Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 32. Май-июль 1917
Тонкий, очень тонкий намек на печально-знаменитые слова Керенского о железной дисциплине.
«Речь» дает читателям правдивую, точную картину того, что происходит в «нашем» «новом» правительстве. Благодарим «Речь» от всей души за эту, исключительно редкую в такой газете и исключительными обстоятельствами вызванную, правдивость.
В «новом» правительстве Керенский, опираясь на Чернова и Церетели, провозглашает «железную дисциплину» в войске (для осуществления империалистской программы наступления).
А помещики и капиталисты, имеющие 10 министерских мест из 16, злобно шипят против Керенского: «Неужели мы только будем довольствоваться разговорами о железной дисциплине?».
Неужели не ясно, что эта фраза есть подбивание Керенского или «соответственных» генералов на то, чтобы они взяли на себя роль Наполеона? роль душителя свободы? роль расстреливателя рабочих?
«Правда» № 53, 23 (10) мая 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Ничего не изменилось
Теперь, когда в правительство вошли «социалистические» министры{36}, музыка пойдет не та – так уверяли и уверяют нас оборонцы. Не прошло и нескольких дней, как фальшь этих уверений начала раскрываться.
Известно, какое возмущение вызвало у солдат и рабочих заявление бывшего министра Милюкова, что он не хочет и не будет публиковать тайные договоры, заключенные бывшим царем Николаем с английскими и французскими капиталистами. И что же? Что говорит теперь по этому вопросу новый министр иностранных дел, г. Терещенко, товарищ Скобелева и Церетели по министерству?
Терещенко признает, что «вопрос этот (т. е. о тайных договорах) будит страсти». Но что делает он для успокоения этих страстей? Он просто-напросто повторяет то, что говорил только что низвергнутый Милюков:
– «Немедленное опубликование договоров будет равносильно разрыву с союзниками», – заявил Терещенко в беседе с журналистами.
А «социалистические» министры молчат и прикрывают систему тайной дипломатии.
Коалиционное министерство ничего не изменило. Тайные договоры царя остаются святыней для него.
И вы хотите, господа, чтобы это не «будило страсти»? За кого же принимаете вы сознательных рабочих и солдат? Или вы и впрямь считаете их «взбунтовавшимися рабами»?
«Правда» № 54, 24 (11) мая 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Печальное отступление от демократизма
«Известия» печатают сегодня сообщение о заседании солдатской секции Совета рабочих и солдатских депутатов. На этом заседании подвергли, между прочим:
«Обсуждению вопрос о возможности солдатам нести обязанности милиционеров. Исполнительная комиссия предлагает собранию следующую резолюцию:
Ввиду того, что солдаты должны исполнять свое прямое назначение, Исполнительная комиссия Совета солдатских депутатов высказывается против участия солдат в милиции и предлагает всех солдат, состоящих в милиции, немедленно возвратить в части.
После недолгих прений резолюция принята с поправкой, допускающей возможность замещения милиционерских должностей солдатами, эвакуированными из действующей армии, и ранеными».
Крайне жаль, что точный текст поправки и резолюции не сообщен. Еще более жаль, что Исполнительная комиссия предложила, а собрание приняло резолюцию, которая представляет из себя полное отступление от основных начал демократизма.
Едва ли найдется демократическая партия в России, не признающая программного требования замены постоянной армии всеобщим вооружением народа. Едва ли найдется социалист-революционер или с.-д. меньшевик, который решился бы встать против такого требования. Но вся беда в том, что «по нынешним временам» «принято» – под шумом фраз о «революционной демократии» – признавать демократические (о социализме нечего уже и говорить) программы «в принципе» и отрекаться от них на практике.
Высказываться против участия солдат в милиции на том основании, что «солдаты должны исполнять свое прямое назначение», значит совершенно забывать начала демократии и невольно, бессознательно, может быть, переходить на точку зрения постоянной армии. Солдат есть профессионал; его прямое назначение не есть общественная служба, – таков взгляд сторонников постоянной армии. Это не демократический взгляд. Это взгляд Наполеонов. Это взгляд сторонников старого режима и капиталистов, мечтающих о легком переходе назад, от республики к конституционной монархии.
Демократ принципиально против такого взгляда. Участие солдат в милиции есть вопрос разрушения стены между армией и народом. Это – вопрос разрыва с проклятым прошлым «казармы», в которой отдельно от народа, против народа «натаскивали», дрессировали, муштровали особый слой граждан, с «прямыми назначениями» служить только военной профессии. Участие солдат в милиции есть коренной вопрос перевоспитания «солдат» в граждан-милиционеров, перевоспитания населения из обывателей в вооруженных граждан. Демократия останется пустой и лживой фразой или полумерой, если весь народ не будет немедленно и безусловно получать возможности учиться употреблению оружия. Без систематического, постоянного, широкого участия солдат в милиции это недостижимо.
Возразят, может быть, что нельзя отзывать солдат от их непосредственных обязанностей. Но об этом нет и речи. Об этом смешно говорить особо, как не говорят особо о том, что врач, занятый у постели опасно больного, не вправе отойти для подачи избирательного бюллетеня, или что рабочий, занятый производством, непрерывность коего признана всеми за безусловно необходимую, не вправе, до смены его другим рабочим, уйти для использования своих политических прав. Подобные отговорки прямо-таки были бы несерьезны или даже недобросовестны.
Участие в милиции есть одно из важнейших и коренных требований демократии, одна из наиболее существенных гарантий свободы. (Добавим в скобках, что нет более верного пути к повышению чисто военных способностей и военной силы армии, как замена постоянной армии всеобщим вооружением народа, обучение народа солдатами; во всякой истинно революционной войне был применяем и будет применяем этот способ.) Немедленный, безусловный, повсеместный приступ к организации всенародной милиции, к всестороннему развитию участия солдат в милиции – вот насущнейший интерес и рабочих, и крестьян, и солдат, всего огромного большинства населения, большинства, не заинтересованного в охране прибылей помещиков и капиталистов.
