Юрий Дмитриев - Необыкновенный охотник (Брем)
— Неужели дорого? — удивился торговец, поняв по-своему молчание Брема.
— Зачем это все? — тихо спросил Брем.
Торговец удивился еще больше.
— Как это зачем? Для еды!
Брем осторожно положил обратно ласточку. Она была такая легкая, что, казалось, состояла из одних перышек.
— Это — для еды?
— Конечно, мяса мало, зато птичек много. И добывать их ничего не стоит, — весело говорил торговец, — покупайте, господин, не скупитесь.
Брем почувствовал, как безудержная ярость охватывает все его существо. Но он сдержал себя и, круто повернувшись, зашагал прочь.
Конечно, он мог бы схватить за шиворот этого торговца и так тряхнуть, чтоб тот навсегда забыл, как ловить птиц для продажи. Но что толку?.. Альфред вспомнил длинные ряды с битыми птичками. Ну проучил бы он одного, но разве это что-нибудь изменит? Десятки, сотни, возможно, тысячи охотников за этими птичками все равно будут ежедневно отправляться в поля, в леса, в горы, и снова ежедневно на базарах будут появляться кучи ласточек и соловьев, зябликов и славок, и многих других птичек, которые не только украшают землю, радуют своим пением, даже своим видом, людей, но и приносят огромную пользу.
Сейчас многие люди равнодушны к птицам, может быть, именно потому, что по-настоящему не знают их, не представляют, как бедна была бы без них жизнь, наконец, как они нужны, полезны, просто необходимы… Значит, надо рассказать об этом. И не одному лишь торговцу на рынке в Мадриде, а многим, очень многим людям. И он, Брем, это сделает!
Эрнст Кейль был согласен с Бремом во всем, а если с чем-то и не соглашался, то не показывал виду: он очень хотел сохранить этого автора для своей «Садовой беседки».
Однако Брем предупредил Кейля, что сейчас может написать лишь первые главы своей будущей книги и, если Кейль хочет, отдаст их в его журнал. Закончит же Брем книгу лишь тогда, когда вернется из нового, уже обдуманного им путешествия. И на удивленный вопрос издателя сказал:
— Я видел и изучал птиц Африки, Средней и Южной Европы. Но я знаю о птицах севера лишь понаслышке или по специальной литературе. Для той книги, которую я задумал, этого недостаточно. Я хочу поехать на север Европы. И вы должны мне помочь — одолжить денег на поездку под честное слово, что я напишу для вас очень интересные статьи и рассказы о севере.
Кейль улыбнулся и по своему обыкновению молча протянул Брему руку.
Брем не обманул: вскоре после его возвращения в «Садовой беседке» появился очерк «Лапландские птичьи горы», затем и другие рассказы и очерки о северных животных и птицах. Появилась и его книга «Жизнь на севере», которую с большим интересом читали не только те, кто интересовался природой. Однако все это было не главным.
24 января 1861 года пастор Людвиг Христиан Брем отмечал свое 74-летие. Среди множества подарков, которые он получил от близких, друзей, знакомых и почитателей, была книга. Пастор особенно бережно взял ее в руки. На обложке — четким шрифтом — «Жизнь птиц». Он раскрыл книгу и прочитал: «Кому, как не тебе, мой любимый отец, я должен посвятить эту книгу? Вот уже много лет, как ты открыл мне богатую сокровищницу твоего знания, много лет, как ты щедро наделял меня из нее: теперь я могу возвратить тебе часть твоей же собственности. Это ведь наилучший дар, который может тебе предложить сыновнее почтенье, благодарность и любовь!»
Книга сразу стала очень популярной среди любителей природы — она не только рассказывала о биологии птиц (первая часть), не только давала характеристики наиболее интересных представителей птичьего мира (вторая часть), но сама по себе эта книга была блестящим художественным произведением, она была доступна всем, кто интересовался птицами, и в то же время она была очень достоверна, что отличало ее от большинства подобных, издававшихся в то время.
Имя Брема стало известно по всей Германии. А жители Лейпцига шутили: в нашем городе много достопримечательностей. И одна из них — доктор Альфред Эдмунд Брем.
И, гуляя изредка по вечерам со своей молодой женой, которая по этому поводу заставляла мужа снять его любимую куртку и влезть в ненавистный фрак, Брем едва успевал отвечать на приветствия. На каждом шагу он слышал:
— Здравствуйте, господин Брем!
— Добрый вечер, господин доктор!
Глава четвертая
Гамбургский зоопарк
— Заниматься любимым делом, да еще получать за это приличные деньги, — что может быть лучше? — сказал Эрнст Кейль, когда Брем пришел к нему посоветоваться. — Конечно, мне грустно расставаться с вами, но нельзя же быть эгоистом. Поэтому я могу дать вам лишь один совет: соглашаться!
Брем и сам в душе уже был согласен принять предложение Гамбургского зоологического общества. Правда, Альфред плохо представлял себе, что это за общество, чем оно занимается и для чего создано. Во всяким случае, ни один сколько-нибудь известный ученый не входил в него. Но конкретная цель людей, сделавших Брему столь интересное предложение, была понятна: они хотят организовать в Гамбурге зоопарк.
Первый зоопарк в Европе был организован в Париже по ходатайству ученых-натуралистов в конце XVIII века. Идея создания его родилась в период Великой французской революции. И в 1792 году Конвент — высший орган власти — специальным декретом постановил организовать на территории Ботанического сада «манжерию» — зоологический сад.
В 1828 году зоологический сад появился в Лондоне, через десять лет в Амстердаме, еще через пять в Берлине и Антверпене. И вот, наконец, и гамбуржцы захотели иметь свой зоосад. Впрочем, к тому времени зоопарки и зверинцы существовали уже во многих городах Европы: в Кельне, в Дрездене, в Дублине, Бристоле, Роттердаме. Да и в самом Гамбурге время от времени появлялись бродячие зверинцы. Их успех, видимо, и надоумил предприимчивых членов Гамбургского зоологического общества создать свой собственный зоосад. Ну а на пост директора трудно было найти кандидатуру лучше, чем Альфред Брем.
Хозяева зоопарка — акционерное общество, состоящее из людей, решивших вложить деньги в это мероприятие, — рассчитывали, что он принесет им немалый доход. Еще бы! Если тюлени, помещенные в обыкновенное деревянное корыто для стирки белья и выставленные для обозрения рыботорговцем Готфридом Гагенбеком на площади Сан-Паули в портовом предместье города, вызвали такой интерес публики, то что же будет, когда откроется зоопарк? Да еще если станет известно, что директор этого зоопарка — доктор Брем! Деньги потекут в карманы акционеров если не рекой, то уж ручьем, во всяком случае.
