Люк Хардинг - Досье Сноудена. История самого разыскиваемого человека в мире
Встреча была назначена в отеле «Мира» в Коулуне, в прекрасном, современном здании в самом сердце туристического района. Гринвальда сопровождала Лаура Пойтрас, также американская гражданка, кинодокументалист по профессии и в известной степени источник постоянного раздражения для американских военных. Она-то, собственно, и стала той «свахой», которая уговорила Гринвальда обратить внимание на неизвестного отправителя.
Эти двое журналистов получили от анонима весьма подробные инструкции. Им предстояло встретиться в менее оживленной, но не самой уединенной части гостиницы, рядом с большим пластмассовым аллигатором. Они должны были обменяться заранее согласованными фразами. Отправитель таинственных писем должен был держать в руке кубик Рубика. Ах да, и звали его Эдвард Сноуден…
Казалось, их таинственный собеседник — опытный шпион. Либо шпион и заодно талантливый актер. Все, что Гринвальд до сих пор знал о нем, явно указывало на то, что перед собой он должен увидеть седовласого ветерана разведывательного сообщества. «Я думал, это будет какой-нибудь пожилой сотрудник», — позже сказал Гринвальд. Лет шестидесяти с лишним, в спортивной куртке со сверкающими золотыми кнопками, редеющей сединой, в практичных черных ботинках, в очках, в клубном галстуке… Гринвальд явственно представлял себе этого человека. Возможно, это должен был оказаться сам резидент ЦРУ в Гонконге, кто знает?
К такому предположению, как оказалось ошибочному, его подталкивали два факта: весьма привилегированный уровень сверхсекретного доступа, которым, казалось, обладал этот источник, и изощренность его политического анализа. Вместе с первой порцией разоблачений аноним направил и свой личный манифест. В нем он раскрыл свои мотивы: показать масштабы того, что сам он расценивал как государство тотального наблюдения и слежки. И утверждал, что технология слежки за людьми уже вышла за рамки закона. Не замечать этого и дальше просто невозможно.
Амбиции АНБ просто огромны, подчеркивал источник. За последние десять лет невероятно вырос объем цифровой информации, курсирующей между континентами. На таком фоне агентство постепенно отклонилось от своей первоначальной миссии — сбора иностранных разведданных. Теперь АНБ собирало данные на всех и вся. А также записывало и хранило эти данные. Сюда входили сведения, почерпнутые и на территории США, и за их пределами. АНБ тайно занималось не чем иным, как массовой электронной слежкой. Так утверждал источник.
Парочка подошла к пластмассовому аллигатору заранее. Они уселись и стали ждать. Гринвальд принялся размышлять о том, не связан ли символ аллигатора с китайской культурой. Точно он этого не знал.
Ничего не происходило. Таинственный незнакомец не появлялся. Это было странно.
В случае, если первоначальная встреча не состоится, они планировали вернуться позднее тем же утром в тот же самый коридор между блестящим внутренним торговым центром отеля «Мира» и одним из его ресторанов. Гринвальд и Пойтрас возвратились туда. Они ждали во второй раз.
А потом они увидели его — бледного, худощавого, с виду нервного, невероятно молодого человека. Потрясенный, Гринвальд даже подумал, что этот юноша еще слишком молод, чтобы бриться. Он был одет в белую футболку и джинсы. В правой руке держал кубик Рубика. Может быть, это какая-то ошибка? «На вид ему было года двадцать три, не больше. Я был совершенно сбит с толку. Все мои былые предположения рухнули», — позже напишет Гринвальд.
И этот молодой человек — если он и в самом деле был тем таинственным источником — прислал ему инструкции по поводу того, как должна проходить проверка при личной встрече:
Гринвальд. Во сколько открывается ресторан?
Источник. В полдень. Но не ходите туда, еда — полный отстой…
Обмен фразами выглядел довольно смешно. Гринвальд, уже нервничая, произнес свои строчки, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.
Затем Сноуден просто сказал: «Следуйте за мной». И все трое направились к лифту. Вокруг никого больше не было, по крайней мере, они никого не заметили. Они поднялись на второй этаж и проследовали за человеком с кубиком в руке в номер 1014. Он открыл дверь с помощью своей магнитной ключ-карты, и они вошли.
— Пришлось смириться, — сказал Гринвальд.
Их миссия уже в самом начале выглядела довольно странной. Но теперь она уверенно обретала характер сумасбродной затеи. Этот худощавый парень, с виду обыкновенный студент, конечно, был слишком молод и с виду мелковат, чтобы иметь доступ к сверхсекретным материалам. Некоторый оптимизм Гринвальд пока сохранял — он предположил, что парень мог оказаться сыном настоящего разоблачителя или его личным помощником. В противном случае эта встреча превращалась в пустую трату времени, в мистификацию жюль-верновских масштабов.
Пойтрас тайно общалась с источником в течение четырех месяцев. Она чувствовала, что узнала его — или, по крайней мере, его онлайн-версию. Она также изо всех сил пыталась подстроиться под увиденное. «Я чуть в обморок не упала, когда увидела, какой он молодой. Мне потребовались сутки, чтобы целиком перестроиться».
Однако за день Сноуден успел о себе кое-что рассказать. Ему 29 лет, и он работал по контракту в Агентстве национальной безопасности, в региональном оперативном центре АНБ в Куниа на Гавайях. За две недели до этой встречи он взял отпуск, а по сути, бросил работу, простился со своей подругой и тайно улетел в Гонконг. С собой он захватил четыре ноутбука.
Вся информация на ноутбуках была тщательно зашифрована. С их помощью Сноуден получал доступ к документам с внутренних серверов АНБ и GCHQ. Фактически это десятки тысяч документов. Большинство — с грифом «Совершенно секретно». Некоторые были с пометкой Top Secret Strap 1 — согласно британской классификации сверхсекретных перехваченных материалов — или даже Strap 2, что соответствовало наивысшему уровню секретности. Никто — кроме ограниченного круга сотрудников службы безопасности — никогда прежде таких документов не видел. Сейчас, по собственным словам Эдварда Сноудена, он становится источником самой крупной утечки разведывательной информации в истории.
Войдя в номер, Гринвальд сразу же заметил следы многодневного пребывания постояльца: неубранные подносы, тарелки с остатками пищи, грязные столовые приборы. Сноуден рассказал, что с тех пор, как две недели назад поселился в этой гостинице под собственным именем, отваживался выйти в город всего трижды. Он присел на кровать, а в это время Гринвальд начал засыпать его вопросами: где именно он работал, кто был его боссом в ЦРУ? На кону была репутация Гринвальда. И заодно репутация его редакторов в Guardian. А если бы Сноуден оказался тем, за кого себя выдавал, то в любой момент сюда могли ворваться спецагенты ЦРУ, конфисковать ноутбуки, а его самого увести прочь.
