Владимир Чиков - Нелегалы 2. «Дачники» в Лондоне
В Лондоне Питер Крогер зарекомендовал себя тоже с самой лучшей стороны, хотя ему и было очень нелегко здесь раздваиваться — вести коммерческое дело, а по линии нелегальной разведки заниматься подбором и разработкой кандидатов на вербовку, не говоря уже о поддержании радиостанции в рабочем состоянии, проведении тайниковых операций и изготовлении микроточек. Являясь помощником нелегального резидента, он установил полезные для нас контакты с сотрудником одного военного ведомства Англии — Чамберсом, с политологом Эллиотом и с бывшим офицером МИ-5 Бароном. Что бы ни делал П. Крогер: принимал ли участие в приемах Ассоциации книготорговцев, беседовал ли с банкирами Лондона, он все время помнил, что вечером ему предстоит передать или изъять из тайника совершенно секретную информацию. Действовал он в этих случаях всегда строго по плану и в соответствии с рекомендациями Центра.
Обладая важным для разведчика качеством — держать все в секрете, он всегда был верен своему слову, ничего не забывал и руководствовался в разведдеятельности только одним принципом: «Что для дела полезно и что неполезно». Крогера отличает острый ум, наблюдательность, сдержанность и в необходимых случаях решительность. Достаточно его раз увидеть, чтобы понять, что он делает то, что говорит.
Словом, на него можно положиться во всем. Он честен, надежен и конспиративен.
По характеру П. Крогер спокоен, о своей личной жизни говорить не любит. Ему присущи манеры человека, давно привыкшего к цивилизованному обращению. Хорошо умеет владеть собой. За счет личных качеств и большого умения выжать для своей коммерческой карьеры все до капли он достиг достаточно высокого положения и в мире книготоргового бизнеса. И не только в Англии, но и в Европе.
2. ХЕЛЕН ДЖОЙС КРОГЕР:
Она является полной противоположностью Питеру: обладает быстрой реакцией и переключаемостью в мышлении, легко усваивает все новое, но не любит вникать в детали. Контактна. Умна. Изворотлива. Приветлива и весьма энергична. Не было еще ситуации, из которой она не находила бы выхода.
В лице Хелен советская разведка имеет высококвалифицированную радистку со своим почерком работы. Большая заинтересованность в нашем деле, высокая ответственность, способность все схватывать на лету и необыкновенная сообразительность позволяют ей не только успешно осуществлять радиосвязь, но и выполнять тайниковые операции, обрабатывать поступающую от агентуры информацию и составлять тайнописные документы для отправки в Центр. Она — мастер на все руки.
По своей дьявольской изобретательности, дарованию, смелости и блестящим актерским способностям — это просто уникум, подарок самой судьбы для нашей разведки. Когда надо, Хелен умеет быть и добренькой, и ласковой и путем полуправды или полулжи выведать у нужных нам людей необходимую информацию. По характеру X. Крогер — человек проказливый и в то же время решительный, находчивый, умеющий постоять за себя, используя для этого и цепкий ум свой, и прекрасные внешние данные.
3. ВЫВОДЫ:
За время работы в Англии Крогеры не допустили ни одной ошибки, не сорвали ни одного оперативного мероприятия. Профессионально использовали технические средства разведки, надежно обеспечивали сохранность секретных материалов, предназначенных для пересылки в Центр.
С учетом вышеизложенного полагал бы возможным представить П. и X. Крогеров к правительственным наградам.
Гордон Лонсдейл.
13.08.58 г.К документу подколот бланк начальника I Главного Управления КГБ при СМ СССР, на котором наложена резолюция:
«За успешное выполнение специальных заданий за рубежом и за особые заслуги перед Советским государством прошу до 05.09.58 подготовить необходимые материалы для награждения «Дачников» орденом Красного Знамени».
А. М. Сахаровский. 17.08.58. * * *Гордон Лонсдейл встречался с Шахом (Гарри Хаутон) каждый месяц. На встречу Шах привозил из Портленда по нескольку сот совершенно секретных документов Адмиралтейства: шифры морской разведки и инструкции к ним, отчеты, доклады, разведывательные задания по Советскому Союзу и странам Восточной Европы. Располагая такими данными, внешняя разведка СССР получала возможность проникать в самые тайные замыслы правительства Великобритании по военным вопросам, ее специальных служб, а также военно-политического блока НАТО. Кроме указанных документов Шах передал Лонсдейлу огромное количество чертежей различных видов оружия и приборов, хранившихся в бронированной «сейфовой комнате» научно-исследовательского центра в Портленде.
К утру эти «горячие» материалы должны были снова лежать на своем месте в сейфе. Поэтому, не знакомясь даже с их содержанием, в целях экономии времени Лонсдейл оставлял Шаха в городе (как правило, в каком-нибудь ресторане), а сам отвозил материалы Крогерам. После их фотографирования подлинники секретных документов возвращались агенту.
Но такой способ получения и обработки секретной информации был сложен и небезопасен. Лонсдейл это понимал и неоднократно пытался уговорить Шаха, чтобы он сам фотографировал материалы на рабочем месте или дома. Суть этого замысла состояла в том, что агент должен выносить с режимного объекта не кипу секретных документов в какой-то сумке, а лишь одну-две пленки, причем непроявленные — в случае опасности их можно было бы легко засветить.
То же самое и при передаче их разведчику, которому не надо было еще раз встречаться с агентом для возвращения этих материалов.
Однако все усилия Лонсдейла убедить Шаха готовить и передавать информацию в непроявленных пленках оказались безуспешными: агент не умел, не любил и не хотел фотографировать, несмотря на то что Гордон подарил ему удобный для этих целей миниатюрный высококлассный аппарат «Минокс». Более того, Шах боялся этим заниматься: фотоаппарат, считал он, является серьезной уликой, вещественным доказательством шпионской деятельности, особенно если аппарат хранится на работе, в сейфе.
После каждой встречи Лонсдейла с Шахом Крогерам значительно прибавлялось забот: с вечера они закрывали двери и ставни окон с внешней и внутренней стороны, и на несколько дней создавалась видимость, что в доме № 45 по Крэнли Драйв никого не было. На самом деле внутри его и ночью и днем шла работа: проявлялись и сушились фотопленки, затем они печатались и переводились в десятки микроточек, каждую из которых Питер и Хелен старательно подклеивали потом в книги или под марки на конвертах.
Это было нудное, изнурительное и опасное дело: каждые сутки одно и то же — фотографирование, проявление, печатание, снова фотографирование — уменьшение изображения до микроскопических размеров, подклеивание.
