Николай Штыков - Полк принимает бой
В конце концов сошлись на том, что с меня вполне достаточно и должности начальника штаба полка. Так я оказался в 11-м горнострелковом полку 77-й горнострелковой дивизии. Туда же на должность помощника начальника оперативного отделения был направлен и мой товарищ по курсам "Выстрел" капитан И. А. Чередниченко.
* * *
У начальника штаба дивизии майора П. Т. Онуфриенко мы пробыли всего лишь несколько минут. В момент нашего прихода он как раз довольно строго отчитывал кого-то по телефону. Дело касалось, как я понял из его реплик, того самого полка, куда мне предстояло отправиться. И не просто полка, а именно работы его штаба. Это же подтвердил и сам Онуфриенко, когда, закончив телефонный разговор, прочитал мое предписание.
- Вот какие дела, товарищ старший лейтенант. Это ведь я вашею предшественника только что вразумлял. Мечется человек из угла в угол, никак своего места не найдет. Чуть что - за телефон, совета просит. Хоть няньку приставляй, честное слово! Теперь вот вы вместо него прибыли. Сразу учтите, что штаб полка должен работать четко, экономить время как свое, так и вышестоящего начальства. Мы на войне, а не на собрании. Поэтому с первых же минут, Штыков, берите штаб в крепкие руки, сделайте так, чтобы он действительно стал надежной опорой командира. Это и вас касается, товарищ Чередниченко, - повернулся майор к моему спутнику. - У вас, как у помначопера, тоже работы непочатый край. Наши войска готовятся к наступлению. А снабжение войск затруднено. Вы ведь морем прибыли, сами все видели. Погода не баалует: почти все время штормит. Да и фашисты за каждым транспортом охотятся. Так что... Ну да ладно об этом. Идите сейчас к комдиву, представляйтесь. И - за работу.
Командир дивизии располагался в соседней землянке. Нас предупредили, что полковник М. В. Волков уже несколько суток не спал. Он действительно выглядел очень утомленным. Но, когда мы, войдя, четко отрапортовали о своем прибытии, оживился, пригласил сесть.
Комдиву было уже за сорок. Выше среднего роста, стройный, с запоминающейся внешностью, он производил впечатление умного, волевого человека. Как я узнал впоследствии, Михаил Васильевич прошел нелегкий жизненный путь. Он был участником первой мировой и гражданской войн, членом партии стал в 1932 году. В 1935 году закончил Военную академию имени М. В. Фрунзе. В беседе с нами командир дивизии с похвалой отозвался о выпускниках курсов "Выстрел", потом поинтересовался, на каких должностях нам приходилось служить раньше. Узнав, что нам с Чередниченко штабная работа почти совсем незнакома, недовольно покачал головой:
- А вот это плохо. Кстати, штабной работе у нас уделяют, к сожалению, мало внимания не только в училищах, но даже в академиях. Видимо, считают, что жизнь, мол, всему научит. А так ли? В мирное время еще куда ни шло. Каждый штаб, где появлялся молодой специалист, имел опытные кадры, разработанную документацию, годами выработанные традиции. Если что не знаешь - научат; ошибешься - поправят. Время-то есть. А сейчас - война. Бой не ждет. В теперешней обстановке штаб, как орган управления войсками, должен с первых же минут работать точно и слаженно, подобно часовому механизму. Ведь его неосведомленность в обстановке, медлительность в сборе информации и передаче подчиненным приказов и распоряжений командира, неумение быстро и надежно организовать связь, разведку и другие виды боевого обеспечения могут привести к тяжелым, а подчас и к непоправимым последствиям.
Командир дивизии на минуту задумался, видимо собираясь проиллюстрировать сказанное примером. Но потом, почти в упор глядя на меня, продолжил:
- Штаб одиннадцатого горнострелкового полка работает с перебоями. Сказывается неопытность временно исполняющего обязанности начштаба Исаева и его помощника Голощапова. В общем-то они неплохие люди, но подготовка... Судите сами: оба окончили всего лишь ускоренные курсы при училищах. И такими кадрами, к сожалению, укомплектованы многие наши части. Так что на ваши плечи, товарищ старший лейтенант, ляжет нелегкая задача: можно сказать, заново сколотить штаб, наладить его работу.
Далее полковник М. В. Волков коротко охарактеризовал обстановку, сложившуюся на данный период в полосе обороны 51-й армии, в состав которой входило и наше соединение. Ее полки и дивизии сражались на правом фланге фронта, сдерживая врага, рвущегося к Турецкому валу и Керчи, причем замыкали самое узкое место полуострова - Ак-Монайский перешеек.
- Но это что касается обороны... - Комдив заметно оживился. - А в ближайшем будущем... Скажу вам по секрету: на днях командарм генерал-лейтенант Львов предупредил меня о том, чтобы, совершенствуя оборонительные рубежи, мы одновременно готовились и к наступлению. Да-да, к наступлению! Скоро наш фронт должен начать решительные действия по освобождению Крыма, оказав тем самым помощь героическим защитникам Севастополя.
На этом наш разговор с комдивом закончился. Пора было отправляться в свой полк, тем более что за мной уже прислали оттуда подводу.
Штаб 11-го горнострелкового полка размещался в небольшой деревушке Бобых, состоявшей из десятка приземистых домишек, сложенных из плит ракушечника и самана. На окраине ее бойцы из подразделения охраны рыли глубокие щели, в которых можно было свободно укрыться как от бомбежки, так и от непогоды. Дело в том, что, хотя температура воздуха в первой половине февраля на полуострове не опускалась ниже нуля, сильный норд-ост с мокрым снегом пробирал до костей. А достать дров для костра на этой каменистой местности практически невозможно. Полевые кухни топили, как правило, сухим кизяком, запасы которого были мизерными.
Командира полка я застал в одной из комнатушек штаба. Он был не один. Здесь же находился и какой-то техник-интендант 2 ранга. По расстроенному лицу последнего нетрудно было догадаться, что между ним и майором Г. В. Воинковым только что шел не особенно приятный разговор. И лишь мой приход внес в него разрядку.
- Вот, Николай Григорьевич (командир, видимо, был уже предупрежден о моем приезде), знакомьтесь с помощником по тылу Федором Афанасьевичем Трофимовым. Вам придется вместе работать. Как видите, ругаемся. Потому что в полку то одного, то другого нет. А сегодня даже хлеба не подвезли. Конечно, Федору Афанасьевичу нелегко. Транспортом и людьми он обеспечен плохо. И все же тыловику нужно быть более расторопным.
Позже я убедился, что снабжение как нашего полка, так и других частей дивизии (собственно говоря, такое положение было везде) осуществлялось с перебоями. И не только продовольствием. В частях устанавливался жесткий режим и в расходовании боеприпасов, особенно мин и артиллерийских снарядов.
![Александра Лосева - Две недели и дальше. Берегите бороду. [Книга первая]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)