Валентин Бережков - Тегеран 1943
В итоге каждый так и остался при своём мнении. Но военные представители не смогли найти общий язык не только по вопросу о десантных операциях. Остался нерешённым и более важный вопрос — о сроке открытия второго фронта в Северной Франции.
Когда во второй половине дня собралось пленарное заседание делегаций трёх держав, военные представители не могли доложить ничего утешительного.
Королевский меч — Сталинграду
Перед началом пленарного заседания конференции 29 ноября состоялась торжественная церемония, вылившаяся в демонстрацию единства союзников в борьбе против общего врага. Такая демонстрация была как нельзя кстати. Она несколько разрядила сгустившиеся над конференцией тучи и как бы напомнила о том, что перед антигитлеровской коалицией стоят ещё очень большие и сложные задачи, которые могут быть решены лишь при условии общих, согласованных действий.
Вручение жителям Сталинграда от имени короля Георга VI и английского народа специально изготовленного меча было обставлено с подчёркнутой пышностью. Большой блестящий меч с двуручным эфесом и инкрустированными ножнами, выкованный опытнейшими потомственными оружейниками Англии, символизировал дань уважения героям Сталинграда — города, где был надломлен хребет фашистского зверя.
Зал заполнился задолго до начала церемонии. Здесь уже находились все члены делегаций, а также руководители армий, флотов и авиации держав — участниц антигитлеровской коалиции, когда появилась Большая тройка.
Сталин был в светло-сером кителе с маршальскими погонами. Черчилль на этот раз также явился в военной форме. С того дня своей формы английский премьер в Тегеране не снимал, и все считали, что это его своеобразная реакция на маршальскую одежду Сталина. Сначала Черчилль носил синий в полоску костюм, но, увидев Сталина в форме, он тут же затребовал себе серо-голубоватый мундир высшего офицера королевских военно-воздушных сил. Эта форма как раз подоспела к церемонии вручения меча. Рузвельт, как обычно, был в штатском.
Почётный караул состоял из офицеров Красной Армии и британских вооружённых сил. Оркестр исполнил советский и английский государственные гимны. Все стояли навытяжку. Оркестр смолк, и наступила торжественная тишина. Черчилль медленно приблизился к лежавшему на столе большому чёрному ящику и раскрыл его. Меч, спрятанный в ножнах, покоился на бордовой бархатной подушке. Черчилль взял его обеими руками и, держа на весу, сказал, обращаясь к Сталину:
— Его величество король Георг VI повелел мне вручить вам для передачи городу Сталинграду этот почётный меч, сделанный по эскизу, выбранному и одобренному его величеством. Этот почётный меч изготовлен английскими мастерами, предки которых на протяжении многих поколений занимались изготовлением мечей. На лезвии меча выгравирована надпись: «Подарок короля Георга VI людям со стальными сердцами — гражданам Сталинграда в знак уважения к ним английского народа».
Сделав несколько шагов вперёд, Черчилль передал меч Сталину, позади которого стоял советский почётный караул с автоматами наперевес. Приняв меч, Сталин вынул клинок из ножен. Лезвие сверкнуло холодным блеском. Сталин поднёс его к губам и поцеловал. Потом, держа меч в руках, тихо произнёс:
— От имени граждан Сталинграда я хочу выразить свою глубокую признательность за подарок короля Георга VI. Граждане Сталинграда высоко оценят этот подарок, и я прошу вас, господин премьер-министр, передать их благодарность его величеству королю…
Наступила пауза. Сталин медленно обошёл вокруг стола и, подойдя к Рузвельту, показал ему меч. Черчилль поддерживал ножны, а Рузвельт внимательно оглядел огромный клинок. Прочтя вслух сделанную на клинке надпись, президент сказал:
— Действительно, у граждан Сталинграда стальные сердца…
И он вернул меч Сталину, который подошёл к столу, где лежал футляр, бережно уложил в него спрятанный в ножны меч и закрыл крышку. Затем он передал футляр Ворошилову, который в сопровождении почётного караула перенёс меч в соседнюю комнату…
Все вышли фотографироваться на террасу с шестью белыми колоннами. Было тепло и безветренно. Солнце освещало позолоченную осенью листву. Сталин и Черчилль остановились в центре террасы, куда подвезли в коляске и Рузвельта. Сюда же были принесены три кресла для Большой тройки. Позади кресел выстроились министры, маршалы, генералы, адмиралы, послы. Это был большой день фоторепортёров и кинооператоров. Они сновали вокруг, то приседали, то становились на цыпочки, забегали то с одной, то с другой стороны, стараясь отыскать позицию получше. Потом свита отошла в сторону, и Большая тройка осталась одна на фоне высоких дверей, которые вели с террасы в зал заседаний. Этот снимок стал историческим и обошёл весь мир.
В поисках главнокомандующего
На заседании, начавшемся после церемонии вручения королевского меча Сталинграду, торжественно-приподнятое настроение быстро рассеялось. По-прежнему оставался нерешённым важнейший вопрос об открытии второго фронта в Европе. Обращаясь к английскому и американскому представителям, глава советской делегации спросил:
— Я хотел бы получить ответ на вопрос о том, кто будет назначен командующим операцией «Оверлорд»?
— Этот вопрос ещё не решён, — ответил Рузвельт.
— Тогда ничего не выйдет из операции «Оверлорд», — мрачно произнёс Сталин, как бы рассуждая вслух. — Кто несёт моральную и военную ответственность за подготовку и выполнение операции «Оверлорд»? Если это неизвестно, тогда операция «Оверлорд» является лишь разговором.
На противоположной стороне стола проскользнула какая-то тень неловкости. Воцарилось молчание. Потом Рузвельт сказал:
— Английский генерал Морган несёт ответственность за подготовку операции «Оверлорд».
— А кто несёт ответственность за проведение операции «Оверлорд»? — продолжал настаивать советский представитель.
— Нам известны все лица, которые будут участвовать в осуществлении операции, — пояснил президент, — за исключением главнокомандующего этой операцией.
Это объяснение, конечно, не решало проблемы. Вопрос, поставленный советской делегацией, имел большое принципиальное значение. Ведь без командира, без ответственного военного руководителя не может быть осуществлена ни малая, ни крупная операция. Тем более невозможно без главнокомандующего планировать и осуществить такую операцию, как высадка огромной массы войск, оснащённых тяжёлой боевой техникой, через Ла-Манш.
Поэтому постановка вопроса о главнокомандующем вскрыла всю несостоятельность позиции англо-американцев.
