Марина Цветаева - Мне нравится, что Вы больны не мной… (сборник)

Лицо без обличия.
Строгость. – Прелесть.
Все́ ризы делившие
В тебе спелись.

Листвою опавшею,
Щебнем рыхлым.
Все́ криком кричавшие
В тебе стихли.

Победа над ржавчиной –
Кровью – сталью.
Все́ навзничь лежавшие
В тебе встали.

Нищих и горлиц
Сирый распев.
То не твои ли
Ризы простерлись
В беге дерев?

Рощ, перелесков.
Книги и храмы
Людям отдав – взвился.
Тайной охраной
Хвойные мчат леса:

– Скроем! – Не выдадим!

Следом гусиным
Землю на сон крестил.

Даже осиной
Мчал – и ее простил:
Даже за сына!

Нищие пели:
– Темен, ох, темен лес!
Нищие пели:
– Сброшен последний крест!
Бог из церквей воскрес!

О, его не привяжете
К вашим знакам и тяжестям!
Он в малейшую скважинку,
Как стройнейший гимнаст…

Разводными мостами и
Перелетными стаями,
Телеграфными сваями
Бог – уходит от нас.

О, его не приучите
К пребыванью и к участи!
В чувств оседлой распутице
Он – седой ледоход.

О, его не догоните!
В домовитом поддоннике
Бог – ручкою бегонией
На окне не цветет!

Все под кровлею сводчатой
Ждали зова и зодчего.
И поэты и летчики –
Все́ отчаивались.

Ибо Бог он – и движется,
Ибо звездная книжища
Вся: от Аз и до Ижицы –
След плаща его лишь!

Из недр и на ветвь – рысями!
Из недр и на ветр – свистами!

Гусиным пером писаны?
Да это ж стрела скифская!
Крутого крыла грифова
Последняя зга – Скифия!

Сосед, не спеши! Нечего
Спешить, коли верст – тысячи.
Разменной стрелой встречною
Когда-нибудь там – спишемся!

Великая – и – тихая
Меж мной и тобой – Скифия…

И спи, молодой, смутный мой
Сириец, стрелу смертную
Леилами – и – лютнями
Глуша…
        Не ушам смертного –

(Единожды в век слышимый)
Эпический бег – Скифии!

Как по синей по степи
Да из звездного ковша
Да на лоб тебе да…
        – Спи,
Синь подушками глуша.

Дыши да не дунь,
Гляди да не глянь.
Волынь-криволунь,
Хвалынь-колывань.

Как по льстивой по трости
Росным бисером плеща
Заработают персты…
Шаг – подушками глуша.

Лежи – да не двинь,
Дрожи – да не грянь.
Волынь-перелынь,
Хвалынь-завираль.

Как из моря из Каспий –
ского – синего плаща,
Стрела свистнула да…
        (спи,
Смерть подушками глуша)…

Лови – да не тронь,
Тони – да не кань.
Волынь-перезвонь,
Хвалынь-целовань.

От стрел и от чар,
От гнезд и от нор,
Богиня Иштар,
Храни мой шатер:

Братьев, сестер.

Руды моей вар,
Вражды моей чан,
Богиня Иштар,
Храни мой колчан…

(Взял меня – хан!)

Чтоб не́ жил, кто стар,
Чтоб не́ жил, кто хвор,
Богиня Иштар,
Храни мой костер:

(Пламень востер!)

Чтоб не́ жил – кто стар,
Чтоб не́ жил – кто зол,
Богиня Иштар,
Храни мой котел

(Зарев и смол!)

Чтоб не́ жил – кто стар,
Чтоб нежил – кто юн!
Богиня Иштар,
Стреми мой табун
В тридевять лун!

Перекрытые – как битвой
Взрыхленные небеса.
Рытвинами – небеса.
Битвенные небеса.

Перелетами – как хлёстом
Хлёстанные табуны.
Взблестывающей Луны
Вдовствующей – табуны!

Стой! Не Федры ли под небом
Плащ? Не Федрин ли взвился
В эти марафонским бегом
Мчащиеся небеса!

Стой! Иродиады с чубом –
Блуд… Не бубен ли взвился
В эти иерихонским трубом
Рвущиеся небеса!

Нет! Вставший вал!
Пал – и пророк оправдан!
Раз – дался вал:
Целое море – на́ два!

Бо – род и грив
Шестие морем Чермным!
Нет! – се – Юдифь –
Голову Олоферна!

Прорицаниями рокоча,
Нераскаянного скрипача
Piccicato’ми… Разрывом бус!
Паганиниевскими «добьюсь!»
Опрокинутыми…
    Нот, планет –
Ливнем!
– Вывезет!!!
        – Конец… На нет…

Недосказанностями тишизн
Заговаривающие жизнь:
Страдивариусами в ночи
Проливающиеся ручьи.

Монистом, расколотым
На тысячу блях –
Как Дзингара в золоте
Деревня в ручьях.

Монистами – вымылась!
Несется как челн
В ручьёвую жимолость
    Окунутый холм.

Монистами-сбруями…
(Гривастых теней
Монистами! Сбруями
Пропавших коней…)

Монистами-бусами…
(Гривастых монет
Монистами! Бусами
Пропавших планет…)

По кручам, по впадинам,
И в щеку, и в пах –
Как Дзингара в краденом –
Деревня в ручьях.

Споем-ка на радостях!
Черны, горячи
Сторонкою крадучись
Цыганят ручьи.

Атлантским и сладостным
Дыханьем весны –
Огромною бабочкой
Мой занавес – и –

Вдовою индусскою
В жерло златоустое,
Наядою сонною
В моря заоконные…

В глубокий час души и ночи,
Нечислящийся на часах,
Я отроку взглянула в очи,
Нечислящиеся в ночах

Ничьих еще, двойной запрудой
– Без памяти и по края! –
Покоящиеся…
        Отсюда
Жизнь начинается твоя.

Седеющей волчицы римской
Взгляд, в выкормыше зрящей – Рим!
Сновидящее материнство
Скалы… Нет имени моим

Потерянностям… Все́ покровы
Сняв – выросшая из потерь! –
Так некогда над тростниковой
Корзиною клонилась дщерь

Египетская…

В глубокий час души,
В глубокий – но́чи…
(Гигантский шаг души,
Души в ночи́)

В тот час, душа, верши
Миры, где хочешь
Царить – чертог души,
Душа, верши.

Ржавь губы, пороши
Ресницы – снегом.
(Атлантский вздох души,
Души – в ночи…)

В тот час, душа, мрачи
Глаза, где Вегой
Взойдешь… Сладчайший плод,
Душа, горчи.

Горчи и омрачай:
Расти: верши.

Есть час Души, как час Луны,
Совы – час, мглы – час, тьмы –
Час… Час Души – как час струны
Давидовой сквозь сны

Сауловы… В тот час дрожи,
Тщета, румяна смой!
Есть час Души, как час грозы,
Дитя, и час сей – мой.

Час сокровеннейших низов
Грудных. – Плотины спуск!
Все́ вещи сорвались с пазов,
Все́ сокровенья – с уст!

С глаз – все́ завесы! Все́ следы –
Вспять! На линейках – нот –
Нет! Час Души, как час Беды,
Дитя, и час сей – бьет.

Беда моя! – так будешь звать.
Так, лекарским ножом
Истерзанные, дети – мать
Корят: «Зачем живем?»

А та, ладонями свежа
Горячку: «Надо. – Ляг»,
Да, час Души, как час ножа,
Дитя, и нож сей – благ.