Дмитрий Веденеев - Роман Шухевич: тайна гибели
Шухевич был реалистом и многое понимал. В частности, иллюзорность надежд на глобальное столкновение США и СССР. Жена его близкого приятеля Алексея Гасина («Рыцаря»), члена Центрального Провода (ЦП) ОУН и полковника УПА (застрелился при попытке захватить его в Львове 31 января 1949 года) рассказывала, что Шухевич высмеял мечты ее мужа о советско-американскую войну. Америка, саркастически заметил он, почему-то никак не прислушивается к мнению Рыцаря. Ольга Гасин поинтересовалась, почему же им, уставшим и изможденным, не пойти на Запад? С горькой усмешкой Шухевич ответил, что они нужны здесь, в Украине, и никому не нужны там, на Западе.
После 1945 года Шухевич вместе со сторонниками по ЦБ ОУН разработал тактические основы, которые позволили еще на несколько лет активно противодействовать коммунизации Западной Украины. Они состояли из схем «Дажбог» (сохранение кадров и глубокая конспирация), «Орлик» (создание позиций в Восточной Украине) и «Олег» (подготовка молодежного резерва подполья).
В первой половине июля 1948 года Шухевич в Иловском лесу тогдашней Дрогобычской области провел совещание на базе Львовского краевого провода, которым руководил Зиновий Тершаковец («Федор»). Члены ЦП ОУН Василий Кук, Василий Шелест, Роман Кравчук, Алексей Гасин приняли важные решения о перестройке подпольной работы, усиления конспирации.
Вместе с тем они были поражены, когда узнали о том, что Шухевич пытался найти контакты с представителями коммунистического режима, начать мирные переговоры, чтобы уменьшить негативные последствия противостояния в западноукраинском регионе.
Так, 19 ноября 1944 года доверенное лицо командарма, львовская художница Ярослава Музыка через своего приятеля, заместителя начальника областного управления здравоохранения Юлиана Кордюка, передала представителям власти предложение Провода ОУН о проведении мирных переговоров. За несколько дней на квартире Я.Музики встретились полковник госбезопасности Сергей Карин-Даниленко (руководитель Опергруппы НКВД в Западной Украине) и одна из руководителей Львовского городского провода ОУН Богдана Свитлык («Светлана»).
Была достигнута договоренность, что встреча для переговоров состоится в одном из населенных пунктов с гарантией взаимной безопасности участников. И такая встреча состоялась в ночь с 28 февраля на 1 марта 1945 года на 130-м километре шоссе Львов-Тернополь. С.Каріна-Даниленко и офицера госбезопасности А.Хорошуна (он играл роль работника Львовского облисполкома) на одном с хуторов Козовского района Тернопольской области встретили члены ЦП ОУН Дмитрий Маївський и Яков Бусол. Пятичасовые консультации конкретных результатов не принесли. Известно, что Шухевич информировал об этих переговорах С.Бандеру.
Последние предложения о мирных переговорах от Шухевича поступили 10 апреля 1948 года. В тот день Я.Музика направила письмо секретарю Львовского обкома КП(б)У Ивану Грушецкому. Однако и тогда компромисс не был найден. Наверное, его и не могло быть, учитывая жесткую позицию тогдашнего руководства УССР, убежденного, что ценой преимущества военных сил можно непременно победить «украинско-немецких националистов».
«Волк» в подполье
Охотилось на «Волка» не только войско. С 1944 года коммунистическая спецслужба развернула широкомасштабное оперативное мероприятие, направленное на поиск членов ОУН и лично Романа Шухевича. Соответствующие задачи позднее было положено на созданное в январе 1947-го Управления 2-Н МГБ УССР, 1-й отдел которого вел розыск лидеров украинского подполья. В целом по Украине не менее 700–800 оперативных работников одновременно принимали участие в поисках командарма УПА. Характерно, что трижды поступала информация о ликвидации «Волка». Она оказалась неточной, а потому поиски продолжались.
Требовало изрядных усилий обеспечить конспирацию командарма. И были люди, которые этим занимались. Например, К.Ратич, сотрудник СБ ЦБ, своего рода персональный конструктор бункеров для Шухевича. Большую роль сыграла Галина Дидык, которую мы уже упомянули. Родилась она в 1912 году в селе Шибалин Бережанского района Тернопольской области, с 1930-го была в оунівському подполье, самоотверженно работала в Украинском Красном Кресте — медицинской сети украинского подполья. В 1939 году ее арестовали работники Бережанского районного отделения НКВД, однако впоследствии освободили. В 1944-м она перешла на нелегальное положение, в 1945-м его отправили в группы обеспечения «начальствующих Ладья».
Г.Дідик обеспечила не менее как полтора десятка мест укрытия командарма. В связи с ухудшением здоровья Шухевича (начались отеки ноги и он не мог скрываться в обычных бункерах) на зиму 1945–1946 года Дидык оборудовала для него бункер под печью в доме по улице Сулимирського, 4, во Львове. Весной 1946 года Шухевич пошел в Рогатинские леса, где действовал Рогатинский особый окружной провод, специально созданный как база для укрытие руководящего состава подполья Галичины. С того времени «Тарас Чупринка» в зависимости от сезона менял места укрытия. Например, зимой следующего года (и до апреля 1947 года) он находился на конспиративной квартире села Княгиничі Букачівського района на Станиславовщине. Здесь ним ухаживала еще одна связная Ольга Илькив («Роксолана»), жена стрыйского районного проводника ОУН, который погиб в 1947 году.
Несмотря на хорошую физическую подготовку Шухевича, условия подполья и психическое перегрузки давали о себе знать — миокардит, гипертония, ревматизм. Неоднократно командарму пришлось (разумеется, с фальшивыми документами) обращаться к львовского врача Блея. За обеспечение медикаментами отвечала Любовь Микитюк — невеста члена ЦБ Петра Федуна, которая работала во Львовском мединституте.
Те, кто смотрел фильм режиссера Олеся Янчука «Непокоренный», посвященный Шухевичу, наверняка запомнили одну из начальных сцен, где командарм вместе со связной находится в Одессе. Жаль только, что авторы фильма в этой части (как, кстати, и во многих других сценах ленты) ничего не объяснили зрителю: как это, главнокомандующий УПА, подпольщик — и отдыхает на курорте?
Действительно, Роман Шухевич за состояние здоровья вместе с Галиной Дидык в июле 1948-го находился на Лермонтовском курорте в Одессе. Они приобрели курсовки на имя учителя Ярослава Полевого и Анны Хомяк. Посещали ведущего кардиолога профессора Сигала. Идя на процедуры, всегда брали с собой яд и по очереди скрывали пистолет. И больше, в июне следующего в 1949 году они вновь повторили опасное путешествие до «жемчужины у моря».
Разумеется, это был огромный риск, но диктовался он состоянию здоровья Шухевича, а успешный результат двух путешествий подтверждал его настоящий талант конспиратора.
