Светлана Луганская - Люди Сербской Церкви. Истории. Судьбы. Традиции
– Да, отче, так же как и ваша доброта, и вы собрали вокруг себя много молодежи, в церкви много молодых людей. Многие исповедуются у вас, вы умеете сразу ободрить, поддержать человека.
– Знаете, когда человек начинает рассказывать о своих человеческих слабостях, он часто склонен думать, что это непоправимо, погибель, конец. Я говорю: не надо, брат мой, так. Все, что можно исправить, не страшно, а исправить можно почти все! Люди боятся из лучших намерений, конечно, – боятся часто причащаться: «Мы грешные, недостойные!» Мы всегда недостойны, и если так рассуждать, то лучше всего не причащаться никогда, не дай Боже. Но вопреки этому надо приносить свою молитву Богу, приносить плоды покаяния, и Господь умудрит нас, ободрит. Господь пришел ради грешных, а не ради праведных, грешных больше, мы большинство Божие. У нас, священников, есть такая поговорка: «Сто раз пал? В сто первый встань! Сто один больше, чем сто, и, наверное, у Бога милосердного перевесит».
А по стечению обстоятельств сюда приходит много молодежи, когда я начал здесь служить, тут никого не было.
– Вы восстанавливали эту церковь?
– Наша церковь посвящена святому мученику Трифону, который пострадал в 250 году во времена гонения на христиан. В его житии упоминается, что он родился в Византии, в области Пригия, в селе Кампсада. Наши прихожане запомнили это название и, поскольку мы тут собираемся, стали называть нашу общину Кампсада, это стало нашим тайным адресом: Кампсада, а мы кампсаджане. Церковь стоит здесь уже сто десять лет, это задушбина[41] Николы Спасича, известного сербского благотворителя, богатого купца, здесь захоронены и его останки. Но раньше на нее смотрели больше как на церковь для отпеваний и панихид, поскольку она расположена на кладбище. И вот молодежь стала приходить, вы видели сейчас тут много молодежи, ожила эта церковь, слава Богу, вот сейчас строим и церковный дом.
– Как случилось, что люди стали собираться на кладбище?
– Знаете, я раньше был приходским священником в храме Святой Троицы на улице Господара Вучича. Однако священник, который был здесь до меня, однажды сказал мне: «Если хочешь, приходи, служи в этой церкви, увидишь, церковь красивая, много зелени, тебе скоро на пенсию, найдешь здесь покой». И я решил прийти сюда и могу сказать – Богу слава, что пришел, ни разу не пожалел об этом. Что было в начале моего служения? Редко кто приходил в церковь на литургию, считалось, что в кладбищенскую церковь не ходят на богослужение. Можно сказать, что так было от основания церкви в 1903 году. И сам Никола Спасич построил ее, чтобы тут совершались отпевания и панихиды. Так и было. Я регулярно служил литургию, всегда кто-то пел на клиросе, но народ не оставался: зайдут, постоят и уходят. Однажды на литургии я заметил молодую женщину в благословенном положении, которая отстояла всю литургию. Я немного удивился, потом подошел к ней и сказал: «Госпожа, добро пожаловать, но откуда, почему вы пришли к нам на литургию?» Она ответила, что они с мужем венчались в день святого мученика Трифона и, узнав о нашей церкви, она захотела прийти именно сюда. Эта молодая женщина – теперь матушка, супруга отца Василия, который служит со мной в этой церкви, и в их благословенном и счастливом браке родилось десять детей. Отец Василий по образованию юрист и богослов, секретарь богословского факультета. Наш дьякон доктор Петр Дабич – кардиолог, он тоже по воскресеньям и праздникам приходит и служит с нами.
– И другой дьякон?
– Это Андрей Тарасьев. Да, мой старый кум, друг, русский человек, рожденный в Белграде. Его прадед, дед, отец и брат – священники. Он регулярно с нами в церкви, он профессор филологического факультета на пенсии и, как это у русских обычно бывает, прекрасный знаток церковной музыки и пения, он учит нашу молодежь.
Каждый день я здесь, в церкви, приезжаю в полвосьмого утра и остаюсь по необходимости. Церковь не приходская, поэтому у меня нет обязанностей приходского священника, у меня остается достаточно времени, чтобы уделить внимание людям, исповеди. Дня не проходит, чтобы люди не приезжали на исповедь. Вот и сегодня было с десяток исповедников.
– Ваши духовные чада?
– Приходят люди, которые часто бывают здесь на богослужении, приходят по рекомендации от кого-то из них – или вместе с друзьями, родственниками. Много времени провожу здесь.
– Отче, расскажите о ваших детях.
– У меня два сына и пятеро внуков, у нас с супругой была и дочка, но она, к несчастью, погибла в годовалом возрасте, и потом родились сыновья Павел и Душан. Как я уже говорил, моя супруга Доротея давно умерла, двадцать лет назад, ей было всего пятьдесят лет.
– Отец Деян, как бы вы охарактеризовали качества сербского народа, чем он отличается от других православных народов?
– Знаете, каждый народ имеет свою историю, через которую он прошел, события и испытания которой, без сомнения, оставили свои следы. Наш православный сербский народ во всех исторических испытаниях оставался верен своей Церкви, своей вере, за веру и пострадал. Но с другой стороны, в силу этих разных неблагоприятных исторических обстоятельств, ему в его большинстве не удалось духовно сформироваться, глубоко узнать свою веру, и таким образом, большая часть народа задержалась в традиционной религиозности: празднуются Славы, праздники, соблюдаются обычаи, и только. Но, слава Богу, положение начинает меняться к лучшему. Сейчас наша Церковь преимущественно состоит из молодежи. Когда говорю «молодежь», подразумеваю людей в среднем возрасте, до сорока лет, многие из них крестились уже будучи взрослыми, нередко происходят из атеистических семей и сознательно приняли решение о крещении. Они сейчас представляют новую волну в Церкви, стараются стать настоящими верующими, знающими свою веру, которую приняли серьезно и ответственно, стремятся регулярно участвовать в богослужениях, исповедоваться, причащаться, или, как мы говорим, хотят стать литургическими верующими. Это та новая волна последних тридцати лет, которая, слава Богу, ширится, распространяется и становится новой характеристикой, так можно сказать, сербского Православия. А та часть, о которой я ранее говорил, традиционных верующих, они, хотя и не знают так хорошо догматику, но, поверьте, очень хорошо знают ее этику. Этот народ, может быть, не мог бы вести дискуссии о богословских вопросах, в которых он часто неграмотен, но понимает суть евангельской христианской нравственности, знает, как уберечься от зла и греха, знает, что богоугодно и правильно. И это все тоже важно. И благой Господь не оставит, но, конечно, очень важно и необходимо знать свою веру. Вот что я могу сказать о характерных особенностях сербского Православия.
