Иван Галицкий - Дорогу открывали саперы
Чтобы не затягивать время, мы попросили Кедринского проинформировать нас о состоянии инженерного оборудования обороны Севастополя. Он начал с рубежа на Мекензиевых горах. Оборудован этот рубеж, по его словам, очень примитивно. Как после декабрьского штурма фашистов наша пехота отошла на него, кое-как окопалась, отрыв одиночные ячейки, в таком виде все и осталось. Передний край минными полями не прикрыт.
Неважно обстояло дело с установкой железобетонных колпаков для станковых пулеметов и сборных казематированных фортсооружений для противотанковых пушек. Причиной тому были трудности по отрывке котлованов в скальном грунте. Оборудование позиций средствами полевой фортификации также желало лучшего.
Основу обороны армии составляли мощные долговременные железобетонные огневые сооружения артиллерии береговой обороны, которые предназначались для отражения морского десанта противника. Они были построены еще до войны. Возведение же сухопутного долговременного оборонительного рубежа тогда, в мирное время, из-за отсутствия средств не предусматривалось. Кедринский добавил, что войска, оборонявшие Севастополь, сейчас не проявляют особого рвения к инженерному оборудованию позиций, хотя и страдают из-за этого: нещадно мерзнут и мокнут, несут излишние потери даже теперь, когда бои стихают. Как ни странно, на защитников Севастополя своеобразно подействовала высадка десанта на Керченском полуострове. Многие в Приморской армии теперь считают, что скоро и им последует приказ на наступление. Отсюда вывод: зачем оборудовать позиции, коль придется идти вперед?
Естественно, это было нездоровое явление. С ним следовало бороться всеми силами. [56]
Гавриил Павлович ознакомил нас с секторами обороны Севастополя. Как уже говорилось выше, каждый сектор возглавлялся комендантом, командиром одной из дивизий, обороняющих сектор, а войсковым инженером являлся дивизионный инженер этого же соединения. Коменданты секторов нам были уже известны. Кедринский назвал фамилии инженеров: 1-го сектора — майор Я. С. Молоткин, 2-го — майор Н. Д. Колесецкий, 3-го — майор П. И. Бочаров, 4-го — майор Я. К. Чураков.
Так как наша беседа затягивалась, к тому же нам предстояло утвердить план минирования первой очереди, я попросил Кедринского отдать все необходимые распоряжения о минировании в ночь на завтра. Необходимо было провести дотемна совещание дивизионных инженеров секторов и командиров саперных батальонов, которые будут минировать передний край. На этом же совещании распределить инструкторов-минеров по секторам. Гавриил Павлович предложил сделать небольшой перерыв, чтобы он смог отдать нужные распоряжения.
Вскоре мы продолжили работу. По предварительным расчетам, которые мы произвели, для проведения минирования в оперативную инженерную группу заграждения следовало включить не менее четырех саперных батальонов — по одному на сектор. Однако на третий сектор, как на наиболее активный и опасный, надо было послать два саперных батальона. Стали думать, где взять еще один батальон. Кедринский пояснил, что армия располагает двумя армейскими инженерными батальонами — 81-м и 138-м Севастопольским инженерным батальоном береговой обороны. Решили взять 81-й инженерный батальон.
В Приморской армии имелось еще семь строительных батальонов. Но для нашего дела годились только инженерные батальоны, строительные не имели должной квалификации по минновзрывным заграждениям. Они к тому же занимались изготовлением железобетонных конструкций и блоков для пулеметных гнезд, а также сборных фортификационных сооружений для противотанковых пушек, устанавливаемых на позициях. Тоже очень важное дело, и отрывать их от него не следовало.
Леошеня поинтересовался, в какой степени армия обеспечена противотанковыми и противопехотными минами.
— С минами тут целая история. Долго рассказывать, — ответил Кедринский.
— Ничего, послушаем. [57]
Дело, оказывается, обстояло так. Когда Приморская армия перешла к обороне Севастополя, перед инженерными частями со всей остротой встал вопрос о минировании перед передним краем. Но мин не оказалось, и неоткуда было их получить в большом количестве: город окружен фашистами с суши, в тылу — Черное море. Доставлять же морем сложно. А минировать надо было во что бы то ни стало. Саперы начали вести поиски взрывчатых веществ и совершенно случайно обнаружили на морской базе Севастополя много списанных морских мин, снаряженных толом. Это была для них ценнейшая находка. Попросили и генерала Петрова обратиться к командующему Черноморским флотом адмиралу Октябрьскому с просьбой передать старые морские мины Приморской армии. Когда они были переданы, незамедлительно организовали изготовление и снаряжение собственными силами противотанковых и противопехотных мин.
В мастерских флота делали из консервных банок корпуса мин и упрощенные взрыватели. Тол выплавляли в одном из глубоких оврагов недалеко от города. Потом заливали его в корпуса мин. Вот и вся технология. Конечно, примитивно, по кустарному. Но выручала саперная смекалка. Всего саперы изготовили и установили 20 тыс. противопехотных и 5 тыс. противотанковых мин. Правда, для прикрытия переднего края минными полями этого количества мин было недостаточно. Но и что сделано, уже совсем неплохо! Что и говорить, живы традиции русских саперов. Еще во время обороны Порт-Артура в 1904–1905 годах саперы изобрели и изготовили из пироксилиновых шашек что-то вроде ручной гранаты и с большим успехом применяли свое изобретение при отражении штурма японцев.
Уточнив у Кедринского передний край обороны в секторах, мы с Леошеней отправились в гостиницу, где расположился штаб нашей группы, для составления схемы и плана заграждений. Теперь мы располагали достаточными сведениями, чтобы определить, где устанавливать их в первую очередь, а где — во вторую. Разложив на столе карту, начали составлять схему заграждений; я — для 3-го сектора, Леошеня — для 4-го. Затем объединили их. Работа шла дружно. Мы произвели расчеты потребности мин. В это время к нам приехал генерал-майор инженерных войск А. Ф. Хренов. Он был начальником инженерных войск Севастопольского оборонительного района и заместителем командующего этим районом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского, которому подчинялись Черноморский флот и Приморская армия. [58]
Великую Отечественную войну Аркадий Федорович начал начальником инженерных войск Юго-Западного направления. С этой должности он прибыл вначале в Одессу, а затем сюда, в Севастополь.
Леошеня ознакомил генерала Хренова и полковника Кедринского по карте крупного масштаба со схемой минно-взрывных заграждений и планом их устройства. Они внимательно его выслушали. Хренов поинтересовался, сколько потребуется мин на выполнение этого плана. Леошеня ответил, что нужно не менее 17 тыс. противотанковых и 13 тыс. противопехотных мин.
