Николай Долгополов - Ким Филби
Но в основном, повторю, информация шла через Бёрджесса. Сразу по приезде в Вашингтон он остановился в квартире Филби. О их дружбе знали все. Так же как и о дружбе неугомонного Гая с уехавшим из Штатов домой в Англию Дональдом Маклином.
Тем временем Гарднер сообщил Филби и расшифрованное кодовое имя шпиона, пробравшегося в английское посольство: «Гомер». Передавая его Бёрджессу для отправки в Центр, Филби, кажется, и не догадывался, что под этим оперативным псевдонимом обозначен его товарищ Дональд Маклин. Вот так здорово соблюдалась в то время конспирация.
Но вскоре новая встреча с Гарднером дала Филби понять, кто скрывается под этим именем. Об этом он сообщил Центру. Надо было действовать. Существует множество версий относительно того, как умело выводил Филби из-под удара своего друга. Я позволю себе остановиться на той, что приведена в «Очерках истории российской внешней разведки». Не буду и не могу настаивать на ее стопроцентной достоверности, но исключительная деликатность темы и авторитетность источника все же позволяют остановиться именно на ней.
Филби сделал всё, чтобы заранее предупредить давно уже покинувшего Вашингтон Маклина об угрозе ареста. Дональд, работавший руководителем американского отдела Форин оффис, был в курсе, что попал «под колпак» контрразведки.
В свое время Маклин обращался в Центр с просьбой вывести его в СССР. Он был подготовлен к такому осознанному и устраивающему его исходу. Однако Маклина попросили подождать, еще немного поработать. Но тут наступил момент истины — бегство становилось неизбежным.
Филби понимал, что исчезновение Маклина ставит под угрозу и его собственную безопасность, и безопасность Бёрджесса, работающего в посольстве в Вашингтоне. Положение — безвыходное. Чтобы подстраховаться, именно Филби отправляет в Лондон аналитическую записку: советского агента, чья телеграмма из Вашингтона отправлена в конце войны и расшифрована, следует искать не среди технического персонала английского посольства, а среди дипломатов.
Контрразведка очерчивает круг подозреваемых. Поначалу их восемь, затем круг все сужается и сужается, пока в нем не остаются двое. Причем явное подозрение падает не на Маклина, а на его коллегу по дипломатической службе.
Пока идет этот поиск, Филби с Бёрджессом разрабатывают план побега Маклина. Тот находится на грани нервного срыва, и помочь ему должен верный человек. Кто? Филби решает: Бёрджесс. Тот соглашается, но как вырваться Гаю из США? Как вернуться в Лондон?
Как раз теперь и выручает эксцентричность Гая. Направляясь на конференцию в другой штат, он трижды намеренно превышает скорость, хамит полицейскому, доверяет руль своей машины с дипломатическим номером случайному попутчику-американцу. В конце концов, несмотря на свою неприкосновенность, Бёрджесс попадает в полицейский участок, где отпускает оскорбительные реплики. Вскоре, в ответ на жалобу губернатора штата, где и произошли нарушения, посол Великобритании принимает решение об отправке давно уже ненавистного ему Бёрджесса в Лондон.
Здесь, в Форин оффис, Гай встречается с Маклином и готовит его к побегу. Конечно, Филби понимает, что его аналитическая записка помогает контрразведке вычислить Маклина, а потому еще раз напоминает Бёрджессу и Маклину: надо бежать. Он отправляет Гаю телеграмму — говоря об оставленной им в Вашингтоне машине, он просит поскорее забрать ее, ибо «тут становится горячо».
Филби осознает: Маклин обречен. Но он заранее берет честное слово с Бёрджесса, что тот, проводив друга до Швейцарии или даже до Праги, обязательно вернется в Англию. Иначе под серьезнейшее подозрение попадает он сам. Ведь все знают о его дружбе с Гаем, который, как мы говорили, вопреки всем правилам разведки даже жил у него на вашингтонской квартире.
Бёрджесс приходит в пятницу вечером в дом Маклина сравнительно недалеко от Лондона. На случай громко представляется жене Мелинде вымышленным именем сотрудника Форин оффис. Приглашает Дона в бар неподалеку. Маклин целует жену Мелинду, поднимается на второй этаж и обнимает двух своих детей. Никакой сцены прощания. Обычная пятничная прогулка двух уставших джентльменов.
И вот Гай и Дон гонят с бешеной скоростью машину Бёрджесса. Они едва успевают в порт, откуда английское судно отплывает на уик-энд во Францию. Разведка заранее выяснила: документы пассажиров не проверяются. Корабль отшвартовывается, а утром приходит во французский Сант-Мало. Суббота, дороги свободны, беглецы быстро добираются на такси до Парижа. Вскоре они уже в Швейцарии; взяты билеты до Стокгольма с посадкой в Праге. А в воскресенье оба прибывают в точку назначения. Здравствуй, Москва — столица СССР!
Позже становится известно: допрос Маклина должен был состояться как раз в тот понедельник, когда Маклин и Бёрджесс были в Москве. Избежать его помогли интуиция и удачное стечение обстоятельств. Филби оказался прав: дальше медлить было невозможно.
Ким счастлив, что побег удался. Но радость сменяется недоумением и даже страхом, когда он узнает, что сбежал и Бёрджесс. Ведь он давал честное слово, ему-то ничего не угрожало. Теперь под подозрением окажется сам Филби.
Английская контрразведка настолько в шоке, что следует пауза в расследовании. Жена Маклина Мелинда сама звонит в Форин оффис с просьбой найти ее мужа. Следует ее запоздавший допрос, но она, конечно, «ничего не знает».
Филби тем временем успевает уничтожить все улики своей связи с советской разведкой. Фотоаппарат и кое-какая аппаратура навечно закопаны где-то в окрестностях Вашингтона. Все бумаги, могущие вызвать хоть тень подозрения, сожжены.
Постепенно приходят в себя и английская контрразведка, и американцы, которым их «кузены» из СИС сообщают о бегстве Маклина. Филби вызывают в Лондон, а Гувер требует, чтобы ноги его больше не было в США. К нему присоединяется и приятель Филби Энгельтон: мол, он давно подозревал Кима, но использовал его в своих целях. Как бы не так!
В Лондоне Филби допрашивают опытнейшие следователи, но он твердо стоит на своем: да, он знал Бёрджесса и никак не может (действительно не может!) объяснить его побег. Просит еще раз прочитать его аналитическую записку. Ведь даже директор разведки генерал Мензис был в курсе, кого подозревал Филби.
Но тут ему припоминают всё — и его марксистское прошлое, и женитьбу на коммунистке. Всплывает исчезновение из Турции Волкова, так и не перешедшего на чужую сторону, аресты забрасываемых в СССР диверсионных групп. Но главное — бегство Бёрджесса.
Улик — прямых и конкретных — нет. По рассказам близких к Филби людей, в Москве он не раз сокрушался: если бы не Гай, он мог бы еще работать и работать.
