Петр Асташенков - Командарм крылатых
Именно в те дни в руководстве авиацией на Северо-Кавказском фронте произошли некоторые изменения. Штаб 5-й воздушной армии убыл в район Курской дуги, а Вершинин вновь вступил в должность командарма-4. Его заместителем по политической части стал генерал Ф. Ф. Веров; плечо к плечу они прошли всю вторую половину Великой Отечественной, до самой Победы. В радостном мае сорок пятого оба, командарм и политработник, побывали в поверженной фашистской столице, оставили свои автографы на колоннах рейхстага рядом с тысячами подписей советских воинов всех родов оружия...
Тогда, в мае сорок третьего, на Кубани, авиасоединения, находившиеся в распоряжении командарма-4, насчитывали около 900 самолетов. Гитлеровцы же, собрав на аэродромах Южной Украины и Крыма до 1400 машин, могли вновь шхватить инициативу в воздухе.
Перед поездкой на заседание Военного совета фронта Вершинин советовался с подчиненными, что предпринять для удержания господства в воздухе.
— Давайте уменьшим количество самолетов сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков, — предложил он, — и за счет этого повысим насыщенность воздушного пространства над полем боя истребителями.
Кое-кто засомневался: не повлечет ли это большие потери в частях бомбардировочной и штурмовой авиации?
— Не думаю, — отстаивая свою точку зрения, сказал Константин Андреевич, — мы сведем бомбардировщики и штурмовики в группы по 50–60 машин, дадим им непосредственное прикрытие истребителями, но в меньшем числе — как в полетах мелкими подразделениями. Кроме того, следует усилить удары по аэродромам противника.
Мысли командующего армией были воплощены в расчеты. Вершинин доложил их Военному совету фронта. Новый план действий был утвержден, истребительные соединения стали более активно прикрывать наступающие войска. Командарм-4 потребовал при этом от командиров бомбардировочных и штурмовых частей большей ответственности за самооборону при ударах по противнику. Эти и другие меры способствовали тому, что и на заключительном этапе Кубанского воздушного сражения инициатива продолжала оставаться у советских летчиков.
В начале июня, как только в кубанском небе несколько поутихло, Вершинин собрал в станице Пашковской командиров и политработников частей, лучших летчиков.
Наступило лето, все кругом благоухало. В садах пышно распустились цветы, созрела черешня, поля шумели хлебами. У собравшихся было радостно на душе: труднейшее воздушное сражение выиграно, задание Родины выполнено с честью!
Ход борьбы за господство в воздухе над кубанскими просторами выразительно представили подготовленные к разбору боев красочные схемы и таблицы. Всем запомнилось: за семь недель боев произведено 35 тысяч вылетов, уничтожено 1100 вражеских самолетов.
Приводя в докладе эти и другие данные, Вершинин, как и все участники совещания, испытывал радостный подъем, вглядывался в лица командиров корпусов, дивизий, полков. Каждый из них внес посильный вклад в победу — и командир бомбардировщиков В. А. Ушаков, и командир штурмовиков С. Г. Гетьман, и командиры истребителей Е. Я. Савицкий, А. В. Борман, И. М. Дзусов, инженеры, работники авиационного тыла. С особой признательностью командарм-4 называл имена многократно отличившихся летчиков — Александра Покрышкина, братьев Дмитрия и Бориса Глинки, Николая Смирнова, Владимира Семенишина, Вадима Фадеева, Григория Речкалова и других, кто новыми подвигами снова прославил нашу авиацию, чьи геройские звезды ярко зажглись в кубанском небе.
На совещании выступали многие командиры и политработники. А в заключение — главком Военно-Воздушных Сил А. А. Новиков.
— Опыт 4-й воздушной, — сказал он, — следует как можно скорее сделать достоянием всех летчиков и авиационных командиров.
По инициативе К. А. Вершинина штаб и политотдел армии начали выпуск специальных информационных листков боевого опыта, которые издавались типографским способом. Вершинин обычно сам просматривал рукопись очередного листка, вносил поправки, рекомендовал работникам штаба и политотдела, на что обратить внимание при подготовке следующего такого издания. В общей сложности подобных информационных листков в 4-й воздушной до конца Великой Отечественной было издано около двух десятков. Они поступали в каждый полк, а также высылались в другие воздушные армии и в авиационные академии.
Когда на Курской дуге началось великое сражение, в ходе которого был окончательно сломан бронированный хребет гитлеровской военной машины, в действиях многих наших авиачастей явственно проступало то, что определилось в огневом кубанском небе. Узнавая из оперативных сводок об успехах сражавшихся там воздушных армий — 2-й — С. А. Красовского, 16-й — С. И. Руденко и 5-й — С. К. Горюнова, — командарм-4 радовался: в их успехах сказываются и усилия героев воздушной битвы на Кубани. Это для Константина Андреевича было подобно высокой награде.
1 ноября 1943 года, после того как враг оказался изгнанным с Таманского полуострова, наши войска овладели на крымском берегу под Керчью, в районе поселка Эльтиген, небольшим плацдармом. Затем осуществили новый десант части 56-й армии. В обеспечении с воздуха этой операции Вершинин принимал непосредственное участие, руководя действиями летчиков с передового командного пункта.
В конце ноября положение первого десанта в Эльтигене стало тяжелым. Гитлеровцы бросили против него большие силы, от непрерывных обстрелов все в том районе горело и дымилось. Командовал тогда войсками на этом направлении генерал И. Е. Петров. Ему Константин Андреевич и предложил:
— Надо бы поддержать десант артиллерией с косы Тузла.
— Беда в том, — ответил командующий, — что орудия стоят на открытых позициях и, как только начинают вести огонь, на них немедленно обрушивается артиллерия противника. Вся надежда на авиацию!
Пришлось срочно организовать снабжение десантников продуктами и боеприпасами по воздуху. В этом деле немалую роль сыграли и экипажи женского полка ночных бомбардировщиков. С малой высоты они сбрасывали десантникам боеприпасы, продовольствие, табак, свежие газеты. Другие авиаторы помогали десанту отражать атаки врага, уничтожая его танки и бронемашины. Как самую радостную весточку прочел Вершинин одно из сообщений командира этого десанта полковника В. Ф. Гладкова: «Контратаки противника отбиты. Самолеты работали в заданных районах. Груз сбрасывали отлично, все мешки попали к своим».
Еще несколько дней этот десант героически удерживал захваченные у врага гору Митридат и южную окраину Керчи. И только когда Гладков получил указание выйти на другой плацдарм, занятый частями 56-й армии, все внимание командарма-4 сосредоточилось на поддержке наших войск на северо-восточном берегу Керченского полуострова. Высоко оценил взаимодействие авиаторов с десантами генерал И. Е. Петров в приказе по Отдельной Приморской армии: всему личному составу 4-й воздушной армии за отличную напряженную и мужественную работу объявлялась благодарность.
