Рэнди Цукерберг - Точка сложности. Как я работала в Facebook
Помню, как вскоре после моего поступления в Гарвард мама решила провести со мной разъяснительную беседу. Она попыталась вбить мне в голову, что нормальные люди ведут себя скромно, не выставляют себя напоказ и не придумывают себе дурацких имен. Как раз после этого разговора один из моих будущих одногруппников нашел меня в «Америке онлайн». Знаете, какой у него был ник? Ни больше ни меньше — igotl600.
Вот и опровержение маминой теории.
Помните, как подбирали веселенькие картинки к профайлу или утаскивали полюбившиеся цитаты? Признаюсь, я не раз испытывала слабость к непонятным, но якобы полным глубинного смысла строкам. Обычно это были отрывки из песен. Бессчетное количество раз в моем статусе появлялись фразы «Я верю, что могу летать», «Я вижу знак» или «Я разбита на осколки».
Пожалуй, стоит уточнить. Может, в это трудно поверить, но в действительности я вовсе не была Пегги с 42-й улицы. Я была Рэнди из Доббс Ферри. Я могла называть себя Пегги в Интернете, но в жизни ею не являлась. Хотя на заре появления социальных сетей это не имело никакого значения. Мои друзья прекрасно понимали, что Пегги — это Рэнди, и не переживали по этому поводу.
Зато сейчас профайл Peggy или igotl600 в «Фейсбуке» выглядел бы настоящей дикостью. И причина даже не в том, что я выросла, — вырос и сам Интернет.
Раньше, когда Интернет использовался в основном для поиска необходимой информации, мы вбивали в поисковую строку ключевые фразы, а потом ждали, когда выпадут последние новости, сплетни о знаменитостях, обзоры фильмов, карты или школьные работы. Поисковики предлагали нам возможность получить ответы на вопросы одним-единственным нажатием кнопки.
За последнее десятилетие Интернет из глобального поисковика превратился в средство общения множества людей. И каждый может почерпнуть из паутины мирового сознания нечто важное. Теперь информацию можно получить не от машины, а от живых людей.
Помню, как однажды во время перелета из Сан-Франциско в Нью-Йорк мой друг пытался убедить меня сменить доменное имя в «Твиттере» с @randijayne на @randizuckerberg.
«Тогда люди смогут тебя найти», — говорил он.
Используя реальные имена и данные в Сети, мы легко отыскиваем друзей, родных и коллег, как бы далеко они ни находились. Мы можем контактировать с потенциальными работодателями, корректировать резюме и карьерную историю, получать интересные предложения и увеличивать доходы. Из случайных посетителей веб-сайтов люди превращаются в активных участников процесса, что несет выгоду как веб-сайтам, так и самим пользователям. Сайты становятся все более персонализированными, интересными и полезными. Умелые маркетинговые кампании учитывают интересы и вкусы пользователей, предоставляя нам возможность приобретать все самое нужное. Или просто дают нам шанс подурачиться.
Меня часто спрашивают, как «Фейсбуку» удалось так быстро завоевать всеобщую популярность. Конечно, главную роль в этом сыграли достоинства самого сайта и контента, который он предоставлял, но немаловажным фактором оказалось и то, что пользователи «Фейсбука» использовали свои реальные имена.
Это было одним из негласных правил с самого начала. В отличие от других социальных сетей, таких как «Май Спейс» или «Френдстер», на «Фейсбуке» люди не боялись указывать настоящие имена и фамилии. Залогом безопасности стало использование в качестве логинов почтовых ящиков с доменом .edu[17]. Таким образом пользователи могли быть уверены в том, что на сайте их найдут только одноклассники, сокурсники или приятели по институтскому общежитию. Благодаря высокому уровню доверия общение на «Фейсбуке» приобрело большую ценность, а разговоры стали более личными, чем на других сайтах. Поэтому люди старались говорить правду и вести себя более разумно. Лгать или писать гадости стало просто невыгодно — ведь тебя могли сразу раскусить.
В Сети любой рассказ о личном становится своего рода новостью, вызывает отклик у аудитории. Рождение массовых движений, грандиозные социальные перевороты становятся возможны лишь тогда, когда отважные храбрецы собственным примером подталкивают к этому остальных. Реализация себя как личности — это гораздо больше, чем перепост понравившихся цитат и фотографий. Кто-то верит в идею, а кто-то находит в себе силы встать на пути танков.
В мире, где люди остаются самими собой и в реальной, и в виртуальной жизни, мы можем узнавать намного больше о знаменитостях, политиках и, конечно же, обо всех, с кем нам приходится сталкиваться каждый день.
Я всей душой верю в силу личности. Однажды я сказала, что анонимности нет места в Интернете.
С ее исчезновением Всемирная паутина очистится, явив миру свои лучшие, наиболее полезные стороны. Интернет-травля станет невозможна. Очевидно (по крайней мере, для меня), что мало кто станет унижать других, используя свое реальное имя и фотографию.
Естественно, это не означает, что загадочные ники и многозначительные аватарки навсегда исчезнут из нашей жизни. В некоторых сообществах или на конкретных сайтах при обсуждении болезненных или тонких тем анонимность может быть необходима человеку для ощущения безопасности и защиты личного пространства. Активисты и участники протестных движений нуждаются в поддержании секретности. Обсуждение вопросов здоровья или общение с жертвами преступлений проще вести под выдуманными именами. Но все это — исключения из правила. В реальной жизни все мы пользуемся реальными именами. Так почему бы не ввести то же правило в Интернете?
В Сети наша личность проявляется особенно ярко, а значит, по поведению человека в Интернете можно многое понять и о том, каков он в реальной жизни. Каждое слово или действие сегодня приходится подтверждать документально. Говоришь, что где-то побывал, — выкладывай фотографию. Как говорится, «грузи фотку, а то не поверю».
В собственной жизни мы одновременно и артисты, и режиссеры. Наши интернет-личности становятся отражением реальности. В 2013 году исследователи из Кембриджского университета, проанализировав профайлы двадцати пяти тысяч американцев, с вероятностью в 95% смогли определить возраст и национальность пользователей, с вероятностью в 85% — их политические предпочтения, с вероятностью в 82% — является ли пользователь христианином или мусульманином, и с вероятностью в 60% — пережил ли пользователь развод родителей в возрасте до 21 года.
Именно сила личности заставила Флоренс Детлор, 101-летнюю бабушку из Менло-Парка, научиться пользоваться «Фейсбуком», чтобы быть в курсе жизненных перипетий своих внуков, семьи и друзей.
Сила личности сподвигла Аарона Дюранда — пользователя «Твиттера» из Портленда, что в штате Орегон, — спасти мамин книжный магазинчик от разорения. Когда он написал пост с просьбой о помощи и пообещал купить буррито каждому, кто купит книг как минимум на 50 долларов, на его послание откликнулись сотни людей. В итоге в магазинчик хлынула такая толпа покупателей, что бизнес матери Аарона остался на плаву.
