Эрих фон Фалькенгайн - Верховное командование 1914–1916 годов в его важнейших решениях
Эрих фон Фалькенгайн родился 11 сентября 1861 г. в Бург-Бельхау около Грауденца (Западная Пруссия) в родовитой прусской юнкерской семье. Как и его старший брат Ойген фон Фалькенгайн (1854–1936) Эрих выбрал традиционную для остэльбского прусского дворянина военную карьеру. Весной 1880 г. он вступил лейтенантом в Ольденбургский 91-й пехотный полк, что означало начало его почти 40-летней службы.
Способный и честолюбивый молодой офицер безупречного социального происхождения сделал удачную для прусского военного карьеру, пройдя последовательно все ее этапы. В 1887 г. он поступил в Военную академию в Берлине, окончание которой открывало возможность службы в Генеральном штабе. В ходе обучения Фалькенгайн несколько раз возвращался в строй, чтобы получить опыт командования все более крупными воинскими частями. В 1891 г. он был причислен к Большому Генеральному штабу, а в июне 1896 г. молодой капитан стал военным советником в китайской армии. Это назначение показывает, что Фалькенгайн был одним из лучших молодых генштабистов, так как именно он был избран представлять германскую армию во время борьбы великих держав за влияние на Дальнем Востоке. В 1900 г. Фалькенгайн вернулся в Берлин, однако уже летом 1900 г. специалист по Китаю отправился в составе экспедиционного корпуса подавлять «боксерское» восстание. В 1906–1907 гг. он возглавлял одну из секций Большого Генерального штаба, затем был начальником штаба корпуса, командовал полком и в 1912 г. стал генерал-майором.
7 июля 1913 г. Эрих фон Фалькенгайн стал прусским военным министром, одновременно получив звание генерал-лейтенанта. Назначение было связано не только с его исполнительностью и профессионализмом, но и тем, что он был знаком с кайзером как один из военных инструкторов кронпринца Вильгельма. Фалькенгайн сменил на этом посту И. фон Геерингена, ставшего во главе одной из армейских инспекций, то есть командиром одной из 8 армий в случае войны. Должность военного министра являлась для офицера Генштаба всего лишь очередным этапом карьеры, на котором приобретался необходимый административный опыт. Вскоре новый глава военного министерства погрузился в решение сложных вопросов постепенного увеличения численности армии, повышения дисциплины и спаянности в воинских частях.[11]
В ведении военного министра находился широкий круг вопросов, и именно Фалькенгайну уже через год после назначения довелось принимать важнейшие для судеб Германии и всей Европы решения, которые привели к запуску механизма развертывания германской армии летом 1914 г. Э. фон Фалькенгайн, прекрасно знакомый с тем титаническим масштабом работы, которая была проделана для организации развертывания германских армий по плану Шлиффена, и сложностью процессов мобилизации миллионов солдат, решительно стал на сторону главы Генштаба Г. Мольтке-младшего, заявив о невозможности полумер и резких изменений в случае начала реализации стратегических планов войны с Антантой. Понимая важность каждого дня и каждого часа для увеличения шансов на быстрый разгром Франции, Фалькенгайн высказался за неуклонное выполнение плана мобилизации германской армии, хотя и был против официального объявления войны как Франции, так и России.[12] Таким образом, он являлся одним из тех, кто несет ответственность за необратимость событий, приведших к объявлению войны Российской империи 1 августа 1914 г. и одновременному вторжению германских войск в Люксембург и Бельгию.
С началом Первой мировой войны Фалькенгайн остался на посту прусского военного министра. Уже 5 августа, после того как выявились три катастрофических провала германской довоенной дипломатии – отказ Бельгии пропустить германские войска, нейтралитет Италии и вступление в войну Великобритании – Эрих фон Фалькенгайн пророчески заявил: «Даже если в результате этого мы пойдем на дно, все равно это было красиво».[13] На фоне оптимизма, царившего в армейских кругах, относительно перспектив скоротечной победоносной войны с Францией и Россией (британские экспедиционные силы у немцев вообще не принято было учитывать всерьез), эта оценка ситуации свидетельствует о незаурядном умении трезво оценивать и свои силы, и силы противника.
Исполнительность, профессионализм, настойчивость и безукоризненная иерархическая этика достаточно быстро обеспечили Фалькенгайну доверие и уважение со стороны кайзера Вильгельма II. В тяжелейшей, чреватой хаосом в управлении войсками ситуации сентября 1914 г. именно в своем военном министре кайзер увидел спасителя. Поражение германских войск в битве на Марне 5–12 сентября означало крушение многолетних трудов и расчетов на вывод из войны Франции, к чему германские генштабисты не были готовы. И без того склонный к пессимизму глава Генштаба Мольтке-младший был совершенно надломлен этой неудачей и потому не мог исполнять свои обязанности. В лихорадочной растерянности Вильгельм II предложил пост временно исполняющего обязанности главы Генерального штаба 53-хлетнему военному министру, и тот согласился, став главой 2-го верховного главнокомандования (ОХЛ) (сентябрь 1914 – август 1916 гг.).
Признать на весь мир факт стратегического поражения на Марне, подчеркнув его громкими отставками, германское командование не могло, поэтому было принято решение официально оставить за Мольтке его пост, а назначение Фалькенгайна не афишировать. Тем не менее, Э. фон Фалькенгайн быстро дал понять, что в советах своего предшественника не нуждается, а все попытки Мольтке-младшего осенью 1914 г. вернуть себе влияние и пост главы Генштаба окончились неудачей.[14] 3 ноября 1914 г. Фалькенгайн официально стал исполняющим обязанности начальника Полевого Генерального штаба при сохранении своего министерского поста, и двусмысленное положение до некоторой степени было ликвидировано. Совмещение руководства военным министерством и Генеральным штабом нарушало германскую традицию и во многом противоречило сложившейся структуре взаимоотношений разных частей германской военной элиты. Немедленно сложилась тяжелая ситуация с субординацией, поскольку командиры некоторых корпусов и армий были старше Фалькенгайна, выше по званию и психологически трудно привыкали к подчинению такому начальнику.
Фалькенгайн, не взирая на трудности, сразу же включился в работу по подведению максимально приемлемого итога первой фазы войны на Западе, что привело к «бегу к морю» в сентябре-ноябре 1914 г. Результаты его теперь принято оценивать как неудовлетворительные для Германии, однако на фоне растерянности командиров и крайней усталости войск после отступления немцев за р. Эна, чреватой общим отходом германских армий с занятых территорий, достигнуто было не так уж и мало. Германские войска удержали за собой почти всю территорию Бельгии,[15] существенную и промышленно развитую часть Северной Франции, не уступив сколько-нибудь значимого куска германской территории. Абсолютная непредвиденность затяжной позиционной войны, катастрофическая дипломатическая ситуация и тяжелое стратегическое положение заставили Фалькенгайна с нуля вырабатывать «большую стратегию» Великой войны, определять цели Германии и желаемые условия мира, решать принципиальную дилемму о главном фронте и приоритете подкреплений. 18 ноября 1914 г. он сформулировал свое видение выхода из бесперспективной ситуации войны с превосходящими силами противника на двух фронтах: антантовская коалиция должна быть расколота, а для этого – обязательный сепаратный мир, который желательно заключить с Россией на компромиссных условиях.[16] За эту позицию Фалькенгайна упрекали в русофильстве,[17] в то время как многие политические и военные деятели Германии были русо– и славянофобами.
