KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Александр Исаев - Мои стрелецкие Университеты

Александр Исаев - Мои стрелецкие Университеты

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Исаев, "Мои стрелецкие Университеты" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

3. Родители

Мама Исаева Ольга Михайловна (в девичестве Казакова) родилась в 1892 году, дату точно не помню, что-то 22-24 июля, в многодетной крестьянской семье Казакова Михаила Федоровича. От первого брака у него родилось пять дочерей: Анна, Акулина, Ольга, Наталья и Мария. Последняя умерла в возрасте 17-19 лет

Маму в возрасте 9-10 лет отдали в служанки (нянькой) в дом волостного писаря. У него была многодетная семья и его жене нужна была помощница. По рассказам мамы, жена писаря была опытной и мудрой женщиной. Мама о пребывании в их доме отзывалась по доброму. От хозяйки мама научилась готовить первые и вторые блюда, ставить опару, месить и выпекать хлеб, готовить квас. Научилась управляться со швейной машинкой. Об этом я убедился когда мы жили в поселке «Первомасловском», в народе прозванном «Исаевский».

По прошествии многих лет, я не перестаю восхищаться ее опытом и мудростью. Женщина, которая ходила в ЦПШ (церковно-приходская школа) только две зимы, умевшая читать по складам и писать свою фамилию заглавными буквами, родившая десять детей, обладала большим авторитетом в семье и среди односельчан. Она принимала роды, была костоправом, избавляла нас от чирьев и всяких «нарывов». Мальчишками мы целое лето бегали босиком, травмы и порезы ног было обычным делом. Она к воспаленному месту прикладывала на ночь черный хлеб (предварительно его пожевав) завяжет тряпицей, а утром через день, когда созревал нарыв, она его вскрывала бритвой и иголкой, предварительно обезвредив инструменты огнем.

В начале 30 годов прошлого столетия был брошен клич «крестьян ближе к земле». В больших селах для работы в поле им приходилось добираться за 3-5 км, переселение их на поселок избавляло от этого неудобства.

Всю ее жизнь, и особенно в оккупацию (1941-1943 гг.), у нас никогда не было лишних продуктов. Была голодная и полуголодная жизнь. Да и послевоенный период люди жили трудно. Питание было очень скудным. В городах были продуктовые карточки, а в деревне, что получишь в колхозе. Выдавали во многих колхозах, на трудодень по 200 граммов зерна (иногда отходы) и по 20 копеек денег. Буханка хлеба на рынке стоила 200 рублей.

В эти голодные и холодные годы мама всеми силами стремилась спасти нас от голодной смерти. Случилось так, что перед войной в 1941 г., наш приусадебный участок 0,25 га был отобран в колхоз, так как семья не выработала минимум трудодней. В колхозе из нашей семьи никто не работал. Отец работал учителем в школе, братья Алексей служил срочную службу в Красной Армии, Николай учился в сельскохозяйственном техникуме (г.Жиздра), Михаил и Петр были школьниками. Мама по состоянию здоровья и многодетности не могла выработать минимум трудодней.

В зиму 1941-1942 года картошки нам хватило до нового года, а дальше мама варила кормовую свеклу. В чашке плавают аккуратно нарезанные ломтики свеклы. Передать их вкус я уже затрудняюсь, но их есть заставлял только голод.

Спасением для семьи была корова «Маруся». В начале весны в хате появлялся белый с желтыми пятнами теленочек. Начиналась сытная жизнь. Первые дни молоко было молозивным, т.е. оно не сбивалась, не скисалось, при нагревании сворачивалось из-за наличия в нем ферментов и многих веществ для теленка. Примерно через две недели молоко становилось нормальным.

На всю жизнь запомнилась тушеная молодая картошка на молоке в русской печке. Мама готовила ее обычно к ужину. Кстати, кусты картофеля она не выкапывала, а подкапывала вручную, выбирала по 1-2 клубня, оставляя весь куст вегетирующим. Такой прием позволял без ущерба осенью получить нормальный урожай при сплошной уборке. Помню, как она в наше бедное меню умудрялась вносить разнообразие. Иногда вместо картошки утром пекла блины или готовила «саломать» - это заваренная в кипятке ржаная мука. Ее остужали и резали на ломтики. Летом ранним утром, только ей известных местах, находила несколько «печериц» - шампиньонов и готовила нам суп с грибами. Высевала грядку фасоли и летом варила суп с зелеными бобами фасоли. При забое животных она использовала практически все, за исключением рогов и копыт. В пищу использовалось коровье вымя, из говяжьей опаленной шкуры варился холодец и не только. Умудрялась из нее готовить вторые блюда.

Удивляет и вызывает глубокое уважение к нашим родителям умение выживать в тяжелых условиях голода и холода, при этом оставаться порядочными людьми.

Помниться, учась в агрошколе, я зимой на лыжах пришел на поселок к маме. Зима была снежная, сугробы до самой «застрехи» (под соломенную крышу). В хатенке из соломы и глины холодно, не смотря на то, что с осени ее обставляли снопами из соломы и по окна засыпали землей. В морозные дни по углам выступал иней. Последний год на поселке с мамой жил внук Володя Серегин (сын старшей дочери Антонины). Они мне рассказывали такую картинку. Входит Володя, она лежит на печке спрашивает: «Володя покойники еще не ушли?» Он смотрит на меня и думает. Ну бабка с ума сошла. А, я имела ввиду иней по углам, который выступал в морозные дни». Спасалась она на русской печи. По утрам печь топили соломой, а дровами только тогда, когда пекли хлеб.

Такая зарисовка. Перед войной в поселке Свердловка, что располагался напротив через ручей, функционировала маслобойка и крупорушка. Давили конопляное семя и обрушивали гречиху и просо. Работали они на конной тяге. При обрушивании гречихи, получалась «шелуха»-оболочка от семян. Эту шелуху крестьяне использовали для обогрева своих хат. В домах устанавливались грубки, они могли отапливаться разными материалами: соломой, дровами, торфом. Приспосабливали их и под гречишную шелуху. В топку вставлялась железная крышка с наклонным дырчатым желобом, по которому сыпалась шелуха. Она сгорала налету не успев упасть на колосники. В морозные вечера, когда топили грубку, шелуха горела с гулом. Мне доверяли совочком сыпать эту шелуху в топку грубки, нравилось, как огонь с гулом пожирает эту шелуху.

Судьба мамы, по моему мнению, сложилась тяжкой. Муж не отличался богатырским здоровьем, а весной 1941 г. заболел крупозным воспалением легких и после этого не восстановился. Оккупация окончательно подкосила его и он умер от туберкулеза легких в июне 1948 года.

Мама родила десятерых детей, семь из которых достигли совершеннолетия – это материнский подвиг. Сколько она пролила слез и провела бессонных ночей можно только догадываться. Она похоронила трех малолетних детишек. Проводила на войну трех сыновей (Алексея, Николая, Михаила). На двух получила «похоронки», а Николай вернулся с войны, но она проклятая сделала свое дело. В возрасте 42-х лет он скоропостижно скончался. Через три года она похоронила дочь Наталью в возрасте 53-х лет. Старшего сына Алексея она ждала до конца своей жизни. Считала, что он в плену и должен вернуться. Последние годы своей жизни она прожила в моей семье. Я только окончил институт и работал младшим научным сотрудником, только женился. Зарплата была всего 76 рублей, а начинающей семье потребности на обустройство квартиры и хозяйство не соизмеримы с доходами. Жили материально трудно, на этой основе между мамой и женой Ириной возникали размолвки. Я пытался гасить эти разногласия, между мне дорогими людьми, но это не всегда удавалось. Пытался защитить мать – это вызывало недовольство жены. Перед мамой как-то заступиться за жену, вызывала обиду у мамы.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*