Сергей Фирсов - Николай II
Ситуация изменилась к началу 1970-х годов, когда советский читатель смог познакомиться с новой книгой о Николае II. Разумеется, она была выдержана в духе уничижительного отношения к самодержавию и самодержцу. Но все-таки это была первая объемная работа, целиком посвященная ранее не популяризировавшейся в Советском Союзе теме. Ее автор М. К. Касвинов, назвавший свое произведение «Двадцать три ступени вниз», описал даже екатеринбургское убийство и попытался доказать, что приговор революционного Уралоблсовета был справедлив. Советский человек, воспитанный на ленинской теории усиления классовой борьбы по мере строительства социализма и переживший разоблачение «культа личности» вождя всех народов, хрущевский «волюнтаризм», борьбу с религией и обещания скорого построения коммунизма, оказался морально подготовлен к спокойному восприятию жизненных перипетий последнего самодержца. Неслучайно Касвинов вынес в название книги число «двадцать три» — тем самым он не только негативно оценивал историю правления Николая II (с 1894 по 1917 год), но и глумливо напоминал, что свой последний путь в подвал екатеринбургского дома Ипатьева — со второго этажа на первый, в расстрельную комнату, он тоже преодолевал, минуя двадцать три ступеньки. Только вниз, все время вниз…
Но текст содержал бытовые подробности «давно минувших лет», на страницах книги оживали реальные люди, некогда управлявшие огромной империей, любившие и ненавидевшие, страдавшие и надеявшиеся, дружившие и враждовавшие. Это, очевидно, и заставляло истосковавшегося читателя «пропускать мимо» традиционные для советской литературы пассажи об обреченности самодержавия и безусловной правоте революции и ее героев. Сквозь шелуху трескучих фраз все-таки можно было услышать подлинные «голоса истории», прочитать, как царь говорил, что читал, как принимал министров и генералов. Неслучайно книгу Касвинова неоднократно переиздавали. Она пользовалась популярностью и в годы перестройки, когда на прилавках книжных магазинов стали появляться и другие, не идеологизированные работы о «России, которую мы потеряли».
Перестройка существенно обострила интерес к последнему царю, о нем стали писать в журналах и газетах. Заговорили и об убийстве царской семьи. В 1990 году издательство «Советский писатель» 200-тысячным тиражом опубликовало ранее недоступную рядовому читателю книгу следователя Н. А. Соколова, в которой содержались материалы о екатеринбургском злодеянии, а в 1991 году, в издательстве «Скифы», увидела свет работа М. К. Дитерихса «Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале». Впервые изданная в 1922-м, многие годы эта книга хранилась в спецхранах столичных библиотек. Ссылаться на нее было невозможно. Открытый доступ к этим работам явился важной вехой в истории изучения жизни и смерти Николая II. В условиях стремительной деградации коммунистической власти в СССР желание разобраться в истории трагичного для страны XX века, интерес к ее предреволюционному прошлому были вполне закономерны и естественны. В 1991 году репринтным способом была переиздана книга русского эмигранта профессора С. С. Ольденбурга, в середине 1920-х годов приступившего по заказу Высшего монархического совета к исследованию последнего царствования. Его работа не являлась биографией Николая II и завершалась мартовскими днями 1917 года, но в ней автор попытался изложить все то, что было достигнуто страной под скипетром последнего самодержца. Безусловно, С. С. Ольденбург преследовал цель таким способом реабилитировать царя. Тогда же советские читатели смогли впервые познакомиться с переводными работами западных историков о последнем российском государе, прежде всего с книгой французского автора Марка Ферро «Николай II», искренне полагавшего, что «в СССР до настоящего времени личная роль Николая II не была изучена должным образом». С сожалением приходится констатировать, что его книга, слабая и во многих отношениях наивная, в 1991 году читающей публикой воспринималась как «новое слово» и пользовалась невероятным спросом. Ничего удивительного в этом нет. Объявленная в стране гласность открыла доступ к запретным и полузапретным темам, и быстро «перестроившиеся» советские издательства стали публиковать «антисоветские» книги, за которые еще недавно можно было получить тюремный срок. К примеру, в 1991 году издательство «Советская Россия» выпустило книгу О. А. Платонова «Убийство царской семьи», в которой автор назвал расправу с царем и его близкими «самым страшным и самым зловещим преступлением XX века», от которого берут начало большевизм и фашизм. А ведь Платонов был гражданином СССР, где коммунистическая партия продолжала оставаться правящей! Стало ясно, что господствовавшая в стране идеология потерпела крах. Вскоре Советского Союза не стало, а политическая наследница бывшей сверхдержавы — «демократическая Россия» — не претендовала на монополию на слово, будучи заинтересована в окончательном развенчании большевизма. Так, в 1992 году издательство «Прогресс» опубликовало книгу Ю. А. Буранова и В. М. Хрусталева о гибели Императорского дома, целиком основанную на архивных материалах. Авторы ее громко заявили, что убийство Романовых «остается темным пятном в истории России».
Поскольку после распада СССР уже никаких преград к исследованию жизни и смерти Николая II не существовало, а интерес к нему не ослабевал, публикации на «царскую тему» стали появляться регулярно. В 1993 году вышла книга Э. С. Радзинского «„Господи… спаси и усмири Россию“. Николай II. Жизнь и смерть», в дальнейшем неоднократно переиздававшаяся. Очевидно, Эдвард Станиславович очень спешил, поскольку в название вкралась досадная ошибка, взятая, вероятно, из дневника царя, фрагментарно опубликованного в 1920-х годах журналом «Красный архив». Цитата из дневника Николая II, которую автор выбрал для названия своего труда, звучала иначе: не «усмири», а «умири», что, разумеется, не одно и то же. Э. С. Радзинский построил свою книгу таким образом, чтобы читатель мог, во-первых, познакомиться с царскими дневниками, которые он по ходу дела комментировал, и во-вторых, узнал о жизни царской семьи в заточении и о ее гибели. Не будет преувеличением сказать, что работа Э. С. Радзинского — в большей степени история последних месяцев жизни царя, цареубийства и связанных с этим легенд, чем, собственно, подробное изложение его биографии. Но судя по всему, Э. С. Радзинский и не ставил перед собой задачу дать развернутую биографию Николая II. Свою книгу он первоначально издал на Западе[1], где также отметили ту ее часть, в которой затрагивался вопрос об убийстве царя и его семьи.