Светлана де Роган-Левашова - Откровение
Как только мне удавалось хоть немного восстановить ей зрение, она немедленно садилась за компьютер и писала, писала... Так появились на свет последние главы, она так боялась не успеть закончить последние две главы своей первой, ставшей последней, книги. После событий лета этого года и других наших действий, направленных на то, чтобы не позволить чёрным хлопнуть дверью так, чтобы погиб и весь остальной Мир, бить стали практически не переставая. Последний раз серьёзную работу мы провели в конце октября 2010 года, тогда Светлана собрала все свои силы, чтобы провести эту работу до конца. Нам удалось уничтожить опасную систему, которую напоследок приготовили паразиты.
После этого вся эта нечисть била, практически не прекращая, особенно по ночам. Если и удавалось немного отдохнуть, то только утром. И ей, и мне не получалось даже просто выспаться. И, как и полагается нечисти, только с рассветом сила её ударов ослабевала. И так повторялось изо дня в день, особенно весь последний год. Ей было очень тяжело, на её глазах порой можно было увидеть слёзы, но потом Светлана говорила мне: «Ты не думай, что я сдалась, просто больно от предательств и подлости людей, которым ты открываешь своё сердце и получаешь взамен от них “нож в спину”». Светлана смотрела на мир с чистыми глазами ребёнка. Её смех, который не очень часто звучал последнее время, был всегда наполнен чистотой и светом, от которых на душе становилось как-то по особенному легко и радостно.
Буквально за несколько дней до её убийства, она говорила о своих планах, о своих новых книгах, она сожалела, что не может печатать, что даже с сильной лупой она ничего не видит на экране монитора. И каждый раз спрашивала меня о том, когда же я, наконец, восстановлю ей зрение, чтобы она смогла закончить хотя бы последние две главы первого тома её «Откровения». Она так боялась не успеть завершить эту книгу! Не говоря уже о будущих книгах!
Я ей говорил о том, что она слишком рано бросается к компьютеру, стоит ей только начать видеть чуть-чуть лучше, и о том, что чёрные не дают мне времени восстановить ей зрение хотя бы до среднего уровня, нанося удары вновь и вновь по зрительным зонам, по её прекрасным глазам. Она понимала это и в то же время не принимала. Она последнее время очень часто говорила, что всё будет хорошо, но её уже не будет. Она очень боялась, что с ней что-нибудь произойдёт, и никого не будет рядом, что не будет рядом меня. Она этого боялась и... именно это и случилось.
11 ноября 2010 года был нанесён очень мощный удар по её уже сильно истрёпанному сердечку, но... тогда чёрным не удалось достичь своей цели. Мне удалось довольно быстро восстановить повреждения её сердца. Уже несколько дней я настаивал на необходимости проведения новой перестройки, после которой чёрным не останется ничего другого, как в неуемной злобе кусать свои собственные локти от без(с)силия. Именно благодаря таким вот новым качественным изменениям в прошлом, мне довольно легко и быстро удавалось не только останавливать удары чёрных, но и разобраться с теми системами, частью которых были наносившие удары. Каждый раз такая вот перестройка приводила к серьёзным качественным изменениям, а порой даже невероятным! Невероятным для меня, а меня и Светлану весьма сложно удивить по той простой причине, что за время нашей совместной жизни и борьбе с чёрными всех мастей и уровней, с каждым разом нас было всё сложнее и сложнее удивить. На этот раз перестройка должна была стать очередной поворотной точкой нашего развития.
У меня «чесались» руки поскорей провести эту работу. Но разница во времени в два часа и тот факт, что мне практически каждый день приходилось проводить на телефоне не менее 9-10 часов, помогая людям, не считая встреч и всего остального, приводили к тому, что возможность спокойно поработать появлялась не ранее часа ночи по московскому времени. К этому времени, и я бывал довольно сильно уставшим, да и Светлана тоже. К тому же, такая работа затягивалась на полтора-два часа времени, как минимум, и после неё было весьма сложно заснуть как мне, так и Светлане.
Светлана жалела в первую очередь меня, так как она знала, что с девяти часов утра до двенадцати, начинался мой утренний телефонный марафон, а вечерний начинался после шести часов вечера и к десяти часам вечера переходил в шквал звонков до начала первого ночи. Светлана знала, что я не могу спокойно говорить или работать с ней по Скайпу или телефону, когда мой рабочий телефон разрывается от звонков людей, которые ждут моей помощи, а я занят чем-то другим, пускай и очень важным. В таких ситуациях я сразу напрягался, Светлана это чувствовала и немного обижалась на мои слова о том, что люди ждут моей помощи, и часто мне говорила: «А я что, не человек»?! Конечно, я говорил ей, что она самый главный человек в моей жизни, но у нас для разговора и работы будет ещё время, а вот у многих людей такого привилегированного положения нет, и они не смогут получить мою помощь позже.
Так что чаще всего у нас было достаточно времени для наших собственных нужд, только в выходные и то, если у меня или у неё не было каких-либо встреч.
Когда из-за удара по сердцу в четверг 11 ноября не получилось поработать над задуманным, потому что в свободное время пришлось ремонтировать сердце Светланы после очередного удара, а поздно вечером Светлана просто вырубилась от усталости после удара и той нагрузки, которую мне пришлось ей дать, чтобы привести её сердце хотя бы в относительный порядок. Она буквально засыпала перед камерой Скайпа после каждого своего слова и начинала клевать носом. Мы оба посмеялись над этим, и она пошла спать, отключившись от Скайпа в 23.38. Как обычно, она мне позвонила из своей спальни, я поставил ей защиту на сон и мы пожелали друг другу спокойной ночи.
Чтобы дать ей возможность хоть немного отдохнуть после таких перегрузок от ночных ударов тёмных, я сам не ложился спать всю ночь, защищая её от новых ударов. Конечно, я ей не говорил о том, что я всю ночь охранял её сон. Если бы она узнала бы об этом, то её возмущению не было бы предела. Она постоянно говорила о том, что это с другими может что-нибудь случиться, включая и её саму, а вот я... должен быть всегда в форме, готовый сразиться с чёрными и победить... Она даже в таких критических для себя ситуациях в первую очередь думала не о себе, а о том, ради чего мы не улетели вместе, когда друзья приходили специально, чтобы забрать нас с собой. Поэтому, зная это, я немного лукавил, отвечая на вопрос о том, когда я пошёл спать сам. Я говорил, что пошёл спать раньше, чем вчера, хотя вчера я сам пошёл «спать» около семи часов утра, а сегодня около шести! Я говорил правду, не уточняя деталей.
