Аллен Даллес - ЦРУ против КГБ. Искусство шпионажа
Многих людей, как я полагаю, беспокоит такой непростой вопрос о работе нашей разведки. Так ли уж необходимо, спрашивают они, для Соединенных Штатов с их высокими идеалами и демократическими традициями впутываться непосредственно самим в шпионаж, посылать самолеты-разведчики «У-2» в полеты над чужой территорией, расшифровывать секретные и личные послания руководителей других стран и читать письма простых людей?
Многие люди понимают, что подобная деятельность необходима в военную годину. Но они сомневаются в том, что такие акции оправданы в мирное время. Шпионим ли мы за друзьями в равной степени, что и за врагами, и вынуждены ли мы поступать таким образом просто потому, что другие, менее щепетильные страны, в которых мораль находится на низком уровне, поступают так по отношению к нам? Я не считаю подобные вопросы неуместными, глупыми или нескромными. И конечно же не рассматриваю их как желание какого-нибудь фанатика-нигилиста задеть нас за живое. Думаю, что раз такие вопросы возникают, это делает нам честь.
Лично я нахожу мало оправданий шпионажу против друзей или союзников в мирное время. Не говоря уже о моральной стороне, у нас имеются другие, гораздо более важные направления использования нашего небезграничного разведывательного потенциала. Тем более, что есть и другие способы получения нужной нам информации, например, по обычным дипломатическим каналам. Конечно, следует принимать в расчет тот исторический факт, что у нас были друзья, ставшие врагами, — Германия, Италия и Япония. Всегда полезно иметь в «банке данных» депонированные для последующего использования базовые разведывательные сведения обо всех странах, большей частью не очень секретные. Помню, что в первые дни Второй мировой войны мы обратились к населению Соединенных Штатов с просьбой предоставить в наше распоряжение любительские и профессиональные фотографии различных районов мира, в особенности островов Тихого океана. У нас тогда просто не было достаточных сведений о состоянии береговой линии, наличии отмелей, о флоре и фауне большинства пунктов, где в ближайшее время могли быть высажены наши войска.
Ответом на вопрос о необходимости ведения разведки, в частности против коммунистического блока, может быть следующее: мы в действительности не находимся с ним сейчас в мирных отношениях, да и прежде не были, поскольку коммунизм объявил войну нашей общественной системе и образу жизни. Мы стоим лицом к лицу с закрытым обществом, в котором доминирует полицейская система. Мы не можем надеяться на то, что удержим свои позиции, когда этот противник, самонадеянный и уверенный в успехе, нанесет неожиданный удар по свободному миру в любое время и в любом месте по своему усмотрению и без всякого предупреждения.
Глава 5. Добыча разведывательных сведений
Добыча зарубежной разведывательной информации за рубежом достигается различными путями, причем не все из них являются тайными. Часть полезных сведений получают из открытых источников — газет, книг, учебников, технической литературы, докладов правительства и его ведомств, научных трудов, сообщений радио и телевидения. Даже роман или театральная пьеса могут содержать нужную информацию о положении в стране.
В Советском Союзе имеется два солидных источника открытой информации — газеты «Известия» и «Правда». Первая — правительственный орган, а вторая — партийный. Кроме того, по всей России издаются местные «Известия» и «Правды». В одном из советских анекдотов сказано: в «Известиях» нет никаких вестей, а в «Правде» — никакой правды. Это довольно точное определение, но тем не менее реальный интерес представляет то, что публикуют Советы и что они игнорируют и какую оценку они дают важным событиям, замолчать которые невозможно.
Яркий пример: сравнение опубликованного в печати текста импровизированного выступления Хрущева на одном из высоких собраний с тем, что он сказал в действительности. Его ставшая широко известной всему миру реплика «Мы вас похороним», брошенная западным дипломатам на приеме в польском посольстве 18 ноября 1956 года в Москве, была опущена в сообщениях советской прессы, хотя услышали ее многие. Официальной печати, по-видимому, разрешили корректировать устные экспромты премьера Хрущева, и, надо полагать, с его согласия. Но реплика Хрущева не осталась незамеченной, ее подхватили западные средства массовой информации. Советский лидер вынужден был дать обстоятельное, успокаивающее мировое общественное мнение объяснение, почему ему пришли на ум такие резкие слова. Следовательно, каким образом и почему искажаются те или иные высказывания или даже вообще упускаются при публикациях — это не праздное любопытство, а актуальный политический вопрос. Зачастую бывает и так, что для, так сказать, домашнего использования дается одна версия, для стран коммунистического блока — другая, а для остальных иностранных государств — третья, нередко совершенно иная. Важно и то, что, когда коммунистические лидеры рассказывают собственному народу чистейшие небылицы, — это свидетельствует о их слабостях и страхе перед своим же обществом.
Сбор открытой зарубежной информации — в основном дело государственного департамента, сотрудничающего с другими правительственными ведомствами. ЦРУ заинтересовано в этой «продукции» и берет на себя определенную часть работы по ее поручению, переводу и анализу.
Очевидно, что сбор и обработка открытой информации в масштабе всего мира требует огромного труда, но работа эта организована хорошо и делится между заинтересованными сторонами с учетом их возможностей. Прослушивание передач иностранных радиостанций, представляющее для нас большой интерес, пожалуй, самая большая по объему часть такой деятельности. Только страны, расположенные за «железным занавесом», наводняют эфир ежедневно миллионами слов. Конечно, наибольший интерес представляют радиопередачи Москвы и Пекина — и те из них, которые рассчитаны на внутреннюю аудиторию, и те, что направлены на заграницу.
Все эти открытые сведения, образно выражаясь, — зерна для разведывательной мельницы. Но в собираемых горах этих злаков чистого зерна очень мало, и чтобы отделить его от плевел, нужно много хорошо обученного персонала. Например, осенью 1961 года буквально через несколько часов после принятия Советами решения о возобновлении ядерных испытаний мы были уже оповещены об этом важном шаге Москвы. Одной нашей молодой сотруднице на отдаленном пункте прослушивания, несмотря на сильные помехи, удалось поймать отрывок передачи. Она правильно ее оценила и, поняв, что в ней идет речь о важном деле, немедленно передала в Вашингтон. Ее внимательность и сообразительность сослужили нам добрую службу: из потока смертельно скучных слов ей удалось выделить важную информацию.
