Павел Огурцов - Конспект
— Опытному прорабу они не нужны, а вам лучше сделать, чтобы не напутать.
Вычерчиваю план земляных работ и сразу натыкаюсь на ошибки: нет в фундаментах отверстий для сетей, есть накладка сетей, есть ошибки в размерах. Показываю их Гуляшову.
— А кто проектирует инженерные сети?
— Те, кто их прокладывает, а мы им помогаем — чертят наши техники. А скоординировать сети — задача наша. Тут мой зевок, Хорошо, что заметили. Оставьте — исправим.
Что-то разладилось в мастерской железобетонных изделий, и нет перемычек. Договорился с начальником ОКС’а: он дает мастеров, мы сами делаем перемычки. Каменщики бурчат:
— Пока их дождешься — будет простой. Ну, нет порядка!
— Да я хотел на окнах железокирпичные делать...
— Правильно, Григорьич! Пока для ворот и дверей сделают, мы как раз с окнами справимся.
— Так начальник ОКС’а говорит — нет подходящего железа. Я уже думал — не выложить ли полуциркульные окна?
— Можем и полуциркульные, только они без надобности. На станке подходящего железа сколько хочешь. Мы подберем, ты только устрой, — пусть порежут, чтоб нам не морочиться с этим делом.
Гуляшов, — к слову пришлось, — рассказал: когда начальнику ОКС’а удается что-нибудь раздобыть, никогда не скажет где, а ответит — на базаре купил.
— Так и на оперативках отвечает. Однажды директор стукнул кулаком и закричал: «Я тебя серьезно спрашиваю — где достал?» А Андрей Корнеевич спокойно отвечает: «Где достал — там уже нет, хоть стучи, хоть не стучи».
Захожу к начальнику ОКС’а, — у него два прораба, — и прошу порезать железо для перемычек.
— Да где ты его взял? — удивляется начальник.
— На базаре купил. Они втроем захохотали, а один из прорабов потряс меня за плечи и сказал:
Ты смотри, какой у нас начальник растет. Весь в тебя, Андрей Корнеич. Гуляшов вернул исправленные чертежи мастерских и среди них оказался план земляных работ.
— Это вам премия за то, что предупредили скандальчик — любят у нас устраивать разносы по любому поводу.
Вошел начальник ОКС’а, увидел на моем столе этот план, поднял, посмотрел на него и пробурчал:
— Ну, любят наши проектировщики ненужную муру выдавать, вроде им больше делать нечего.
— Андрей Корнеевич, поручите, пожалуйста, геодезисту произвести разбивку.
— Геодезист сейчас на срочной работе.
— Тогда дайте мне теодолит — я сам разобью.
— Не торопись. Пока до мастерских дело дойдет, твою обноску на дрова растащат.
— Дрова еще вынести надо.
Почему-то все засмеялись.
— Что с тобой, ты не заболел? — весело спросил Андрей Корнеевич. — А забор для чего?
И действительно: что это со мной? Но земляные работы надо выполнить до морозов. А почему обноска должна быть обязательно деревянной? Порылся на свалке и нашел мотки подходящей проволоки. Встретил геодезиста и договорился: как только кончит снимать какую-то трассу, произведем разбивку мастерских.
Укладываем чердачное перекрытие, а там, где потолок не предусмотрен, можно было бы устанавливать стропила, но, оказывается, леса едва хватит на мауэрлаты, и неизвестно когда он поступит.
— А металл для ферм не найдется? — спрашиваю Андрея Корнеевича.
— Для склада? Во время войны? Такое скажешь! Да ты не переживай. Такие дела у нас сплошь и рядом, и нашей вины тут нет. Если каждый раз расстраиваться, никакого здоровья не хватит. Привыкай.
Вспомнились лекции грозного Бобика по деревянным конструкциям и удивившая меня сегментная форма из досок, даже из выбракованных, даже из обапол, а такого добра у нас хватает. Посмотрел конспект — проще пареной репы, как говаривал Бобик. Только где их делать и как поднимать? Длина фермы — двенадцать метров, высота — шесть. Спросил плотников: приходилось ли делать такие фермы? Один ответил:
— Киш робив... Ще за царя Панька. Та де ж їх тут робити? Не на дворi ж... Дощi як за- рядять!
Хотел посоветоваться с инженером-конструктором, но не вижу несколько дней. Оказалось — заболел туберкулезом легких и лежит в больнице. Сделал эскиз и пошел с ним к Андрею Корнеевичу. Он сначала отмахивался — некогда, потом разобрался, одобрил и с кем-то договорился — для изготовления этих ферм нам на несколько дней дают красный уголок. Втроем, включая плотника, который когда-то делал такие фермы, обсудили, как теперь говорят, организационно-технические вопросы и решили: изготавливаем половины ферм, а сплачиваем их на месте, на каждую пару ферм заранее набиваем обрешетку под кровлю, сверху — сплошную, снизу — с промежутками, чтобы она служила лестницей для кровельщиков.
Плотники в красном уголке сколачивают помост для изготовления ферм. Я за кулисами обнаружил большие щиты с наглядной агитацией и отбираю те, которые устарели и на картоне — из них получится прекрасное легкое лекало в натуральную величину. За этим занятием меня застал Андрей Корнеевич.
— Что ты тут делаешь? Уж не отбираешь ли их на лекало? А кто-нибудь разрешил?
— Я отбираю только устаревшие. Вот посмотрите.
— Устаревшие, неустаревшие... Я спрашиваю: кто разрешил?
— Андрей Корнеевич, давайте договоримся: вы ничего не видели и ничего не знаете, отвечаю за это я.
— А ты знаешь чье это добро? Они же такие люди, что ухватятся за это, пришьют тебе политическое дело, и поминай, как тебя звали! Это ж какой случай проявить бдительность! Поставь как было, мы же договорились, что лекало сделаем из досок — ну, и делай. Андрей Корнеевич увидел портреты. — Не хватало еще, чтобы ты их порезал на лекало. — Мы оба прыснули. — Смеешься? Лучше дай мне честное слово, что к этому добру больше не притронешься.
16.
Кончаем разбивку мастерских. Мимо проходят начальник ОКС’а и еще кто-то низкий, плотный, смуглый, похожий на цыгана, по описанию — директор.
— Директор? — спрашиваю у геодезиста.
— Он самый. Гуляшов о нем сказал: хозяйственник хороший, но характер!.. — И покрутил головой.
Вдруг они поворачивают к нам.
— Новый прораб Горелов, архитектор, — говорит Андрей Корнеевич.
— Который заводские склады строит?
— Он самый.
— Ты почему со строительства складов ушел? — не поздоровавшись, спрашивает меня директор.
— Делаем разбивку мастерских.
— Я тебя спрашиваю: почему ушел со строительства складов?
— Так ведь земляные работы надо до морозов выполнить.
— Ты что, вопроса не понимаешь? Кто тебе разрешил уйти со строительства складов?
— Может быть, и в уборную отпрашиваться? Директор побагровел.
— Ты как разговариваешь?! — взорвался он.
