Альберт Шпеер - Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945
108
Проблемы, которые наша властная бюрократия создавала для себя и военной экономики, иллюстрирует следующий странный случай, который я детально описал в своей речи 28 апреля 1942 г.:
«11 февраля 1942 года одна из фирм по производству вооружения в Ольденбурге заказала 1 литр спирта у своего лейпцигского поставщика. Сначала необходимо было получить бланк заявки в монопольном рейхскомитете. Ольденбургская фирма подала заявку на бланк, но ее переадресовали в экономическую группу, которая должна была удостоверить срочность запроса. Экономическая группа, в свою очередь, переправила запрос в свой региональный офис в Ганновере, который подтвердил использование спирта в строго технических целях. 19 марта, более чем через пять недель, ганноверский офис сообщил, что вернул заявку в экономическую группу в Берлине. 26 марта ольденбургская фирма сделала запрос и получила ответ, что заявка одобрена и отослана в монопольный рейхскомитет. Одновременно было получено разъяснение: дальнейшая переписка с экономической группой бесполезна, поскольку эта группа не уполномочена контролировать непредвиденные поставки спирта, и в будущем фирме следует обращаться в монопольный комитет, в который, напомним, эта фирма и обратилась в самом начале, но ответа не получила. Новый запрос в монопольный комитет был отправлен 30 марта. Через двенадцать дней монопольный комитет ответил, что ему необходима информация о ежемесячном расходе спирта, но тем не менее он идет навстречу и выделяет 1 литр спирта из фирмы в Ольденбурге.
И вот через восемь недель после своего первого запроса обнадеженная фирма посылает курьера на склад – как оказалось, лишь для того, чтобы узнать: спирт можно получить только по разрешению отдела по распределению продовольствия сельскохозяйственного ведомства. На запрос местный отдел по распределению продовольствия ответил, что выдает разрешения на спирт только для питьевых, а не технических целей. Уже наступило 18 апреля, а литр спирта, заказанный 11 февраля, все еще не поступил в фирму. И это несмотря на то, что спирт требовался срочно и для военных целей».
109
27 января 1945 г., в своем последнем отчете, итоге почти трех лет, я утверждал: «Если бы мы так же сосредоточили все свои усилия и безжалостно устранили бы все препятствия, то еще в 1940-м и 1941 годах достигли бы уровня военного производства 1944 года».
110
Под заголовком «План Шпеера в действии». «Таймс» была не единственной газетой, прекрасно осведомленной о происходящем в моем министерстве. Примерно в то же время другая английская газета опубликовала подробности, неизвестные даже мне.
111
Суть экономики блицкрига сводилась к тому, чтобы заблаговременно оснастить вермахт материальными ресурсами за счет форсированного выпуска, а проблему снабжения военного производства сырьем и топливом решать также и за счет захватов. (Примеч. пер.)
112
«Протоколы совещаний у фюрера», 5–6 марта 1942 г.: «Фюрер приказал прекратить работы в Оберзальцберге. Составить соответствующую докладную записку рейхсляйтеру Борману». Однако два с половиной года спустя, 8 сентября 1944 г., строительство все еще продолжалось. Борман написал своей жене: «Герр Шпеер, который неоднократно доказывал, что абсолютно меня не уважает, просто пошел к Хагену и Шенку и потребовал доложить о строительных работах в Оберзальцберге. Невероятное поведение! Вместо того чтобы послать запрос по традиционным каналам и обратиться ко мне, наш Строительный бог недолго думая приказал моим людям отчитываться непосредственно перед ним! А поскольку от него зависят поставки материалов и рабочей силы, мне остается лишь делать хорошую мину при плохой игре».
113
Меморандум от 20 марта 1944 г., отправленный моим уполномоченным по конверсии производства Мартину Борману, гласит: «В соответствии с вашей памятной запиской от 1 марта 1944 года я отдал распоряжение не закрывать имеющие важное значение ковровые фабрики и центры производства художественных изделий». 23 июня 1944 г. Борман написал: «Дорогой герр Шпеер, Комиссия по ремеслам напомнила фирме Пфефферля (с которым вы знакомы) о запрете на производство картинных рам, багетов и тому подобных изделий; особая лицензия Дома немецкого искусства во внимание принята не была. Я уполномочен сообщить вам, что фюрер требует не чинить в дальнейшем препятствий фирме Пфефферля, выполняющей в основном личные заказы фюрера. Я был бы признателен вам, если бы вы отдали соответствующие распоряжения отделу производства. Хайль Гитлер! Искренне ваш, Борман».
114
В пропагандистских целях Геббельс пытался изменить образ жизни высокопоставленных партийных и государственных чиновников, но ему это не удалось. 22 февраля 1942 г. в его дневнике записано: «Борман издал указ, предписывающий партийным лидерам вести себя более скромно (особенно это касается банкетов), чтобы подавать народу хороший пример. Этот указ более чем своевремен. Надеюсь, чиновники примут его близко к сердцу, хотя я настроен весьма скептически». И действительно, распоряжение Бормана не принесло никаких результатов. 22 мая 1943 г., более года спустя, Геббельс записал в своем дневнике: «Естественно, что из-за напряженной ситуации в стране народ бдительно следит за образом жизни так называемых знаменитостей. К несчастью, многие из выдающихся людей это не учитывают; некоторые из них ведут жизнь, которую никоим образом нельзя назвать соответствующей текущему моменту».
115
Согласно разделу 18 «Протоколов совещаний у фюрера», 20 июня 1944 г. я доложил фюреру, что «на данный момент не менее 28 000 рабочих заняты на реконструкции ставок фюрера». В моей докладной записке от 22 сентября 1944 г. отмечено, что на бункеры в Растенбурге истрачено 36 миллионов марок, на бункеры Пуллаха близ Мюнхена для обеспечения безопасности фюрера во время его пребывания там – 13 миллионов марок, на комплекс бункеров под названием «Гигант» около Бад-Шарлоттенбрунна – 150 миллионов марок. На эти проекты потребовалось 250 000 кубометров сверхпрочного бетона (включая некоторое количество камня). Были проложены подземные туннели объемом около 210 000 кубометров, 58 километров дорог с шестью мостами и 100 километров трубопроводов. Один комплекс «Гигант» поглотил больше бетона, чем пошло на все общественные бомбоубежища в 1944 г.
116
По моей инициативе мой представитель во Франконии, главный архитектор Вальрафф, чинил Герингу препятствия, ибо проект в Фельденштайне не был санкционирован. В отместку Геринг отправил Вальраффа в концлагерь. Он был освобожден по нашей просьбе после того, как мы убедили Гитлера издать декрет от 21 марта 1942 г.
