шлюпке, отвернулся и закрылся рукой. Может быть, он опасался, что в него попадут кое-какие осколки? Но нет, шлюпка была далеко от парохода; мы, моряки, понимаем, что значит видеть гибель своего корабля.
Через семь минут после взрыва котлов пароход, вставши на дыбы носом кверху, стремительно пошел ко дну. Море, сомкнувшись над местом гибели, по-прежнему приветливо рябилось, блестя на солнце.
Пора двигаться дальше,- не ровен час, еще какой-нибудь враг покажется на горизонте и откроет нас.
Взяв в плен капитана, остальных пассажиров мы оставили на шлюпках, сказав, что "они могут быть свободны". На это некоторые учтиво приподняли фуражки.
Первая удача! Командир и офицеры поздравляли друг друга, весело делясь впечатлениями, а в носу лодки, под надзором, грустил пленный капитан.
Стоило труда, чтобы взять себя в руки, успокоиться от радостного волнения и не слишком увлекаться, помня, что мы в море, да еще среди всевозможных сюрпризов.
И действительно: "Что это там за тычок земли?"
- Перископ неприятельской подводной лодки,- слышится голос вахтенного сигнальщика.
- Погружаться!- приказывает командир и, по пути расспрашивая о направлении, по которому был виден перископ, круто поворачивает в сторону.
Мы погружаемся на глубину 50-ти фут, чтобы совершенно скрыть себя. Нам надо во что бы то ни стало замести свои следы и уйти от преследующей нас лодки. Иначе она будет мешать всем нашим операциям, и нам ничего не останется, как на сегодняшний день позабыть об активных действиях.
А купцы, по-видимому, свободно и не один-два - расхаживают в этих местах.
Неужели же упустить такую добычу!
Мы - недовольны. Но осторожный и опытный командир успокаивает наше волнение и охвативший нас задор и решает охладить их, погрузившись часа на два для похода под водой.
Спокойно, но и скучно идти слепым под водой. Работают лишь рулевые, держащие лодку на заданной глубине.
Пьем чай. Курить под водой нельзя, и потому, в виде компенсации, мы засовываем себе за щеку порцию жевательного табаку.
Проходит два с лишком часа - неприятельская лодка, наверно, осталась позади,- и мы решаем всплыть и осмотреться. Раздается команда: "Столько-то фут". Кладут горизонтальные рули, и лодка начинает приближаться к поверхности.
Вот оголился перископ, и белый свет резанул глаз наблюдателя.
Но что это за черная масса? Да это пароход, чуть не рядом с нами! Сейчас же осмотреть, есть ли марки. Марок не видно. Неужели еще добыча? Вот так неожиданность!
Опять всплываем, люди становятся по местам, бегут к пушкам.
Если мы не совсем откачались, а уж слышны выстрелы из орудий,- люди, по колено в воде, управляются на верхней палубе. Нужды нет, что вода холодная,они этого не замечают, да и никто об этом не думает,- все помыслы направлены к тому, чтобы задержать и не дать уйти пароходу. Поднять опять тот же сигнал: "Немедленно покинуть судно!"
