Елена Муравьева - Красная царевна Светлана Аллилуева
У последней черты
В новом браке, не желая повторять прошлые ошибки, Светлана соединила судьбу с человеком надежным во всех отношениях. Ее муж — Юрий Жданов — был сыном члена Политбюро, близкого соратника Сталина. В 1950 году у пары родилась дочка Екатерина, сына Светланы от первого брака Жданов переписал на свое имя. Казалось бы, живи да радуйся. Ан, нет. Любовь–морковь, лямур–тужур оказались фактором большим, чем политические расчеты и в 1951 году Жданов и Аллилуева развелись.
Несколько следующих лет прошли для Аллилуевой без особых приключений. Она работала, воспитывала детей, развлекалась с любовниками. Иногда виделась с отцом. И если бы кто–нибудь сказал этой тридцатилетней женщине, что приближаясь к восьмому десятку, она заявит: «Он (отец) разбил мою жизнь», она бы вряд ли в это поверила.
Без отца
Со смертью Сталина безоблачная жизнь кремлевской царевны рухнула. Нет, она не оказалась на улице, не потеряла работу. Материально Светлана пострадала не сильно. Зато моральная обстановка вызвала у нее настоящий шок.
Друзья дома, верные соратники и ближайшие приближенные отца поносили своего недавнего кумира и диктовали ей, невиновной ни в чем, как жить дальше. Но это было еще по–божески. Брата Василия уволили из армии без права ношения военной формы, арестовали. Потом не дали похоронить рядом с матерью.
От «внимания одних, злобы других, любопытства всех без исключения» Светлана попыталась спрятаться сначала в религии, потом диссидентстве. Ей было тяжело, страшно, горько. А может, напротив, внутренняя оппозиция к отцу и его деяниям обрела, наконец, внешнее подтверждение. Так или иначе, из страха или из принципа Светлана сменила фамилию Сталина на Аллилуева.
Но при этом по собственному определению, как и раньше продолжала существовать «…под сенью имени моего отца. Как при нем, у меня и моих детей сравнительно обеспеченная жизнь».
Третий брак и т. д
Не сложился и третий брак Светланы. В 1957 г. она вышла замуж за Джонрида Сванидзе, своего дальнего родственника, который после казни отца шестнадцатилетним мальчишкой был отправлен в казанскую «психушку», затем на рудники Джезказгана, в Сибирь.
Но хоть «она его за муки полюбила», а смирять бурный сексуальный темперамент, Светлана не пожелала. Привыкнув жить в свое удовольствие, она не изменяла себе: защитила диссертацию, переписывалась с известными литераторами, не чуралась любовных романов.
Следующий союз носил уже гражданский характер. Но тоже не принес счастья. Через несколько лет индийский коммунист Раджи Бридж Сингх умер
Тогда, вероятно, у Светланы и возник план побега.
Америка–разлучница
В 1967 г. Светлана попросила разрешения захоронить прах Раджи в Индии, как он того хотел и, получив «добро», будучи в Индии попросила у американцев политическое убежище.
Что тут началось…
Председателя КГБ сняли с поста. В безуспешных попытках вернуть Аллилуеву «спалили» советскую агентуру в Индии. Франции и Италии…СССР был в шоке. США тоже. Беглянка «свалилась на головы» американцев в момент очередного потепления отношений с СССР и явно сломала многие планы.
Но не отказываться же от такого «подарка».
Власти США надеялись, что Аллилуева прибудет в страну тихо, однако эти надежды не оправдались. На пресс–конференции в аэропорту Светлана заклеймила советский режим: ««Я приехала сюда в поисках свободы самовыражения, которой я так долго была лишена в России», — заявила дочь Сталина и начала самовыражаться.
Через несколько месяцев вышла автобиографическая книга Светланы Аллилуевой «Двадцать писем к другу», которая сразу же стала бестселлером. За право напечатать отрывки боролись, по крайней мере, 50 зарубежных издательств. Аванс составил более 2,5 млн. долларов, что было по тем временам колоссальной суммой. И, как писала тогда New York Times, «по–видимому, рекорд».
Но Америка и шальные деньги тоже не принесли Светлане счастья и даже благополучия. Большую часть гонорара пришлось заплатить за долги…нового американского мужа — Весли Питерса. Остальное съели неудачные инвестиции. После чего Светлана, осталась одна с маленькой дочерью на руках и вынуждена была довольствоваться небольшой пенсией.
Однако кроме материальных в тогдашней жизни Светланы хватало и душеных проблем. Сын и дочь, которых она оставила в Союзе, не поддерживали с ней отношений. Лишь в 1982 г. Иосиф предложил матери приехать.
Появление Светланы в предперестроечной Москве в 1984 г. стало очередной сенсацией и новым тяжким испытанием. Родня держала себя холодно, газетчики были бесцеремонны. Даже приветливость властей, для которых появление Аллилуевой было чем–то вроде премии за бурную плодотворную деятельность, не радовала. Поэтому через два года, не найдя общий язык с детьми, Светлана Аллилуева вернулась на Запад.
О последних годах Аллилуевой известно крайне мало. Она подолгу бывала в Великобритании, Швейцарии, других странах. Наконец, обосновалась в американской глубинке, где с трудом сводила концы с концами на 700 долларов в месяц, получаемых от государства.
Там же, в бедности и забвении, Аллилуева умерла нынешней осенью.
Немного авторской «отсебятины»
Так получилось, что второй раз за несколько месяцев мне приходится быть чуть ли не адвокатом Сталина и, взывая к объективности, убеждать читателя: Иосиф Виссарионович не виноват в трагедиях дочери и жены.
Взрослые умные женщины могли сделать много хорошего и полезного в жизни. Однако, не сделали и винили в том не себя, а Сталина. Так же считает и психолог Людмила Мельник — эксперт в августовской статье «Надежда вождя», посвященной Надежде Аллилуевой: «Если человек не хочет брать на себя ответственность за свою жизнь, он ищет того, на кого можно переложить ответственность за свою неудавшуюся жизнь. Это дает ему внутреннее право не предпринимать ничего и плыть по течению». И действительно, Светлана считала себя писателем, однако литературу обогатила лишь мемуарами о своем семействе. То, что было сделано в эмиграции, на свободе, не изменило представление о ней и не превратило идеологический бренд в живого творческого человека.
Всю жизнь Светлана страдала от того, что ей приходится жить в тени отца. Но страдала она в тепле и уюте, пользуясь всеми благами, которое давало родство. И в эпоху культа, и во времена его разоблачения, и накануне перестройки Аллилуева не знала материальных забот, карьерных сложностей, проблем с самореализацией. Поэтому в завершение хочется сказать так: не мог Сталин разбить жизнь своей дочери, если она сама ее не построила…
