Михаил Армалинский - Аромат грязного белья (сборник)
Большинство из них считало, пишет Норма Джин, что половой акт подобен пользованию пистолетом: целься и стреляй (25).
Однако именно в полиции, борющейся с проституцией, должны работать дрянные любовники, потому что, будь ты хороший любовник, а значит, любящий женщин, а значит, умеющий доставлять им наслаждение, то такой мужчина не смог бы притеснять проституток – самых женственных из женщин. Только разного рода импотенты, скорокончающие, озлоблённые на женщин мужики будут составлять славные ряды борцов с проституцией.
Полицейские относятся к социальной группе «бойцов», а бойцы должны биться с врагами и времени на удовлетворение женщин у них нет. Если боец в процессе «вечного боя» возьмётся подолгу ублажать женщину, вызывая у неё оргазм за оргазмом, то его убьют враги во время этого длительного совокупления. Поэтому задача всякого бойца как можно быстрее излить сперму и снова броситься в бой. Хорошие любовники – это не бойцы, это артистические, творческие натуры, для которых долгое занятие любовью является не угрозой для жизни, а её целью и смыслом.
Значительное количество женщин бросается на красивых бойцов, так как те дают здоровое бойцовое потомство, необходимое для выживания человеческого рода.
Кредо полицейских, вспоминает Норма Джин:
если женщина получает наслаждение от ебли – то она блядь (27).
Увы, это кредо не только полицейских, такое восприятие женского наслаждения только в конце XX века начало понемножку вытесняться из центра морали на её периферию. Сия убеждённость очень выгодна мужчине-бойцу – она психологически и нравственно оправдывает его сексуальный эгоизм и снимает с него всякую ответственность за наслаждение женщины, более того, это убеждение позволяет ему любить именно ту женщину, которая к нему равнодушна, то есть наслаждения с ним не испытывающую.
Чувствуя свою любовническую слабину, бойцы-полицейские укрепляют свой дух ненавистью к тому, что у них плохо получается. А так как плохо получается у них с женщинами, то и ненависть легко и логично обращается на них.
Норма Джин однажды согласилась дать своему коллеге, который служил в полиции нравов и занимался тем, что с партнёром «очищал» улицу от проституток. Оказавшись с Норомой Джин наедине и голышом, он искусал в кровь её губы и соски и вопил, что все вы бляди и любите, когда вас кусают (32). Норма Джин от него еле отбрыкалась.
Неудивительно, что она нашла своего идеального мужчину в Викторе, который был актёром и на четверть века её старше. Он мальчиком подрабатывал в борделе, подавал полотенца, а когда вырос, служил там вышибалой. Проститутки, покой которых он охранял, научили его тому, что требуется всякой женщине.
Многие спрашивали Норму Джин, не испытывает ли она унижение, продавая своё тело. На что она отвечала:
Я испытывала унижение, когда полицейские ебли меня, не заботясь о моих чувствах и даже не предлагая мне денег за пользование моим телом (40).
Слово «полицейский» можно часто и без ущерба для смысла заменить на «муж», «любовник», «начальник» и пр.
И потому так понятен женский крик души: «Или доябывай или уябывай!»
На первом допросе, когда Норму Джин пытались тщетно уличить в занятии проституцией, она сказала:
– Я брала деньги за секс, только когда была замужем.
Следователь обрадовался:
– То есть Вы занималась проституцией, будучи замужней женщиной?
И Норма Джин пояснила общесемейную ситуацию:
– Мой муж зарабатывал деньги, чтобы содержать меня и чтобы я занималась с ним сексом (120).
Радости проституточной жизни, которые описывает Норма Джин и от которых не отказалась бы никакая женщина, имели место только потому, что Норма Джин была дорогой Callgirl. «Порш-титуция» (70) – так называла она свою работу. Её радовала не только простота и радость, с которой зарабатываются деньги, но также и то, что её профессия состоит в том, чтобы доставлять людям наслаждение (72).
Проработав десять лет в полиции, столкнувшись с самыми жуткими сторонами человеческого бытия, Норма Джин не стала циничной и душа её не очерствела. Так что одна из опасностей работы проституткой – стать чёрствой и циничной от наслаждений, которые ты доставляешь людям, – вероятность ещё меньше (74).
Другая опасность занятия дорогой проституцией – жадность, желание заработать как можно больше денег – Норму Джин тоже не подстерегала, так как она писала книгу, а на это требовалось много времени.
Так что Норма Джин была вне всякой опасности.
Конечно, не стоит забывать, что жизнь уличных проституток или проституток, живущих в борделях, значительно отличается от жизни дорогих callgirls. Но плох тот солдат, который не хочет стать генералом. И в то же время нам не нужны сплошные генералы, нам нужны армии повсеместно доступных солдат, а точнее солдаток, а ещё точнее – даток.
Настоящая проститутка – большая умелица. Вот наглядно-чувствительный пример. Клиент хочет, чтобы проститутка ему отсосала, причём обязательно без презерватива. Та, что не хочет этого делать и отказывается, либо теряет клиента, либо нарывается на скандал. А умелицы делают так: они соглашаются, но незаметно кладут презерватив себе под язык. Когда они берут головку в рот, то прижимают к ней языком презерватив и, двигаясь губами вниз по стволу члена, одевают презерватив, губами же его раскатывая. Доказано, что мужчина при таком тесном языковом и губном контакте не замечает одетую резинку, а когда он изливает семя, то незаметно снять губами презерватив с уменьшившегося в размере члена, да ещё чуть помогая пальцами, не составляет труда, а там и быстро его спрятать (301).
В этой связи фраза, невзначай используемая Нормой Джин в тексте, когда она описывает один из минетов, которые она творила, приобретает особый смысл. Orally manipulating him (130) – по смыслу имеется в виду «работая ртом», но дословно получилось: «орально манипулировать». А ведь «manus» по-латыни – это «рука»: вот и получается минет не только ртом, но и рукой. Но какой же это минет, если рукой? Так что оказалось, что в этой фразе раскрылась хитрость проститутки, которая незаметно подменяет рукой устающие рот и язык.
В итоге, меня продолжают одолевать те же, чуть ли не параноидальные, мысли от ещё одного примера злодейского устройства общества. Мораль учит людей с детского возраста, что секс – это дело второстепенное, что в жизни есть вещи поважнее. Однако усилия общества по подавлению секса настолько велики, всеобъемлющи и преобладающи над всеми остальными усилиями, что самим этим государство доказывает, что ничего важнее и сильнее секса в жизни человека нет. Появление новых законов, связанных с сексуальными домогательствами (sexual harassment), и ревностное преследование виновных, согласно этим законам, лишь подтверждает параноидальную и злобную зацикленность общества на притеснении сексуальной сути человека.
