Константин Скворцов - Рабочее созвездие
В разгар лета 1929 года все мужчины вышли на косовицу. Травы в тот год выросли по пояс. И было приятно всем трудиться вместе, работа спорилась. Потому и не сразу заметили паренька, бежавшего со всех ног к косарям.
— Кулаки там убивают… Быстрее!
Алексей вскочил на единственного колхозного коня. Косари с косами — другого оружия у них не было — устремились следом.
Совсем недавно в колхозе были созданы ясли. Работать в них пошли сельские активисты, в том числе и жена Еременко — Евдокия Лукьяновна. Кулаки, воспользовавшись тем, что мужчины были на косовице, ворвались в ясли, стали издеваться над беззащитными женщинами. Жестоко задумали они расправиться с Евдокией Лукьяновной. Не поспей он вовремя, может быть, так оно и случилось бы, а так только ножом ранили, удирая…
Вскоре Еременко назначили бригадиром, затем он стал парторгом колхоза, его председателем. Умел Алексей Гордеевич находить тропки к сердцам колхозников, главное умел увидеть.
Его колхоз до войны был участником Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве.
Грянула Великая Отечественная. Алексей Гордеевич имел бронь, но не мог спокойно жить и работать в тылу, поехал в военкомат с заявлением: «Прошу направить меня на фронт. Считаю себя вполне здоровым, чтобы бить фашистов».
В составе 247-й дивизии младший политрук Еременко защищал родной запорожский край, потом Донбасс.
…Тем ранним июльским утром 1942 года, вспоминает Василий Севостьянович Верзубчак, младший политрук ходил по обгорелому пшеничному полю, сокрушенно покачивал головой: тяжело было хлеборобу видеть гибнущие колосья.
Еременко поднял людей в атаку. В неудержимом порыве поднялись вслед за ним бойцы и в страшной рукопашной схватке смяли ряды гитлеровских головорезов. Только не узнает об этом младший политрук.
Похоронили его невдалеке от села Хорошее, на поле боя. На невысокий холмик положили каску, а сверху пучок обгорелых колосьев.
Сразу же после изгнания фашистов из Донбасса вышли женщины в поле. Лежало оно, исковерканное снарядами и бомбами, изрытое. Весной засеяли на нем пшеницу.
Шумели и ныне шумят золотые колосья в изголовье младшего политрука Еременко, воплотившего в своем подвиге воинский и человеческий подвиг всех политруков Советской Армии. С мыслью об этом и создавал памятник ворошиловградский скульптор Иван Михайлович Чумак. Он собрал много материалов, встречался с Максом Альпертом, с однополчанами Еременко. И чем больше он о нем узнавал, тем увереннее утверждался в замысле: его герой — натура огромной притягательной силы.
Почти десять лет работал над памятником И. М. Чумак, вкладывая в него все свое умение и душу.
Одиннадцатиметровой высоты скульптуру отлили из бронзы в Киеве, гранитные плиты для мемориала изготовили в карьерах Житомирской области, в насыпке холма Славы и создании мемориала принимала участие буквально вся Ворошиловградщина — и взрослые, и дети. И это была тоже дань великой и светлой памяти подвигу.
Комиссарово поле. Оно находится рядом с мемориалом. Сто гектаров земли. Плодородной, дарящей людям хлеб. Обрабатывают эту землю лучшие из лучших молодых механизаторов села Хорошего.
Много дорог и тропинок ведут от села к Комиссаровому полю. Одной из таких тропинок и я пришел в село. Красивое, современное село. Чистые зеленые улицы, всюду сады, в них буквально утопают двухэтажные и одноэтажные дома-коттеджи. Обновленная земля, высокое мирное небо. Эту высоту особенно ощущаешь на холме Славы.
Николай Терешко
ВЕХИ ВРЕМЕНИ
Зима. Легкий морозец. В лучах солнца серебрится снег. Степь бескрайняя и почти ровная, лишь кое-где небольшие холмы. Лошади бегут бойко по наезженной машинами дороге. Из-под копыт летят крошки умятого снега.
Вдруг на пригорке выросла красная кирпичная крепость, словно ожили времена уральского казачества. Не в такой ли Петруша Гринев повстречал Машу Миронову, капитанскую дочку?..
От тех достославных пугачевских времен остались вот такие крепостицы. У нашего времени другие приметы. «Урал — опорный край державы, его добытчик и кузнец». К этим стихотворным строкам, чеканно отражающим саму историю и суть огромного края, добавлю одно очень важное слово — защитник.
Более двух веков славу Урала держали в своих натруженных руках работные люди горной части края. А его степной юг оставался первозданным.
Октябрь разбудил дремлющие просторы. Почти одновременно молодая советская страна, напрягая не бог весть какие тогда свои силы, приступила к строительству двух гигантов на Южном Урале — Магнитогорского металлургического комбината и Челябинского тракторного завода. Два этих предприятия, их многотысячные коллективы тепло свяжут свои судьбы не только между собой, но и с судьбой страны, народов мира.
В разгар второй мировой войны американская пресса писала:
«Весь мир является свидетелем драматической борьбы магнитогорского металла с металлом всей Европы, мобилизованным Гитлером для ведения войны на Востоке».
Весь мир явился свидетелем того, как в этой драматической борьбе победил металл Магнитки, превращенный на ЧТЗ в грозное оружие.
1Весна 1930 года. Старая Челяба разбужена необычным притоком народа. Со всех концов страны прибывают люди. Гремят чайники, притороченные к поясам, покачиваются за спинами сундучки с покатыми крышками, в охочих до работы руках нехитрые инструменты — пилы, топоры, лопаты.
Шла Россия лапотная. С грабарками и тачками, чтобы век уплотнить до года, чтобы из «века земли» перейти к «веку бетона», а затем шагнуть в «век стали» и сделать свою молодую советскую страну могучей и неприступной.
За один лишь год в уездный городок прибыло 43 тысячи человек, почти столько же, сколько людей было доселе в Челябе. На окраине города, до сих пор известного более своими мукомольнями и винокурнями, чем кустарным маломощным заводиком по выпуску немудреного сельскохозяйственного инвентаря, началось строительство гиганта отечественной индустрии — Челябинского тракторного завода.
Так начинался Тракторострой, и Челяба превращалась в Челябинск, город, который вскоре станет красой и гордостью разбуженного края, кормильцем и защитником страны.
…Угасал знойный августовский день 1932 года. Бригада бетонщиков Федора Капралова вышла в ночную смену. Готовилась к работе тщательнее обычного. Тачки осмотрены лишний раз, материалы запасены на всю ночь, подходы к бетономешалкам очищены. Предстоял штурм рекорда. Предстояла ночная битва. А потому был определен ритм атаки — под духовой оркестр, при свете прожекторов, при стечении множества людей. Они решили дать 500 замесов в смену. Бетономешалки немецкой фирмы «Отто Кайзер» гарантировали 120. 21 человек, все вчерашние деревенские ребята, еще совсем недавно первыми на стройке дали 180 замесов. Но ударная бригада Ивана Монахова вскоре удвоила цифру.
