Борис Минаев - Ельцин
Ельцин снова и снова обещал мир. Разрушенная жизнь, истерзанная земля, отчаяние, весна, надежда. Первоначально Б. Н. хотел выступить на стадионе, перед пятитысячной толпой. Но эта встреча оказала, возможно, гораздо более сильный эмоциональный эффект — и на него, и на Чечню.
Затем Ельцин перелетел на вертолете в Грозный, в расположение 205-й мотострелковой бригады. Генерал Трошев запомнил слова, сказанные тогда Ельциным: «Война окончилась. Победа за вами. Вы победили мятежный дудаевский режим».
«Но мы, военные, — продолжает Трошев, — понимали, что это заявление носило исключительно конъюнктурный характер и преследовало единственную цель — привлечь голоса избирателей. Большинство из нас к тому времени уяснили очевидную истину: наши миротворческие усилия противник расценивает как нашу слабость, и, следовательно, надо кардинально решать проблему». Но Ельцин не воспринимал мир в Чечне как чисто конъюнктурное решение. Он надеялся: закончив войну, России удастся втащить Чечню в свою орбиту чисто экономическими методами.
Между тем начавшиеся в Шали переговоры с местными старейшинами сам Трошев расценивает как «первый серьезный совместный шаг на пути к миру».
Первая чеченская война начала выдыхаться…
Зюганов, как и Ельцин, совершал многочисленные поездки по стране.
Куда бы он ни приезжал, его хлебом-солью встречали у вагона или трапа самолета местные «функционеры»: депутаты-коммунисты, представители местной власти. За две недели до выборов только сорок девять из восьмидесяти глав российских регионов выразили свою поддержку Ельцину. В «красных регионах» и в сельских районах, где поддержка Зюганова была почти тотальной, руководители местных администраций, директора предприятий, председатели колхозов не скрывали радости по поводу возвращения советской власти. Например, среди руководителей Волгоградской области и районов только один из тридцати открыто поддерживал Ельцина.
За коммунистами стояла огромная сила. И прежде всего — организационная. После восстановления партии они воссоздали 20 тысяч первичных ячеек. Число платящих взносы достигало полумиллиона человек. А сколько же было «сочувствующих»? Все они, исходя из строгих принципов партийной дисциплины, превратились на период избирательной кампании в активных агитаторов. Каждый должен был обойти строго определенное количество квартир или частных домов.
Местная печать была, как правило, в руках коммунистов. Районная газета — порой единственно доступное средство массовой информации на селе. Четверть россиян, судя по опросам социологов, читали только местную печать. Зюгановцы отказывались покупать дорогое время на телевидении, имея такой информационный ресурс, и пользовались только бесплатным эфиром, который предоставлялся им по закону о выборах. Тем не менее все центральные каналы по своей инициативе десятки раз показывали репортажи с участием Зюганова.
Главным оружием его предвыборной кампании была апелляция к чувству национального унижения — а это была доминанта общественной атмосферы. О возрождении сверхдержавы, которая поставит на место Запад, грезило большинство населения. Именно эту тему поднимал Зюганов, при этом обещая возврат к равным стартовым возможностям, к справедливому социальному распределению. Беспроигрышная карта! Митинги в поддержку коммунистов становились все более многочисленными, активными, яростными, повсеместными.
За спиной Ельцина тем временем продолжалась острая борьба тех, кто верил и кто не верил в победу на выборах, то есть тех, кто искал варианты компромисса, сговора с коммунистами, поскольку «силовой» вариант в марте был окончательно похоронен.
Аргументация сторонников компромисса такова: предположим, Ельцин выходит во второй тур (в апреле и мае все независимые социологи уже уверенно говорили об этом) и голоса за президента и за его противника делятся примерно поровну. «Коммунисты выведут людей на улицы» — гражданский конфликт неизбежен.
Первым об этом заговорил, как ни странно, Сергей Филатов, председатель общественного движения в поддержку президента, бывший глава кремлевской администрации. Он попытался в своих публичных выступлениях смягчить антикоммунистический пафос Ельцина, настаивая на том, что «войны красных и белых быть не должно», надо учитывать интересы всех избирателей. Сейчас общество настолько накалено, сказал Филатов, что необходимо отказаться от «монополии антикоммунистической пропаганды». «Мы — единый народ, хотя у всех свои взгляды и политические пристрастия». Соответственно, по мнению Филатова, на выборах не должно быть победителей, «не должно быть подавления инакомыслия».
Этот миролюбивый призыв тогда же, в апреле, неожиданно поддержали «ведущие предприниматели».
Их обращение появилось 27 апреля. Называлось оно «Выйти из тупика!». Текст подписали президент ЛогоВАЗа Борис Березовский, председатель правления Сибирской нефтяной компании Виктор Городилов, председатель совета директоров группы «Мост» Владимир Гусинский, президент КБ имени Яковлева Александр Дундуков, президент Межгосударственной акционерной компании «Вымпел» Николай Михайлов, президент нефтяной компании «ЮКОС» Сергей Муравленко, президент компании «Роспром» Леонид Невзлин, гендиректор АвтоВАЗа Алексей Николаев, председатель правления банка «Возрождение» Дмитрий Орлов, президент ОНЭКСИМбанка Владимир Потанин, президент «Столичного банка сбережений» Александр Смоленский, председатель совета директоров консорциума «Альфа-групп» Михаил Фридман, председатель совета директоров банка «Менатеп» Михаил Ходорковский.
«Общество расколото, — говорилось в тексте обращения. — Этот раскол катастрофически нарастает с каждым днем. И трещина, разделяющая нас на красных и белых, своих и чужих, проходит через сердце России. Накаленность предвыборной борьбы побуждает противоборствующих политиков к тому, чтобы одним ударом разрубить узел проблем. Силы, стоящие за спиной политиков, ждут своего часа. Они выйдут на следующий день после победы любой из сторон. Это произойдет с роковой неизбежностью вопреки воле отдельных личностей. Ибо после июньского голосования фактически от лица меньшинства, каким бы оно ни было — красным или белым, — будет получен мандат на реализацию правил жизни, категорически отвергаемых огромной частью общества. В итоге победит не чья-то правда, а дух насилия и смуты. Взаимное отторжение политических сил столь велико, что утвердиться одна из них может только путем, ведущим к гражданской войне и распаду России».
